— Не могу понять это.

— Вас же самого подозревают в этом зверском убийстве.

Валерий словно оглох от такого жёсткого вопроса. Ему понадобились секунды, чтобы собраться с волей и мыслями.

— Я? Подозревают меня? Об этом писала жёлтая пресса. Я не стал с ними судиться только из-за рекомендаций друзей. Эти подонки готовы любого честного человека облить помоями ради лишних барышей и тиражей. Мне и так больно, а они ещё словно горящим маслом поливают на раны.

— Вам больно?

— Конечно. Моя жена убита.

— Но у вас новая работа. Вы тренер. У вас женская команда. Всё у вас хорошо.

— Хорошо то хорошо, но жены-то моей нет.

— Вы её любили?

Пауза.

— В последнее время наши отношения ухудшились должен признаться.

— Почему?

— Потому что моя карьера пошла на спад. Я играл в низшей лиге за небольшие деньги, а Яна привыкла к красивой жизни, которую я не мог ей обеспечить.

— И вы её упрекали в меркантильности?

— Упрекал? Может быть, но не часто.

— Я не понимаю, что это за мужской инфантилизм, когда взрослые уже мужики думают, что не должны обеспечивать своих женщин на должном уровне.

— Почему инфантилизм? Я её обеспечивал — мы не голодали.

— Опять ё-моё. Не голодали. Но вы же до этого зарабатывали хорошо, что потом-то пошло не так?

— Возраст. Карьера футболиста не долговечна.

— Но можно же развиваться как-то и по-другому в спортивных структурах. Вы могли бы быть агентом или получить какой-нибудь пост в хорошем клубе. В конце концов, можно было начать заниматься развитием тренерской карьеры.

— Я не думал о постах и другом виде заработка.

— О чём же вы думали?

— Я хотел играть.

— Право же вы как ребёнок. Может быть, я, конечно, мало чего понимаю в футболе. Валерий, недавно вышло интервью вашей первой жены Нелли, где она призналась в том, что вы применяли к ней насилие. Это правда?

— Да.

— Но это же так ужасно — бить женщину, бить того, кто слабее вас и не может дать сдачи. Что? Что вас заставило так себя вести?

— Извините, но мне не хочется вспоминать эти тяжёлые моменты жизни.

— Но я думаю, что лучше это вспомнить, ибо непроработанное прошлое может вернуться вновь. Это было связано с тем, что Нелли снималась в порно?

— Возможно, мне всё же это очень больно вспоминать.

— Для меня всё это дико то, что делала Нелли. Я это не понимаю, но зачем бить? Право же.

— Я не справился в тот момент с эмоциями.

— А вы знаете, что Нелли после брака с вами занималась эскортом какое-то время?

— Не знаю. Это уже было её дело.

— А как вы относитесь к выражению о том, что мы в ответе за тех, кого приручили?

— Фраза хорошая, но реальность есть реальность. Я не мог жить с человеком, который за моей спиной творит сущий ад.

— Может быть, ей не хватало вашего внимания, тепла?

— Возможно, но я работал, играл.

— Ладно, Валерий. Знаете ли вы, что есть такая точка зрения, что все футболисты тупые?

— Не знаю, в тупости меня ещё никто не обвинял.

— Как у вас дела с образованием?

— Школу я закончил.

— Это хорошо, а как вы учились?

— Нормально.

— Языками владеете?

— Английский, но с трудом. И всё.

— Плохо. Вы знаете, кто написал "Му-му".

— Тургенев.

— Угадали. Ладно, а столица Португалии?

— Лиссабон. Я там был.

— Понятно, это легко. Столица Уругвая?

— Не знаю.

— А Аргентины?

— Буэнос-Айрес, кажется.

— Всё-таки, вы что-то знаете и глупым вас назвать нельзя. А книги вы читаете?

— Нет.

— Некогда?

— Да.

— Понятно. Валерий, вам знакомо это место?

— Не припомню.

— Давайте, встанем и пройдёмся.

Ксения и Валерий встали и прошли к краю крыши. Они облокотились о перила, и посмотрели вниз.

— Помните эту дорогу? Правда, в тот момент дома, на котором мы снимаем это интервью не было, — говорила Ксения.

— Две тысяча шестой год, — вспомнил Перевалов.

— Вспомнили?

— Да.

— Какие чувства у вас вызывает это воспоминание?

— Позор.

— Разве это было настолько трагично?

— Для меня да.

— Вы можете рассказать эту историю? Об этом не знает публика. Это будет настоящим откровением.

Валерий вздохнул.

— Это всё было из-за Любы Карасик — популярной актрисы. Я в неё влюбился, как последний идиот. И Дима Успенский тоже. У него было прозвище похожее на моё Чудотворец. Чудотворец и Волшебник. Мы с ним всегда соперничали, из-за всякой ерунды. Я голов наколотил больше и славы у меня футбольной было больше. Это задевало Димку. А тут женщина, которую полюбили два старых соперника. Люба не могла выбрать. И Димка предложил дуэль. Мы должны были разогнаться на машинах навстречу друг другу. Кто не свернёт — тот победитель. Люба смотрела всё это. Я свернул. Мне было так больно и стыдно. Я чувствовал себя последней тварью, трусом, слабаком, не мог играть две недели. Бухал. Кстати, как вам стала известна эта история?

— От Любы. Я с ней общалась когда-то очень плотно. Но у Димы так и не получилось с Любой.

— Да, они покрутили романчик какое-то время и всё кончилось. У Димы было много таких романов и романчиков.

— Вы потом не пытались попробовать снова начать с Любой отношения?

— Нет.

25 глава

Перед тренировкой Перевалов зашёл в кабинет Розина и выложил на стол двадцать пятитысячных купюр.

— Долг, как говорят у нас на Руси, платежом красен.

— Уважаю, — заценил Розин. — По-мужски. Все говорят про твоё интервью.

— И что говорят?

— Всякое. Надо посмотреть, но всё не досуг.

— Лучше не смотреть.

— Тогда точно погляжу.

— Всё ясно, я пошёл тренировать команду.

— Да ты не сердись, Валер. Я же шучу. Мы же должны все быть одной командой: и тренер, и менеджмент, и девчонки.

Валерий пожал плечами.

Он провёл тренировку по новой системе, в которой совместил наработки немецких популярных тренеров и голландских коучей. Когда занятия закончились и футболистки пошли в подтрибунное помещение, они завязали разговор с тренером. Вероника Михайлова сказала:

— Валерий Егорович, мне так понравилось ваше интервью.

— Что все его посмотрели? — недовольно спросил Валерий.

— Его посмотрели уже четыре миллиона человек, — просветила его Анастасия Огородникова.

— Какой кошмар, — Валерий помотал головой, — людям делать нечего — смотрят всякую фигню.

— И вовсе не фигню, — не согласилась Оля Трофимова. — Вы просто блистали там. Эта Волкова не знала уже как к вам прицепится. Только и искала всякое такое гадкое, чтобы вас опорочить.

— Сучка она, — сказала Даша Дурова.

— А вы просто герой, — сказала Галя Ткачук.

— Секс-символ, — добавила Карина Солнцева.

— Вы у нас самый любимый человек в команде, — сказала Рита Иванова.

— И ещё Ян, тоже хороший парень, — сказала Рита Караваева.

У Валерия настроение несколько испортилось, и он решил не идти в раздевалку к девчонкам, пройдя сразу в свой кабинет.

— Валерий Егорович, а наставления на игру? — спросила Галя Ткачук.

— Потом.

Поздним вечером Валерий встретился с Ангелиной на стоянке автомобилей у большого супермаркета на окраине города. Геля села к нему в автомобиль. Она обняла Перевалова и они поцеловались в губы.

— Эх, — Валерий вздохнул, — мы даже нормально посидеть в кафе не можем. Теперь меня многие узнают в городе. Когда команда стала выигрывать, народ потянулся на стадион.

— О тебе пишет местная пресса и в интернатах на местных сайтах тебя обсуждают, — подтвердила Ангелина.

— Что пишут?

— В основном положительное. Хвалят.

— Надоело мне таиться уже, прятаться.

— Мы можем официально оформить отношения.

— Официально? Я был два раза женат и всё это кончилось печально.

Геля вздохнула и поглядела в сторону.

— Ты никогда не женишься на мне.

Валерий приобнял её и попытался успокоить.