Доверчивый сел снова за стол.

— Я не убивал её.

— Алиби есть у тебя?

— Наверно. Я в тот день, кажется, на одной квартире вмазывался с дружбанами.

— Таким же наркошами, как и ты?

— Типа да.

— И квартиру помнишь? И имена всех тех друзей?

— Могу вспомнить.

— За вымогательство тебе накинут ещё год или двушечку, к тому что тебе влепят по народной два два восемь.

— Какое вымогательство?

— Ты же вымогал денежные средства и драгоценности у Яны. У меня есть доказательства.

— Не понимаю, чего вы хотите?

— Помоги нам найти убийцу.

— Как? Я не знаю, кто это.

— Это её муж?

— Понятия не имею.

— У тебя был с ней секс?

— Был.

— Перевалов мог её убить из ревности?

— Мог.

— Какой он человек?

— Я не знаком с ним.

— Яна принимала запрещённые вещества?

— Пробовала пару раз, но потом только травку и алкоголь.

Доверчивый вздохнул.

— Ты совсем не хочешь нам помочь, и, самое главное, что себе ты тоже не хочешь помочь.

Зарудин пожал плечами.

— Я, правда, ничего не знаю про это убийство.

— У Яны были ещё друзья, мужчины, любовники?

— Кот, Фриц, Ельцов, Петя, больше никого я не помню.

— Кто они все? Они спали с ней?

— Петя, я полагаю, да. Остальные я могу только подозревать, что да.

— Она нимфоманка?

— Не похоже на то. Трахалась просто от скуки. Я могу ошибаться. Так мне это виделось.

— Опиши этих четырёх, про которых ты рассказал.

— Мне это зачтётся?

— Конечно.

— Кот — бизнесмен, средних лет, как зовут точно не знаю. У него, кажется, есть несколько моек в Москве. Фрицу лет сорок пять, а может и больше. Настоящего имени не знаю. Кто он тоже не знаю. Говорят, что чиновник какой-то.

— Почему Фриц?

— Потому что похож на немца и педант.

— Давай дальше.

— Ельцов — это бездельник, мажор, лет тридцать пять ему. Гоняет на мотоциклах, тусуется, просирает деньги богатых родителей. Петя — молодой, лет двадцать пять ему от силы. Он танцует в каком-то клубе и с разными актёрами, когда его нанимают.

— Гомик?

— Не знаю, он ко мне не проявлял интереса.

— А к Переваловой проявлял?

— Она как-то с ним очень мило общалась. По ходу у них был секс.

— Понятно, пока муж гонял мячик по полю, у него росли огромные ветвистые рога. Как эти все люди познакомились, сошлись в одной точке?

— По клубам тусили и закорешились.

— Ты при каких обстоятельствах с ними общался?

— Обычно в клубах. Или на хате у кого-нибудь. Я им доставал запрещёнку и травку. И имел с этого навар.

9 глава

На Перевалова напал Борис Старков. Он был родом из Саратова, как и Яна, которая была его первой любовью. У них даже были отношения, но до загса они не дошли. Яна умотала в Москву.

— Она сказала, что надо поставить на паузу в нашей любви, — говорил Борис. — Она такая яркая, харизматичная, немного с сумасшедшинкой. Сказала, что будет поступать в театральный институт. Мечтала о большой сцене, видела себя на экранах кинотеатров и на ковровых дорожках кинофестивалей. Глупо всё это. Насмотрелась глянцевых журналов. Простая провинциальная девчонка. Что с нас взять? Такие мы все: люди с периферии. Есть у нас такая черта: глядеть на мир сквозь розовые очки. Мы же толком не знаем, что такое Москва, что такое мир. Раз съездив в Египет или Турцию, мир не узнаешь. Я её отговаривал. Я искренне боялся за неё. Думал, что Москва сломает её, схрумкает, сжуёт и не подавится. Как в воду глядел. Она была такой наивной, верила всяким мудакам и проходимцам. До сих пор не могу смириться с тем, что её больше нет.

Борис опрокинул стопку водки одним махом и чуть крякнул. Валерий последовал его примеру, но сделал то же медленнее. Под левым его глазом сверкал фингал. Он не успел увернуться от первого удара. Потом начал отбиваться. Они сцепились, упали на землю и волтузили друг друга, пока их не разняли прохожие. Кто-то вызвал полицию. В участке всё и выяснилось. Валерий не стал писать заявление на Старкова, а по выходу из отделения полиции предложил ему посидеть в кафе. Поездка домой на машине откладывалась. Они сели за столик в маленьком кафе, где было мало посетителей. Валерий обещал оплатить еду и выпивку. Старков с гневом и ненавистью, глядел на Валерия. Но по мере поступления водки в расстроенный стрессом организм, его чувства стали несколько смягчаться.

— Поклянись, что это не ты её убил? — потребовал не грозно, но твёрдо Борис.

Валерий помотал головой.

— Сколько ещё мне нужно отвечать на этот бред? Зачем мне было её убивать?

— Чтобы не делить имущество. Знаю, я вас москвичей. Все вы жадные до жути.

— Мы и разводиться не собирались. Решили взять время на подумать. Я не понимаю сам, как это случилось. У неё кто-то был ещё. Не понимаю, почему менты не ищут среди тех, кто мог быть её любовником.

— Как любовников?! Ты позволял ей гулять? Ходить налево?

— Ничего я не позволял. Мы уже не были близки почти год. Она ничего не хотела. Но я знаю, что у неё были какие-то дружки. Ей звонили периодически непонятные личности. Мне всё это не нравилось, но я не вникал во все эти проблемы. Некогда было. Я же постоянно был в разъездах, много времени проводил в Орехово-Зуеве.

— Как же вы живёте? Ты любил её? — спросил Борис и разлил водку по рюмкам.

Валерий подумал и ответил:

— Сначала очень, но потом… Извини, всё испортилось. Я не хочу врать. Ты, может быть, идеализируешь её. Она хотела жить на широкую ногу, чего я не мог ей предоставить в последнее время. Мои доходы упали и начался ад.

— Хочешь сказать, что она корыстная?

Борис выпил рюмку и закусил куском хлеба. Валерий выпил тоже и запил томатным соком.

— Да. Многие женщины корыстны, — сказал Перевалов.

Старков вздохнул.

— Я всё равно её люблю, какая бы она не была. Мы созванивались, даже когда она уже была в Москве. Естественно она пролетела со своим поступлением в театральный институт. Никуда она не прошла, где учат на актёров и актрис. Я даже когда женился, перезванивался тайком с ней. Смешно всё это. И глупо. Любовь — штука глупая. Мои знакомые, что приезжали из Москвы, говорили всякое про Янку, будто она путалась с богатыми мужиками и даже торговала своим сладким местом. Ужас просто. Я готов был разорвать каждого, кто говорил про неё эту гнусную ерунду. Потом она встретилась с Вадимом и жила с ним два года. Мы созванивались реже. Она говорила, что счастлива. После она встретилась с тобой и вышла за тебя. Она про тебя такое говорила.

— Какое?

— Будто ты самый лучший мужчина. Такой прямо весь из себя идеальный: смелый, благородный, чуткий, внимательный. Она была влюблена, как последняя дурочка.

— Я встретился с ней, когда она была ещё в отношениях с Вадимом.

— Разбил их союз? Скотина.

Валерий горько усмехнулся.

— Может быть. Только есть один нюанс. Вадим был женат и имел детей.

— Она жила с женатиком?! — у Бориса чуть не отвисла челюсть.

— Да. Он бизнесмен и старше её на двадцать два года.

Борис быстро налил себе водки и выпил, поле чего спросил:

— И ты не побрезговал после такого взять её?

— Нет. Как видишь.

— Почему?

— Любовь. А ты? Как у тебя сложилась жизнь?

— Я? Всё у меня пошло не так. Был женат два раза. Есть двое детей. Я стройкой занимаюсь, работаю на себя. Всё пошло не так.

— Ты ещё не старый, всё у тебя наладится.

И Валерий разлил водку по рюмкам.

Пришлось в тот день остаться на ночь в Фёдоровском посаде. Валерий заночевал в гостинице. А с утра перед тренировкой он решил заняться делом. В интернете Валерий посмотрел список крупных предприятий в городе. Самым крупным было предприятие, производящее соки. Перевалов созвонился с офисом фирмы и договорился о встрече с генеральным директором. Это был мужчина сорока четырёх лет, с лысиной, брюнет в строгом костюме. Валерий поведал ему о проблемах команды и сказал, что клубу нужен спонсор.