— Товарищ полковник!

— Чего тебе?

— Посмотрите это.

— Опять ты с какой-то ерундой?

— Это то, что вам нужно.

— Как вы меня достали все.

Доверчивый, встал, подошёл к столу Скамейкина.

— Смотрите это пришло мне по электронной почте и к вам значит тоже, — сказал Скамейки.

Он включил видео, где Перевалов признавался в убийстве своей жены. Доверчивый весь передёрнулся.

— Что это?

— Чистосердечное признание, — сказал Скамейкин.

— Зачем он это сделал?

— Ума не приложу.

— Кто прислал этот ролик?

— Обратный адрес непонятный, по нему вряд ли мы найдём того, кто это послал.

— Да это уже и не важно. Готовь опер-группу для задержания особо опасного преступника Перевалова Валерия Егоровича.

Перевалов и Ангелина шли к стоянке, где стояла его машина около стадиона. Они улыбались и мило беседовали. Неожиданно непонятно откуда на тренера набросились оперативные сотрудники полиции одетые в гражданскую одежду. Они схватили Валерия, нацепили на руки наручники и увели с собой. Ангелина только успела крикнуть:

— Что вы творите?! Кто вы такие?! Я буду звонить в полицию?!

— Мы сами полиция! — крикнул ей в ответ кто-то из оперативников.

Был уже поздний вечер, когда Перевалова доставили в кабинет к Доверчивому. Тот и Скамейкин не уходили со службы, ждали важного гостя. Галактион показал видео Перевалову. Тот засмеялся. Лицо Галактиона перекосилось от злости.

— Я не понимаю, что тут смешного? Ты убил свою жену.

— Я сейчас вам всё объясню. Это я записал специально для того, чтобы дать бандитам компромат на себя. Они держали меня, можно сказать, под арестом. Майор Токарев сказал мне это сделать. Позвоните ему.

— Какой Майор Токарев? — сердито спросил Доверчивый.

— У меня есть его номер телефона в моём мобильнике. Посмотрите и позвоните.

Скамейкин вопрошающе посмотрел на своего шефа. Доверчивый разъярился.

— Это всё ерунда. Ты водишь нас за нос. Какой Токарев? Это твоя крыша? Он вытащит тебя из тюрьмы?

— Это не крыша. Я помогал поймать ему бандитов, которые делали ставки на договорные матчи. Позвоните ему, пожалуйста. Он вам всё объяснит.

— Ты думаешь, ты такой известный, блатной; родился под счастливой звездой и всё тебе сойдёт с рук? Нет, не угадал. Ты не на тех напал. Галактион Доверчивый — особый человек. Противиться ему бессмысленно. Так что тебе лучше взять бумагу и писать чистосердечное признание.

— Вы спятили? Позвоните Токареву. Я настаиваю. И потом, где мой адвокат?

— Ладно, утро вечера мудренее. Посидишь в камере, подумаешь, а потом, глядишь, во всём сам признаешься.

Перевалова забрали и увезли в изолятор временного содержания.

Галактион сел за стол и набрал по телефону номер изолятора.

— Это полковник Доверчивый из следственного комитета. К вам сейчас привезут Перевалову Валерия. Да, того самого, знаменитого. Ага. Посадите его в камеру, пожалуйста, к самым отъявленным злодеям: насильникам, извращенцам, убийцам, людоедам. Что вы говорите? Таких нет. Найдите каких-нибудь пострашне, позлее. Очень прошу.

Валерий вошёл в камеру с серыми облезлыми стенами. В камере стояло шесть шконок: три двухъярусные койки. За столом в карты играли три человека с серыми лицами. Валерий прошёл в камеру, сел на шконку на первый ярус.

— Эта шконка занята, — сказал худой с измождённым серым лицом человек в чёрной майке, который курил папиросу и раздавал карты.

— Где я могу разместиться? — спросил Перевалов.

— Второй ярус, шконка, что у двери.

Валерий полез на неё и лёг.

Один из играющих: длинный человек с большой головой узнал Валерия.

— Так это же Перевалов Валерка — тренер, знаменитый игрок, его ещё волшебником называли в своё время.

— За какую команду он играл? — спросил тип в чёрной майке с папиросой.

— Как за какую? За "Динамо".

— Мусорок значит. Нехорошо, нехорошо. И в хату он вошёл и не поздоровался. Надо будет спросить с него за это. А ну, чеши-ка сюда, мусорок, к нам…

53 глава

В команде все были в шоке из-за ареста Перевалова, но Настя Огородникова и Лариса Голубева старались успокоить девчонок. Они решили тренироваться самостоятельно. В четыре часа дня к ним должен был приехать Седов, представляющий завод, считавшийся хозяином команды. Он приехал только к половине шестого. Девчонки ждали его в раздевалке. Седов вошёл к ним в сопровождении своего заместителя молодого брюнета в очках.

— Девушки вы всё знаете, какая у нас сложная ситуация. У нас теперь нет не только менеджера, но и тренера.

— А вы на что? — спросила Ларисы Голубева.

— Я не могу вам так быстро дать ни тренера, ни менеджера. Надо полагать, нам придётся объявить клуб банкротом и самоликвидироваться. Нам засчитают два технических поражения.

— Мы же можем стать чемпионками! — возмутилась Настя Огородникова.

— Девушки, дорогие мои, вы не видите что ли, что ситуация убийственная?

— Мы можем играть без тренера, — сказал Лариса. — Я буду играющим тренером.

— А финансирование — оно же заложено в бюджете завода, — заметила Рита Иванова.

Седов как-то поник.

— Да, конечно, заложено, но всё так сложно…

— Мы всё равно будем играть, — настаивала Лариса.

— Дайте нам хотя бы провести две игры.

Седов махнул рукой.

— Ладно, правда, придётся найти деньги ещё на поездку в Мордовию.

— Если вы их не найдёте, мы поедем сами на электричках. Это будет позор для вас, — пригрозила Настя Огородникова.

— А покупатель клуба — Чудин? — вспомнила Даша Дурова. — Он уже собрался нас переименовать…

— Он в тюрьме. Неуплата налогов, мошенничество в особо крупных размеров.

Седов помотал головой и вышел со своим заместителем.

Ангелина после тренировки поехала к своей сестре Вике, которая находилась в отделении полиции, где у неё был свой рабочий кабинет. Вика сидела за столом и что-то печатала на компьютере, когда вошла её двоюродная сестра. Они поприветствовали друг друга. Ангелина села на стул рядом с Викой. Вика оторвалась от компьютера и сказала:

— Я звонила в следственный комитет. Там говорят что-то странное, что дело очень секретное, и потому не могут дать никакой информации по Валерию.

— Что это за бред? Он не мог убить свою жену! — воскликнула Ангелина.

— Ты уверена?

— Я же чувствую его, знаю, он не такой.

— Гель, у него было две жены.

— Это были охотницы за его кошельком.

— Может быть, у него один ветер в голове и амбиции?

— Нет, я знаю его, он не убийца. Что же делать? Я сама поеду в этот комитет.

— Подожди, не торопись, что-нибудь придумаем…

Токарев на радостях накрыл большую поляну после ареста бандитов на своей даче в Шатурском районе. Дача у него была небогатая: обычный летний домик на семи сотках. Здесь он собрал своих друзей: семерых оперативников. Это было для него великое событие: взять трёх матёрых бандитов и трёх их шестёрок. Друзья его уже поздравляли с намечающимся повышением в звании; а кто-то прочил его вообще в начальники управления. На что Токарев, говорил:

— Я не ради повышения звания стараюсь, а ради того, чтобы очистить русскую землю от всякой нечисти, и деньги мне особо не нужны. Я одному рад, что уйду на пенсию со спокойной душой, потому что довёл ещё одно важное дело до логического конца. Пусть у меня не сложилась семейная жизнь: два развода, двое детей, которых я толком не видел. Зато у меня есть замечательные друзья. Надеюсь, вы будете приезжать ко мне сюда на дачу, когда я уйду на пенсию. Давайте выпьем за дружбу.

И выпили. Выпили много, так что Токарев получил сильное отравление. Его увезли в больницу в Шатуру. На следующий день он собирался подключить Перевалова к работе по делу, чтобы зафиксировать его показания на бумаге; но до этого дело не дошло. Другие полицейские не могли сделать это. Связь с тренером была только через Токарева, который оказался в больнице. Он не знал, что Перевалов задержан и сидит в изоляторе. Не знал он, выкарабкается ли он после отравления. Состояние его было нестабильным.