— Ранн, ты ни за что не поверишь, но я узнала кое-что. И это что-то круто изменит нашу жизнь, — верещала Галатия. — До знакомства с тобой, возможно, я бы повела себя иначе и… даже расстроилась бы. Но…

Ранн прервал ее, взяв за плечи.

— Тише, тише. Ты перевозбуждена, в тебе столько эмоций. Где ты была? Мы искали тебя и Радегунду по всему замку, вас нигде не было.

— Зачем?

— Есть предположение, что кольца с рубином хотят выкрасть. Акил исчез, никто его не видел. О Святые! Я сам ещё толком не вникаю в суть! У Мелании пытались выкрасть кольцо. Как же зовут эту вампиршу? От слова «демон»…

— Демоника? Зачем? Где Мелания?

— Она в безопасности.

Галатия нахмурилась. Пока она разыскивала Ранна и выясняла прошлое своей матери, что-то произошло. Отшатнувшись назад, она задела книгу с чёрной обложкой, которую Акил читал всего сутки назад и оставил на каминной полке. Книга упала и раскрылась. Галатия присела, чтобы поднять ее, но так и замерла с ней в руках.

— Галатия? — Ранн тоже присел и тогда увидел белки ее глаз. Зрачки отсутствовали, как и сама Галатия. К ней пришло новое видение.

Ранн пересел в кресло и стал ждать.

Элжерон звонил час назад, чтобы предупредить: Торлейк ушёл.

Джессика бродила по дому сама не своя. За окном картина не менялась, и была настолько мрачной, что начинала надоедать. Пустая улица, тёмное небо временами прорезала вспышка молнии, следом громыхал гром. От Торлейка никаких вестей.

Поставив бокал с виски на столик, она снова набрала его номер у себя на мобильнике. Механический голос по-прежнему сообщал, что телефон, возможно, выключен.

«Нельзя было отпускать его одного», — ругалась про себя Джессика.

Второй бокал виски не приносил спокойствия. Она понятия не имела, что делать. Впервые охотничьи навыки оказались безнадежными. Однажды она потеряла мужа из-за вампира. Она не вынесет ещё одной потери.

Звонок в дверь заставил женщину вздрогнуть. Пока Джессика шла к двери, у неё появился проблеск надежды, да и тот погас. Это был не Торлейк. Но появление Акила рядом с Аном Зигером вызвало внезапную тревогу. Лицо у Ана было такое, будто на его плечи легло все горе мира. Акил тоже хмурился.

— Джессика, случилась беда, — начал Зигер, стоя у порога. Джессика не пригласит Акила в дом, он даже пробовать уговаривать ее не стал.

Паника подобралась к горлу.

— Что-то с Торлейком?

— Нет. Но твой сын оставил послание.

— Не тяни резину, Ан. Ты же знаешь, я этого не люблю.

— Риро и Старого Кейва убили. В наш офис ворвались вампиры… один или два, не знаю. С ними был Торлейк.

Минуту Джессика молчала, потрясённая услышанным. Но потом взяла себя в руки.

— С чего ты взял, что мой сын был там?

Ан полез в карман.

— Он оставил это на нашей доске.

Джессика взяла листок бумаги, слова на которой были выведены не красной краской, не красным маркером… а кровью. Возможно, его собственной.

«Это начало конца» — было написано на листке. И подпись. Джессика хорошо знала не только угловатый извилистый почерк, но и то, как он подписывается инициалами: большая буква «Т» возвышалась над первой буквой фамилии.

— Мы немедленно должны идти к мэру, — сказал Ан Зигер. — Вьюрэю грозит смертельная опасность. Поторопись, я по дороге все расскажу.

Джессика не двигалась с места.

— Ты хочешь спасти Торлейка? — настойчиво и даже требовательно бросил Ан. — Если вампиры обратили его волю в свою пользу, то он в опасности.

Некоторое время она переводила взгляд с Ана на Акила и обратно. Убийства не прекратятся, пока они бездействуют. Ан Зигер отныне главный, раз Дуайт погиб. Джессика не видела другого выхода, поэтому зашла в дом, надела плащ, сапоги и присоединилась к главарям двух рас.

Акил за всё время не произнёс ни слова, но неотступно следовал за ними, как телохранитель. Говорил только Зигер.

А у Джессики был на уме один единственный вопрос: что в этом случае может предпринять их никчемный мэр?

Комната заполнилась дымом сигарет, но едкий запах — ничто по сравнению с тем, что творилось у Элжерона в душе. Он уже не обращал внимания на то, что раньше вызвало бы раздражение. Йодис была на нервах. Сам он тоже не находил себе места.

— Почему ты позволил ему уйти? — с упреком спрашивала Йодис.

— Торлейка не знаешь?

— Вот именно! — вспылила она. — Я его очень хорошо знаю! Поэтому не пустила бы одного.

— Но он ушёл! — в ответ крикнул Элжерон.

— И какой ты после этого охотник?

Слова, выброшенные сгоряча, обычно жалят больнее кнута. Губы, которые он мечтал целовать, произнесли самое обидное, что доводилось прежде слышать Элжерону. Хотелось развернуться и уйти на поиски Торлейка, а по дороге убить всякого встречного вампира, а потом сбросить их головы к ногам разочаровавшейся в нём любимой. Но он не сделал и шага. Стоял и смотрел в её голубые как ясное небо глаза.

— Ты права. Я не охотник, — неожиданно даже для себя сказал он. — Я простой человек, который может допустить ошибку. Не робот, действующий и мыслящий по заданной программе. Я…

— Прости, — услышал он ее шепот. Йодис подошла к нему и взяла его лицо в свои ладони. — Я напугана. Ранн и Мел пропали, Флоранну похитил Тристан. Теперь Тор. Чаша переполнена. Прости.

Девушка встала на носочки и потянулась к его губам. Элжерон предвкушал сладкий поцелуй примирения, как вдруг в дверь забарабанили.

— Святые! Кто это? — голос Йодис дрогнул.

— Не знаю. Может, Торлейк вернулся?

Велев девушке оставаться в комнате, Элжерон пошёл к двери. Около тридцати секунд он просто прислушивался к голосам: мужскому и женскому. Их было двое.

— Ты уверен, что это здесь?

— Нет, не уверен. Но я чувствую энергетику Йодис. У неё моя кровь, поэтому я могу чувствовать ее с большого расстояния. Не мне тебе объяснять, как мы устроены.

— Что значит, у неё твоя кровь?

«Да, — насторожился Элжерон. — И мне это интересно».

В дверь снова забарабанили, но он не торопился открывать.

— Когда ее укусил Тристан, я спас ей жизнь… Эй! Я чувствую, что вы там!

И тут Элжерон всё понял. Он обернулся. Йодис ходила туда-сюда, держа руки на поясе. Вот они, значит, какие сучкú оказались. Он сразу понял, что у неё на шее укус вампира. Зачем было лгать?

— Кто вы? — спросил Элжерон.

— Свои. Я — Виллоу.

Услышав это имя, Йодис бросилась к двери.

— Открой. Он, наверное, принёс вести от Мелании. — И не дожидаясь действий Элжерона, сдвинула засов. — Виллоу? Ты ее видел? Скажи, что Ранн не солгал и с Меланией всё в порядке.

— Впустите нас, — попросил Виллоу. — Я всё скажу.

Блондинка с интересом наблюдала за Йодис, а Элжерон насторожился.

— Ты зайдёшь, но она, — Элжерон показал на Демонику, — останется здесь.

Виллоу смотрел то на него, то на Демонику, не зная, как поступить. Человек в праве сам решать, кого впускать и когда. Демоника не обиделась.

— Ты оставайся с ними. У меня есть дела, я вернусь за тобой. — Смачно поцеловав Виллоу в губы, Демоника тут же исчезла.

А у Йодис глаза округлились.

— Что это значит?

Он не ответил, ожидая приглашения. Элжерон с минуту поколебался, затем сказал, что тот может войти. На всякий случай, в кармане он держал порошок Дафины. Вопросов было много. Только что Йодис крикнула что-то несуразное о Ранне, но он решил оставить шанс Виллоу всё объяснить.

Они расположились в гостиной. Йодис и Элжерон на диване, Виллоу сел в кресло.

— Предлагать тебе чай не нужно, я так думаю, поэтому мы слушаем тебя.

Виллоу кивнул.

— Я обещал, Йодис, знаю. Но всё изменилось. Ни Ранна, ни Мел уже не вернуть.

— Они… мертвы? — глухо произнёс Элжерон.

— В каком-то смысле. Ранн был полукровкой. Мой отец обратил его в вампира. Я был там и видел его превращение. Он сильно не страдал, Йодис.