— Если бы ты пришёл ко мне только с этой схемой, этого было бы достаточно. Так что я не вправе просить тебя показать что осталось в тез свитках что ты ещё не открывал, но меня терзает любопытство, что же такой необычный юноша мог принести ещё.

— Это… надежда. Чтобы далеко плыть, нужно далеко видеть. Чтобы понимать что рядом, нужно видеть самый маленький.

Я развернул последний пергамент.

— Для это нужен песок. Чистый, мелкий, светлый. Когда в такой песок бить молния, появляться твёрдый блестящий камень. Такой камень можно создать сам. Нужно сильно нагреть песок, нагреть так, что песок стать жидкий. Из такой песок можно делать посуда, можно делать красиво для окно, как слюда, только лучше. А еще из такой жидкий песок можно делать прозрачный камень. Если этот камень придать форма, он поможет увидеть что маленькое рядом. А если их сделать два, и правильно поставить, можно увидеть что далеко. Я нарисовать правила.

— Это… непонятно. Нужно думать.

— Не нужно думать, нужно пробовать. Изгиб, сильно или слабо греть, как сильно греть, твёрдый, хрупкий. Много пробовать, не так дорого как бумага.

— Ну что же юноша, вы меня изрядно озадачили, но и обрадовали. А еще испугали, огорчили, и дали увидеть новое, и это за одну ночь.

Я посмотрел в окно, и действительно увидел что небо светлеет. Хотя до солнца оставалось еще несколько часов.

— Я хотеть еще предупредить вас, — вдруг вспомнил я мысли, которые у меня мелькали, — один человек, давно, говорить: Лучше быть глава маленький род, чем почти глава большой клан. Я видеть малая часть схемы, но подозревать. Кто-то может хотеть проигрыш клан, но стать его глава.

— Я давно предполагал такой вариант, но слишком многие проваливаются том, где не возможно было провалиться.

— Смотри не тот кто провалился, когда должен выиграть. Смори тот, кто выиграл, когда должен был провалиться.

— Я подумаю, — кивнул старик, после чего с еще одной полки пролеветировал мне в руки металлическую бляху со знаком клана, — это тебе. Знак друга клана. С ним, ты больше не попадёшь в сингнафег в этом доме.

— Благодарю, — принял я знак, и положил его в сумку, после чего встал, — можно я сменить одежда тут?

— Сменить одежду? Не знаю зачем, но пожалуйста, думаю меня вряд ли может удивить юноша без одежды, — хотя, если этот юноша ты, то всё возможно.

Я достал «форму служаки», точнее обычные одежды бедного северянина переоделся, спрятав короткий меч, почти длинный кинжал, в «парадно-выходную», а её в сумку.

— Это так ты смог пробраться к моим дверям? поинтересовался старейшина.

— Никто не видеть слуг, — ответил я, и выскользнул из кабинета, предварительно отвесив поклон старейшине клана.

Из крепости мне удалось выйти без проблем. Город просыпался, и я быстро дошёл до квартала братства пронзающего рога. Ротода не было, Тарта дрыхла, и я решил последовать её примеру. Целый день я отсыпался, позволив себе расслабиться. Последний день перед подачей заявок прошёл напряженно. С Оглем мы перебросились парой фраз, после чего пошли изматывать себя на местной тренировочной площадке. А что опять шёл горизонтальный снег, так это только улучшало качество тренировок. Впрочем никто из братства с нами не был согласен, и мы были там вдвоём целый день, поэтому уснули как только легли в кровати. По этой же причине я проспал чуть ли не до полуденного горна, а проснулся от грохота двери.

— Ты-ы!

В дверях стоял красный как рак Ротод. Мне было страшно, впрочем забежавшему следом Оглю видимо тоже, но за меня.

— Ротод, успокойся, между вами всё можно решить миром.

Северянин бешеными глазами посмотрел на Огля, но того такими трюками было не взять. Впрочем Ротод и не собирался, он просто шагнул ко мне, и одним ловким движением выхватил меня из кровати, а потом… обнял. Впрочем в его исполнении это вполне можно было принять за попытку убийства.

— Тамар, спасибо, — Ротод отпустил меня, и продолжил, — моё дело обязательно рассмотрят. Последним из всех.

— Последним, — огорчился я, — я то думал что старейшина Гело более благодарен.

Огль с Ротодом с открытыми ртами смотрели на меня. Наконец Огль переспросил.

— Старейшина Гело?

— Ну да, мы с ним поговорили и он пообещал помочь делу Ротода. А почему такое удивление?

— Помнишь ты мне показывал рисунок, где были разные точки и стрелочки, и сказал что на севере всего две frakcii?

— Ну да.

— Так вот, считай что старейшина Гело, глава одной из них.

Я присел на кровать.

— А почему тогда последним-то? Ему же всё понравилась, и кстати тот рисунок с точками, он себе тоже забрал, и значительно его дополнил. Сказал что и этого хватило бы.

— Потому, что самое последнее дело, это лучший вариант в моём случае, — вступился за старейшину Ротод.

***

Мы с Ротодом помирились. А потом почти три дня сидели как на иголках. Огль гонял Ротода как сидорову козу, но тот только радовался этому, он готовился к бою. На четвёртый день атнивки Ротод ушёл с самого утра, и вернулся под вечер, обрадовав нас тем, что завтра ему предстоит бой. Нам, безродным жителям юга, там делать было нечего, поэтому мы просто переживали. Я молился, Огль мерил комнату шагами. Так продолжалось ровно до тех пор, пока в комнату не зашла Тарта, с яблоком в руках. Точнее половиной. Вторая, похоже что одним куском, была у неё во рту.

— А вы фево тафие гвуфвые? — с порога заявила она.

— Тартана, кажется я просил тебя не говорить с набитым ртом, это мешает тебе как говорит, так и есть, — отчитал её Огль, остановившись для этого на одном месте, после чего продолжил мерить шагами комнату.

Тарта невозмутимо доела яблоко, вместе с огрызком. И откуда только взяла его на севере? После чего снова обратилась к нам.

— Вы за страшного дядю что ли переживаете? Да его же уже дядя Огль с трудом побеждает.

Я отметил про себя что это правда, да и Огль вроде стал замедляться.

— А давайте лучше в черепки-камешки сыграем, я на этот раз обязательно выиграю.

— Давайте лучше в морской бой, — предложил я, — у тебя там хоть шанс будет.

После чего мы погрузились в изучение новой для этого мира игры, и так увлеклись, что появление Ротода нас даже немного огорчило, ну ладно, только Тарту, и достаточно сильно, она в этот момент выигрывала у меня, четвёртый раз подряд. Здоровяк встал в дверях, после чего стал представляться как в первый раз.

— Ротод, из рода рассекающих яков, последний из рода, глава распущенного дома.

С последними словами он достал откуда-то крупный треугольник из кости, с набором замысловатых знаков, и мы ринулись его поздравлять.

Мы сидели под холмом. Холм находился в глубине северного континента. В Неире мы перезимовали и «пересуховали». Сухой сезон, я вам скажу, это нечто. Зато тренировки магии в это время ужасно эффективны. Можно сказать что в это время на всю магию кладутся утяжелители. Так еще и восполнение замедляется. Зато видимость в магическом зрении доходит до сотни метров. От тренировок с Оглем я тоже не отлынивал. А ещё кто-то видимо смог посмотреть на ситуацию в Неире под новым углом. Там прокатилась цепь ужасных несчастий, из-за которых род секиры и род седой волны вдруг резко стал терять своё влияние. Нам при этом вдруг откуда-то привалило небольшое состояние, это в добавок к тому, что казна расформированного дома полностью перешла к Ротоду. Но я отвлёкся. Холм. Я сказал о нём не просто так. Этот холм был важен. Именно из-за него мы затеяли наше путешествие. На сам холм мы не поднимались, туда поднялся только Ротод, поговорить с родными.

— Ты когда исполнишь своё обещание? — отвлёк меня от любования природой, так похожей на сибирскую тайгу, Огль.

— Какое обещание? — не понял я.

— Ты обещал рассказать откуда ты на самом деле.

— А разве ты не знаешь откуда брат? — влезла Тарта.

Да, с недавних пор она стала называть меня братом. Я был скорее за чем пофиг. Так даже проще будет. Я лениво посмотрел на пригревающее весеннее солнце, мне было хорошо, и немного страшно.