Но в то же время моя генетика была своего рода проклятием. Некоторые мужчины склонны к женоненавистничеству. Иногда со мной обращались, как с легкомысленным человеком. И много раз я получала больше внимания, чем хотела, особенно когда это было неудобно.

Я слушала и старалась изо всех сил почти во всем, и у меня было доброе сердце — до тех пор, пока ты не причинишь мне зла. И все эти вещи были для меня намного важнее того, что было снаружи.

Я не хотела рожать. От этого мне стало не по себе.

И мне понадобилось время, чтобы собраться и одарить благонамеренных мужчин сладкой улыбкой.

— Позвольте мне попросить моего босса помочь вам. Я новичок и еще не со всем разобралась.

Тот, у кого седых волос было больше, чем у другого, так быстро взглянул на мою грудь, что я была почти уверена, что он подумал, что он такой ловкий, что я не заметила.

— Не волнуйся, красавица.

Я хотела вздохнуть, но просто снова улыбнулась.

И вот тогда дверь открылась и вошла последняя фигура, которую я ожидала здесь увидеть.

Ну не последняя, а одна из них.

Сначала мое внимание привлекла униформа на этом длинном, сильном теле.

Он уже смотрел на меня. Если он и был удивлен, то я не могла сказать, потому что на нем были солнечные очки. Ну, из-за этого и того, что клиенты решили продолжить разговор.

— Что хорошего в том, что ты работаешь здесь, а не в магазине одежды? Или, может быть, ювелирный магазин? Могу поспорить, что ты могла бы продать весь ассортимент в одном из таких.

Почти на любой другой работе — вот, на что они намекали.

Я старалась изо всех сил. Действительно. Но прошло всего пару недель.

Я перевела взгляд на менее седого мужчину.

— Я не очень разбираюсь в моде и не ношу много украшений.

Краем глаза я заметила как мистер Роудс прошел дальше по магазину, но я могла сказать, что он все еще смотрит на меня.

— Один из моих друзей работает адвокатом в городе; он может начать искать нового секретаря, если я замолвлю за тебя словечко, — сказал тот, кто более седее.

Он имел ввиду, что намекнет своему другу уволить своего нынешнего сотрудника, чтобы нанять меня?

Я покачала головой и попыталась еще раз улыбнуться ему.

— Все в порядке, мне здесь нравится.

Когда я не лажаю. И когда люди не гладят меня по голове, как будто это нормально для меня ничего не знать.

К счастью, они сами определились с удочкой, и я пробила ему ее, стараясь изо всех сил не обращать внимания на то, как они оба продолжают пялиться на мое лицо и сиськи. Когда он взял чек и удочку из моих рук, я улыбнулась им обоим и позволила себе вздохнуть только тогда, когда они вышли.

Но как только дверь закрылась, напоминание о том, что если я собиралась остаться — и да, я не любила каждую часть работы, но еще один взгляд на то, как устала Клара, сказал мне, что я не уйду в ближайшее время — мне нужно было собраться с мыслями. Для нее. Мне нужно было учиться, чтобы я могла самостоятельно отвечать на вопросы и не чувствовать себя дерьмово из-за того, что я такая бесполезная.

Именно тогда я оглядела магазин и заметила мужчину возле рыболовных принадлежностей.

Меня осенило.

Кто может знать больше о вещах для активного отдыха, чем охотинспектор?

Никто.

Ладно, может быть, есть кто-то еще, но я знала здесь очень ограниченное количество людей, и я не могла попросить Клару сесть и научить меня чему-нибудь. У нас почти не было времени поговорить в магазине, а потом она всегда была занята. Мы дважды планировали пойти куда-нибудь поужинать, и оба раза она отказывалась, потому что что-то случилось с ее отцом.

И, конечно же, у Роудса тоже не было много свободного времени, учитывая, что я видела его грузовик дома только после семи ночей, но…

Я спасла жизнь Амоса, не так ли?

И он сказал, что должен мне, хотя я и не собиралась принимать его предложение, верно?

Чем больше я думала об этом, тем больше мне приходило в голову обратиться к нему за помощью. Что бы он сказал? Что у него есть дела поважнее? Или он напомнит мне, что у меня не осталось и двух недель у него дома?

Это напомнило мне, что мне нужно решить, если я останусь, мне нужно найти другую аренду.

Или нет.

Я пробила еще пару клиентов, пока думала об этом, и к тому времени, когда он подошел, сказав что-то Кларе и Джеки, чего я не могла расслышать — откуда он их знал, я без понятия, но я хотела узнать, — медленно подошел к стойке и положил две катушки лески. Я действительно должна понять, какой смысл в том, что одна была толще другой.

— Привет, мистер Роудс, — поприветствовала я его с улыбкой.

Он снял солнцезащитные очки и просунул их в одну из щелей между пуговицами своей рабочей рубашки. Его серые глаза были устремлены на меня, когда он сказал тем же незаинтересованным, строгим тоном, что и раньше:

— Привет.

Я взяла первую упаковку лески и отсканировала её.

— Как проходит твой день?

— Отлично, — ответил он.

Я просмотрела следующую упаковку и решила, что могу задать вопрос, поскольку вокруг никого не было.

— Ты помнишь тот раз, когда сказал, что должен мне?

День назад.

Он ничего не сказал, и я посмотрела на него.

Поскольку его брови не могли говорить, они сформировали форму, которая точно говорила мне, насколько недоверчивым он себя чувствовал прямо сейчас.

— Ты помнишь, ладно. Хорошо, — и я понизила голос, — я собиралась спросить, могу ли я воспользоваться этой услугой.

Эти серые глаза оставались прищуренными.

Все шло хорошо.

Я огляделась, чтобы убедиться, что никто не слушает, и быстро сказала:

— Когда ты не занят… не мог бы ты научить меня всему этому? Даже если совсем немного?

Это заставило его моргнуть, что, я была уверена, было признаком удивления. И надо отдать ему должное, он тоже понизил голос, когда медленно и, возможно, в замешательстве спросил:

— Чему этому?

Я склонила голову набок.

— Всем этим вещам здесь. Рыбалка, кемпинг, знаешь ли, общие знания, которые мне могут понадобиться здесь для работы, чтобы у меня появилось представление о том, что я делаю.

Он ещё раз моргнул.

Я могу с этим правиться.

— Когда ты не очень занят. Пожалуйста. Если можешь, а если не можешь, то все в порядке.

Я бы просто плакала по ночам. Ничего страшного.

В худшем случае, я могу зайти в библиотеку в выходные. Потусить на стоянке продуктового магазина и погуглить информацию. Я могла заставить это работать. Я могла бы, несмотря ни на что.

Темные, густые, черные ресницы опускались на его красивые глаза, а голос звучал тихо и ровно.

— Ты серьезно? — Он думал, что я издеваюсь над ним.

— Смертельно.

Его голова повернулась набок, давая мне хороший обзор его коротких, но очень красивых ресниц.

— Хочешь, я научу тебя ловить рыбу? — спросил он так, будто не мог в это поверить, как будто я просила его… ну, не знаю, показать мне его сосиску.

— Тебе не нужно учить меня ловить рыбу, но я не против. Но подробнее обо всем остальном. Например, в чем смысл этих двух разных лесок? Для чего хороши все приманки? Или их называют мухами? Тебе действительно нужны эти приспособления, чтобы разжечь огонь?

Я знала, что шепчу, когда говорю:

— У меня так много случайных вопросов, а отсутствие интернета затрудняет поиск информации. Между прочим, сумма к оплате составляет 40,69 долларов.

В этот момент мой арендодатель моргнул примерно в сотый раз, и я была почти уверена, что он был либо сбит с толку, либо ошеломлен, когда вытащил бумажник и просунул карту в терминал, его настороженный взгляд оставался на мне большую часть времени, который полностью отличался от того, как пожилые мужчины смотрели на меня раньше. Не сексуально или с интересом, а скорее будто я была енотом, и он не был уверен, есть ли у меня бешенство или нет.

Как ни странно, я предпочла этот больше предыдущим.

Я улыбнулась.