— Вау, — прошептал он.

— Слишком много косметики, да?

Он пожал плечами, когда его руки легли мне на плечи, наверное, в десятитысячный раз.

— Слишком много, но только без макияжа ты еще красивее, чем с ним. — Его руки сжали меня. — Однако красивое платье, Бадди.

— Оно «позаимствовано», и я не знаю, как я буду писать в нем.

Платье, которое мне одолжили, было изумрудно-зеленым, тяжелым с вышивкой и весило около пятнадцати фунтов — по крайней мере, так оно казалось.

— Помочись сразу в нем, чтобы не порвать его, — сказал он с невозмутимым видом.

Я рассмеялась и подошла ближе, чтобы обнять его за талию. Я все еще не привыкла к неограниченному доступу к нему. К его твердому, как скала, телу, которое я до сих пор извращала каждую ночь и каждое утро, даже если я была в полусне, когда он возвращался домой или уходил.

Однажды он сказал мне, что беспокоится, что я устану от того, что он так много работает, и я не торопясь объяснила, что это последнее, о чем ему нужно беспокоиться. В каком-то смысле я ждала его всю свою жизнь. Я могла бы подождать несколько часов. Он уходил не потому, что ему нравилось быть вдали от меня. Вот что значит быть уверенным в том, что у тебя есть. Я никогда не сомневалась в нем, ни на секунду.

— Я не был уверен, смогу ли я обнять тебя, — сказал он, сжимая меня в ответ.

— Ты всегда можешь обнять меня.

Его рот скользнул по моим волосам, и я знала, что он просто старался не целовать меня в лицо из-за безумного количества косметики.

— Отец Юки пригласил нас поужинать. Он хочет поговорить о рыбалке, — сказал он тихо.

— Ам будет?

Отстранившись, он кивнул, его взгляд снова пронзил меня.

Юки слишком громко откашлялась через всю комнату. — Ора, пора идти. Роудс, ты хочешь проводить ее вниз?

Опустив руку на мою поясницу, он кивнул в знак согласия.

Мы улыбнулись друг другу и вышли за дверь в сопровождении телохранителя и менеджера Юки. Охрана в отеле была усилена, когда мы шли через вестибюль, следуя за Юки, которая все время что-то шептала своему менеджеру. Весь этот опыт был немного сюрреалистичным, и я совсем по нему не скучала.

Роудс пригнулся ближе, его голос был почти шепотом:

— Ты в порядке? Ты не слишком устала?

Я покачала головой.

— Пока нет, но, надеюсь, я не засну, потому что это будет очень неловко.

Мистер Сверхзаботливый бросил на меня косой взгляд.

Мы ходили к моему акушеру-гинекологу, прежде чем спланировать нашу поездку, но я знала, что он все еще опасался всего этого. Из-за моего возраста я была в группе высокого риска, но, к счастью, я была здорова во всех остальных отношениях, и рожать было еще рано. После этого я не собиралась никуда уезжать какое-то время. Мои тетя и дядя планировали навестить нас в следующий раз. Они приезжали каждый год.

Мы остановились у шикарной машины — в которой, я была уверена, уже ездила раньше, — и он немного потер мне спину.

— Повеселись.

— Обязательно. Я хочу, чтобы это было в первый и последний раз. В любом случае, у меня, вероятно, на лице останется достаточно косметики для следующего десятилетия.

Его приподнятые уголки рта осветили мой мир, как всегда.

— Ты заслужила это, ангел. — Он наклонился и слегка прикоснулся своими губами к моим. — Люблю тебя.

И точно так же, как это было в первые несколько раз, когда он произносил эти слова, реакция моего тела осталась неизменной: как будто его словесное признание в любви было чем-то вроде наркотика, вызывающего привыкание, который необходим для выживания. По правде говоря, я не думала, что буду знать, как продолжать жить без него. Для мужчины, который не очень часто использовал слово на букву «л» в прошлом, он больше не скупился на него. Я слышала это каждое утро и каждую ночь. Я слышала, как он сказал это Азалии тихим шепотом. Он сказал это Амосу по телефону. В последнее время мне больше всего нравилось, когда он прижимался губами к моему животу.

Так что второй натурой было притянуть его ко мне и сказать, что я люблю его в ответ. Потому что мужчина, который мог сказать так много не только своими действиями, но и своими словами, должен был услышать это в ответ. И это была работа, которую я бы с удовольствием взяла на себя.

Громкий свист заставил нас оторваться друг от друга и обнаружить неподалёку Юки, качающую головой.

— Вы двое, меня тошнит от счастья.

Я хихикнула и поднялась на цыпочки, снова целуя его. Роудс улыбнулся.

— Напиши мне, когда будешь возвращаться.

— Хорошо.

Я улыбнулась ему в ответ и нырнула в машину, сжимая сумочку, а Юки скользнула за мной, по пути обняв Роудса. Она улыбнулась, устроившись поудобнее, ее менеджер тоже протискивался внутрь. — Мне нравится видеть тебя такой счастливой, Ора.

Мой выдох был прерывистым от радости в груди.

— Мне нравится чувствовать себя такой счастливой.

Последние несколько лет были самыми счастливыми в моей жизни. Конечно, это было из-за Роудса, Амоса и Азалии, но и из-за всего города в целом. Моей жизни в целом. Я обустроилась. Это было моим домом. У меня были семья и друзья. И мне приходилось видеть их все время, когда они приходили в магазин.

Я всё ещё работала там.

На самом деле я владела им сейчас.

Около двух лет назад состояние мистера Неза ухудшилось ещё больше, и Клара призналась, что ей нужны деньги на его лечение, добавив острый взгляд, когда я открыла было рот, чтобы предложить финансовую помощь, поэтому тут же закрыла его. Но она также призналась, что её душа больше не лежит к магазину, и подумывает о его продаже. Она хотела вернуться к сестринскому делу. Мне нравилось работать в магазине, и я подумала, почему бы и нет?

Вот что мы сделали. Я купила его. Джеки ездила в школу в Дуранго и помогала мне. Я наняла Амоса, когда он был дома. И я наняла еще пару человек, которые переехали в город.

Выкупить его было потрясающим решением.

Точно так же, как построить пристройку к нашему дому.

Опять же, почти каждое решение, которое я приняла с той ночи в Моабе (прим. город на востоке штата Юта, США), когда я решила поехать и, возможно, обосноваться в Пагосе, было самым лучшим.

..•.❃.•.•.

— Твое лицо, когда ты выиграла, было бесценным, — усмехнулся отец Юки несколько часов спустя.

Его дочь рассмеялась, отодвигая стул.

— Мы обе были в полусне, когда объявили категорию, и я понятия не имела, что происходит, пока не увидела экран с моим именем, — призналась она.

Это была правда.

Нас высадили в спорт-баре, где, во время церемонии награждения, тусовались наши мужчины. Я предполагала, что она захочет пойти на одну из вечеринок, особенно после победы в номинации «Альбом года», но она с ужасом отмахнулась от меня и сказала: «Я умираю с голода и предпочла бы увидеть моего папулю».

И я бы предпочла увидеть свою семью, поэтому мы уехали; мы направились прямо в бар-ресторан в наших дурацких дорогих платьях, и Юки пообещала заплатить за них, когда я сказала ей, что боюсь испачкаться. Мне было весело на церемонии, но нет ничего лучше, чем зайти в ресторан и увидеть мистера Янга, скрестившего руки на груди и смеющегося над чем-то, что сказал Роудс. Мой идеальный Роудс, который прислонился спиной к кабинке, а Азалия встала и подпрыгивала у него на коленях, пока Ам пристально смотрела на стол в другом конце комнаты. Один быстрый взгляд заставил меня узнать девушку, на которую он смотрел. Она тоже была на церемонии и выиграла что-то минут за пятнадцать до Юки.

Я подошла и одарила их всех поцелуями и объятиями, взяв Азалию и играя с ее щекой, прежде чем моя папина дочка потянулась к своему старшему брату, который взял ее без колебаний.

Азалия была чудом, сделавшим свое крошечное присутствие размером с головастика, появившимся чуть больше года спустя после того, как мы с Роудсом поженились. Мои глаза прослезились, его глаза тоже, и если раньше я думала, что он был заботливым, то это было ничто по сравнению с тем, что было после.