– Ладно, Дэвид, – сказала Келли. – Давайте выравниваться.

Она снизилась, оказавшись между струями, и расположилась прямо напротив Омеги.

– Электромагнитная активность возрастает, – сообщил Билл.

Келли увидела несколько молний.

– Это идет из основного массива? – спросила она.

– Да, – ответил Билл.

– Направлено на нас?

– Полагаю, это случайность.

Коллингдэйл снова поднялся и встал у иллюминатора. Он не мог усидеть на месте.

– Оно знает, что мы здесь.

В облаке мелькнуло еще несколько вспышек.

Келли было неуютно. Захотелось, чтобы Диггер был рядом.

– Все в порядке, – успокаивающе произнес Коллингдэйл, видимо, чувствуя ее тревогу, но не понимая ее причины. – С нами ничего не случится. – Его взгляд был жестким, а в углах рта играла улыбка. Ему это нравилось.

– Мне нужно, чтобы вы сели и пристегнулись, Дэвид, – сказала Келли. – Мы начинаем маневр.

Коллингдэйл хлопнул по иллюминатору, как будто все действительно было под контролем, и вернулся на место.

Келли не нравилось находиться так близко к этой проклятой штуковине. Еще немного, и, высунув руку из воздушного шлюза, она могла бы погрузить ее в одну из струй.

– Дистанция приближается к двумстам пятидесяти, – сообщил Билл.

– Выровняй скорость.

Запустились тормозные двигатели. Та же технология, что обеспечивала искусственную гравитацию, служила для смягчения последствий маневрирования. Но они все равно оставались, и примерно на двадцать секунд тело пилота вжалось в передние ремни безопасности. Затем давление ослабло.

– Готово, – сказал Билл.

Для Келли было проблемой найти достаточно места для операции вдали от «перьев». Дэвид с напускным терпением ждал, пока она это сделает.

– Билл, – приказала она, – начинай передачу данных на «Дженкинс».

Просто на всякий случай.

Билл дал подтверждение, и она повернулась к Коллингдэйлу.

– Дэйв, мы готовы запустить шаттл.

Полнообзорные проекторы представляли собой стандартные устройства, применявшиеся в самых разных областях, начиная с развлечений и заканчивая ландшафтным и архитектурным планированием. Они были отрегулированы так, что, задействованные в тандеме, создавали более объемное и резко очерченное изображение, чем один проектор.

Шаттл покинул корабль, отошел на семьсот километров и лег на параллельный «Хоксбиллу» курс.

– На месте, – доложил Билл.

– Билл, – отозвалась Келли, – тебе даст указания Дэвид.

– Принято.

– Билл, – велел Дэвид, – запускай программу.

ИИ, выглядящий примерно на двадцать два года, модно одетый и привлекательный, появился возле иллюминатора. Он выглянул наружу и улыбнулся.

– Программа инициирована, – сообщил он.

На середине расстояния между «Хоксбиллом» и шаттлом возник гигантский еж. Он выглядел как настоящий. Как причудливо испещренный щербинами камень. Из него торчали серые жесткие шипы, и он медленно вращался вокруг своей оси.

Прекрасно.

– Какого он размера? – спросила Келли.

– Пятьсот тридцать километров в диаметре.

– Чуть больше, чем оригинал.

– О да. Мы хотели быть уверенными, что эта мразь его заметит.

Еж поблескивал в солнечном свете, серый и холодный. Келли никогда раньше не видела голограмму таких размеров.

Коллингдэйл улыбнулся.

– Ладно, ты, сука, – обратился он к облаку. – Вали, поймай его.

Снова вспышки по левому борту. Корабль подошел слишком близко к струе. Это был поток, фонтан из тумана и пыли, несущийся мимо.

– Если облако так распадается на части, может, к тому времени, как оно доберется до Лукаута, от него ничего не останется, – предположила Келли.

– Не рассчитывайте на это, – сказал Коллингдэйл.

Еще одна молния промелькнула слева. Большая. Оба астронавта резко пригнулись. Билл тоже. Его изображение исчезло.

Возможно, они привлекли внимание дракона.

– Думаю, стоит начать, – проговорила Келли.

Коллингдэйл кивнул.

– Да. Я просто смаковал момент.

Да уж. Она была рада, что происходящее доставляло кому-то удовольствие.

– Билл, – попросил Коллингдэйл, – отойдем на три градуса влево.

Билл послушался. «Хоксбилл», шаттл и виртуальный еж – все повернули влево. Изображения облака проплыли на четырех экранах.

Мостик погрузился в тишину, лишь приглушенно бормотала электроника. Коллингдэйл сидел тихо, глядя на мониторы спокойно, почти безмятежно.

Справа в солнечном свете поблескивал еж. Откуда-то сверкнула молния, прикоснулась к изображению, прошла сквозь него.

– Вероятно, требуется какое-то время, чтобы оно отреагировало, – заметил Коллингдэйл. – Чтобы начало поворот.

Келли услышала, как бьется ее сердце.

– Вероятно.

Шаттл был модели RY2: обтекаемая форма, никаких резких линий – ничего, привлекающего молнии. Только огромному «Хоксбиллу» приходилось тревожиться. Мишень дня. Может, стоило полететь на шаттле? Келли вдруг пришло в голову, что им следовало лучше все продумать. Конечно, людям следовало быть в шаттле.

Коллингдэйл посмотрел наверх.

Диггер обдумывал бы это минуту. Никогда не летай в корабле-мишени, сказал бы он.

– Билл? – спросил Коллингдэйл.

– По-прежнему ничего.

– Может, нам надо немного посуетиться. Сделать что-нибудь, чтобы привлечь его внимание.

– Возможно. – Почему бы тебе ни высунуться из люка и не помахать рукой?

– Билл, – приказала она, – вниз на три градуса.

– Выполняю, – ответил Билл.

Поверхность облака была исполосована трещинами и рубцами. Один слой, как зияющая рана, неровно тянулся через все облако. Оно постепенно, по мере того как «Хоксбилл» продолжал удаляться от него, отступало из центра экранов.

Они прождали шесть часов. «Хоксбилл», и его шаттл, и виртуальный еж медленно дрейфовали вдали от облака, которое продолжало двигаться по направлению к Лукауту. Коллингдэйл помрачнел. Он сидел в своем кресле, тихо злясь. Когда он изредка заговаривал, то только с Омегой, призывая обратить внимание на ежа.

«Ты что, не видишь его, сука?»

«Эй, ты идешь не туда».

«Мы тут. Тут!»

Большую часть времени, однако, Коллингдэйл в горестном молчании смотрел. Наконец он буквально выскочил из кресла – опасное движение при низкой гравитации сверхсветовика.

– Черт с ним, – сказал он и вызвал ИИ на экран. – Билл, переходим к следующему.

Еж исчез. На его месте появился город. Той же величины.

Этот город был непохож на те, что видела Келли – неземной, с хрустальными башнями и сферами и симметрией шахматных фигур.

– Это Лунный Свет, – пояснил Коллингдэйл. – Мы знаем, что оно пойдет за ним. – Он смотрел на изображение Омеги на верхнем экране.

Но если Омега и заинтересовалась городом или просто заметила его, она ничем этого не выдала. Коллингдэйл часами вышагивал по мостику, его глаза пылали, челюсти были плотно сжаты. Он говорил с облаком, подлизываясь к нему, ругая его, проклиная. А затем извинялся перед Келли.

– Простите, – говорил он, – я ужасно расстроен.

Он подобрал где-то гаечный ключ и расхаживал, зажав его в руке, будто собирался отделать им Омегу.

Келли наблюдала.

– Мы не боимся тебя, сволочь.

Они слишком отдалились от облака, поэтому Келли выключила изображение, вернула шаттл на борт, облетела Омегу с тыла и повторила свой предыдущий маневр, снова выведя «Хоксбилл» точно на ее курс.

Она также предложила перейти на шаттл и вести операцию оттуда.

– Нет, – возразил Коллингдэйл. – Идите, если хотите. Шаттл слишком мал. Чересчур много молний вокруг. Один удар – и ему конец.

Келли задумалась, не призвать ли его к порядку. В конце концов, она была капитаном корабля. Но они выполняли совместное задание, и ответственность лежала на нем. Было задето его мужское самолюбие, и Келли знала, что он бы воспротивился, отказался, игнорировал ее слова. Меньше всего ей сейчас был нужен конфликт. Она заново запустила и разместила летательный аппарат, устроив из этого целый спектакль.