– Белые.

– Уверены?

– Да. – Но Келли колебалась.

Билл настаивал, что там нет ни одного наездника в желтом и белом верхом на животном, которого описала Келли. Но это было неважно. Под конец дня Кали сгреб в кучу несколько бумаг и цилиндр, с любопытством посмотрел на него, пожал плечами, взял колокольчик, чтобы вызвать помощника, и, когда тот появился, все вручил ему. Помощник произвел дальнейшую сортировку. Цилиндр и еще пара предметов в итоге оказались в руках молодого гумпа в ярко-красной шляпе.

Диггер, памятуя об ошибке Келли, заприметил его одежду, отметив, что Кали оставил себе все три монеты, и последовал за парнем из здания.

– Мой тоже в пути, – доложил он. Существенными подробностями описания были красная шляпа и чудовищно безвкусный красный шарф – сочетание, которое легко заметить с орбиты и невооруженным глазом.

Посыльный остановился выпить чашку горячего напитка, который здесь заменял чай, и вступил в громкий разговор с двумя другими. «Я не тороплюсь домой», – сказал он им. Его жена, Зилфа, все еще сердилась. Собеседники посмеялись и наперебой стали давать советы, как с ней совладать. Один можно было перевести примерно как: «Покажи ей, кто главный». Когда посыльный допил «чай», дружки уговорились встретиться назавтра, гумп подхватил свою почту и направился в конюшню через дорогу. Через несколько минут он был в седле и ехал на север.

– Я засек его, – сообщил Билл.

Макао жила в кирпичном коттедже в северной части города. Путь был долгим, преимущественно в гору, и Келли с Диггером совершенно выдохлись, пока дошли. К тому времени, сообщил Билл, оба цилиндра были доставлены.

Это был один из нескольких коттеджей, построенных на опушке густого леса. Позади находились небольшой сарай и скромный садик, использовавшийся, по-видимому, для выращивания овощей. Солнце село, в небе появились первые звезды. Сквозь закрытые, но неплотно пригнанные ставни мелькал свет масляной лампы. Черный дым поднимался из трубы.

Какой-то зверь завыл при их приближении, но никто не распознал их присутствия. Легкий ветерок шумел в деревьях. Время от времени они слышали дальше по гребню холма голоса, иногда смех или крики. Диггер мог разобрать только часть слов.

– Дети, – решил он.

Дети гумпов.

Земляне замерли под деревом, глядя на дом. Кто-то двигался внутри.

– Думаю, должен пойти кто-то один, – заметил Диггер.

Келли согласилась.

– Это должен быть ты, – добавила она.

– Собственной персоной?

– Точно. К тому же ты владеешь языком.

Диггер почувствовал на своем запястье ее ободряющую руку.

– Может, тебе стоит дезактивировать светоотклонитель.

Диггер глубоко вздохнул и подумал об омерзительных существах, которых крушил бог с мечом. Они все напоминали людей. Так как лучше явиться к гумпе? Демоном или бесплотным голосом?

Он отключил устройство.

– Я не очень страшно выгляжу?

– Ты восхитителен, любовь моя.

– Хорошо. Давай попробуем так. В конце концов, она образованная дамочка.

– Да. И умная.

– Все будет нормально. – Диггер подошел к парадной двери, для него низковатой. Она была сделана из планок, подогнанных одна к другой, покрашенных в белый цвет и покрытых какой-то смолой.

– Первый контакт, – сказал он Келли. И постучал.

– Кто там?

Диггер узнал голос Макао.

Послышались приближающиеся к двери шаги.

– Диггер Данн, – ответил он.

– Кто?

– Я был на вашем слошене в Бракеле и слышал вашу речь при отплытии экспедиции. Могу я задать вам вопрос?

Засов был откинут, и дверь открылась. Макао уставилась на него. Диггер ожидал в первый момент визга, криков, переполоха, спешного прибытия соседей, воя зверей, факелов в ночи, бог знает чего еще – и приготовился при первых признаках паники щелкнуть переключателем и снова спрятаться в светоотклонитель.

Но гумпа засмеялась. А поскольку он продолжал стоять на месте, полускрытый темнотой, она потянулась назад и взяла масляную лампу. Подняла ее, чтобы увидеть его лицо. И смех затих.

– Я не сплю? – спросила Макао, широко раскрыв глаза и прерывисто дыша. Она уцепилась за дверь, повиснув на ней.

– Роблай куласта. – Я друг. Диггер не пошевелился. Не сделал ничего, что она могла бы принять за угрозу. – Макао, я знаю, что выгляжу странно. Пугающе. Прости. Я пришел очень издалека.

Она таращилась на него. Ее губы шевелились, но с них не срывалось ни звука.

– Из-за моря, – добавил он. – У меня к тебе очень важный разговор.

Она вздохнула и отступила в комнату. На ней была ярко-желтая рубашка с закатанными рукавами и красные шорты до колен. Диггер поколебался, подался вперед, увидел, что она на грани обморока, и потянулся к ее руке.

Макао не отреагировала.

Он взял ее за руку и осторожно усадил в кресло.

– Ты по-прежнему любезен, – заметила Келли.

Макао надо было дать пару минут. Она открыла глаза, посмотрела на Диггера и инстинктивно отвернулась, как будто он был слишком ужасен, чтобы это можно было выдержать. Он пустил в ход свою самую обворожительную улыбку.

– Я не причиню тебе вреда, Макао, – сказал он мягко. – И я не жока, пусть и похож на него.

Она боялась его.

– Не причиняй мне вреда, – попросила она слабым голосом.

– И в мыслях не было. – Диггер прикрыл дверь, увидел на столе бокалы и графин с вином и налил ей немного. Макао отрицательно помотала головой. Ему захотелось попробовать самому.

– Нет. – Ее голос был едва слышен. – Ликонда, защити меня.

– Я тоже отношусь к Ликонде с большой любовью, – заявил он.

Она просто сидела, обмякнув, как мокрое полотенце, и тупо глядела на него, будто спряталась в дальний уголок своего сознания.

– Макао, прости, что напугал. Но нам нужно поговорить. О Т’Клот.

Ее челюсти напряглись, и Диггеру опять показалось, что она вот-вот лишится чувств.

– Я пришел, чтобы попытаться помочь тебе.

Дом был миленький. Камин, несколько стульев, дощатый пол, зеркало, стол и полка со свитками. Ставни были обрамлены плотными синими шторами. Вторая комната, в глубине, тонула в темноте.

– Через несколько минут я уйду, Макао. Потому что знаю, что ты хочешь именно этого. Но ты должна выслушать меня.

Она попробовала что-то сказать, но не смогла выдавить ни слова.

– Не бойся. Я друг.

Она задышала ровнее. И наконец посмотрела прямо на него.

– Я не видела тебя на слошене, – произнесла она и засмеялась. В смехе проскочили истерические нотки, но Макао сдержалась. – Зачем ты пришел?

– Дыра в небе, – сказал он, забывшись, переходя на английский. – Т’Клот.

– Да. – Она бросила взгляд на дверь позади него. Наверное, этот взгляд задумывался как незаметный, но гумпы не очень ловки в таких вещах. – Это порождение Шол?

– Кто это – Шол?

– Ты Шол.

– Нет. Нет, Макао. Я Диггер, и не Шол создал эту дыру. Но она очень опасна.

– Если ты не Шол и не жока, то кто же ты?

– Тот, кто проделал долгий путь, чтобы помочь тебе, Макао. Позволь сначала сказать, что в Бракеле ты была права. Мир круглый.

– Так это правда! – Ее глаза засияли. Казалось, она пришла в себя. – Это действительно правда?

– Да. Это действительно правда. Но я здесь не поэтому.

Она хотела задать напрашивающийся вопрос, но остановилась, наверное, испугавшись возможного ответа.

Стулья были сделаны из переплетенных полос кожи на деревянной раме. Они были чуть низковаты для Диггера, зато даже шире, чем нужно.

– Можно? – спросил он, указав глазами на стул напротив Макао.

Она ничем не выразила отказ, и он присел.

– Дыра представляет серьезную угрозу. Для всех в Интиго.

Она взглянула на бокал с вином, и Диггер передал его ей. Макао взяла его, заглянула внутрь, будто чтобы убедиться, что это не украдет ее душу, и поднесла к губам.

– Можешь налить себе, если хочешь.

Универсалия. Разделить с кем-либо питье для скрепления связи. Будет ли это так во всех культурах?