Это называлось «слошен», и подобрать точный перевод на английский было сложно. Веселый спор, радостная ссора, славное несовпадение мнений.

Приглашенным лектором в тот вечер, согласно объявлениям, которые появились несколькими днями ранее, была Макао Кариста, которую представляли как картографа из Кулнара, ближайшего города к северо-западу от Бракела. Судя по афишам, она была широко известна на всем Интиго.

Слоняясь в вестибюле здания, где должна была состояться эта встреча, Диггер подслушал, как полные воодушевления гумпы говорили, что Макао всегда привозит с собой карты мест, где никто никогда не бывал, а иногда и таких, о которых никто не слышал.

Она использовала эти вечера, чтобы, по всей видимости, поговорить о своих путешествиях, описывая различных фантастических существ, которых видела: панцирных терпов с нее ростом, бандаров, плюющихся ядом на расстояние, превышающее диаметр зала (а он был довольно внушительным), летающих сольвегов, говорящих болликлубов. В прошлый раз, по слухам, она докладывала о двухголовых гумпах, которых видела на острове в восточном океане. Одна голова, по ее словам, всегда говорила правду, а вторая всегда лгала. Но невозможно было определить, какая из них какая. А еще там был Яра-Ди, золотой город.

И мост через бездонное ущелье Карридан, построенный руками неизвестных существ с использованием инженерных принципов, превосходящих всяческое понимание любого из ныне живущих. Мост был так длинен, что она пересекала его на спине бербы три дня.

Она рассказывала о плотоядном лесе Боравэй, откуда не вернулся ни один странник, кроме Макао.

– Похоже, та еще дамочка, – заметила Келли.

«Гумпа, – подумал Диггер. – Она гумпа. Не женщина».

Во время слошена соблюдался строгий формальный этикет. Никаких криков, никаких повышенных голосов. Можно было сказать: «Если досточтимый оратор согласится сделать небольшую паузу, прежде чем мы еще больше погрузимся в замешательство...»

Вечер был прохладный. С моря дул свежий ветер, и администрации пришлось развести в нескольких местах огонь, чтобы нагреть зал до комфортной температуры. Макао явно пользовалась популярностью, поскольку гумпы заполнили здание и сидели, тихонько переговариваясь, в ожидании ее появления.

Зрители, около двух сотен, размещались над сценой по принципу амфитеатра, но только с трех сторон. Келли и Диггер, которые давно уже установили рядом со сценой жучок, спрятались в отгороженном секторе, подальше от прохода. В назначенный час двое рабочих вынесли большое кресло, долго возились, устанавливая его, а затем вернулись с рамой, на которой, как предполагал Диггер, Макао развесит свои карты. Затем они вынесли свиток из кожи животного и прислонили его к ручке кресла. Они принесли также столик и зажженный масляный светильник, и, когда все расставили так, что остались всем довольны, быстро удалились. Прозвенел колокольчик, публика притихла, и сбоку на сцену вышел гумп в красно-золотом одеянии. Он сложил ладони вместе, что было эквивалентно поклону. Диггер пропустил часть его речи, но она сводилась к «Добро пожаловать, дамы и господа, приветствуйте нашу гостью Макао Каристу».

Публика вежливо постучала по всем доступным плоским поверхностям, и Макао вышла. На взгляд Диггера, она была почти неотличима от других гумпов. На ней была яркая желтая блуза с пышными рукавами. Зеленые штаны. И обувь из звериной шкуры. На шее на пурпурной ленте висел золотой медальон.

– Ну, – сказала она, – похоже, безнадежное сборище.

И представление началось. Кажется, Макао только что вернулась из долгого сухопутного путешествия на север. Через пустыню и за джунгли, где, по ее утверждению, снова становилось холоднее. Она порадовала слушателей сказками о таинственной Линдайе, куда боги поместили первых гумпов, об атаках боббов, о летающих гроппах и гигантском фаллуне с полудюжиной скользких щупалец, который «только в прошлом году, насколько мы знаем, утащил полномачтовый корабль на дно». И наконец она рассказала о Бриссай, городе на краю вечности.

– С его башен, – говорила она, – можно увидеть прошлое и будущее. – Макао разглядела в зале поднятую руку. – Пожалуйста, назовите свое имя, – попросила она.

– Телио. Что же вы увидели, Макао?

– Вам действительно хочется знать, Телио?

У спрашивающего было деформировано ухо. Это был тот самый Телио, которого Диггер когда-то давно видел на главной дороге.

– Да, – ответил он. – Расскажите.

– Так знайте, что сначала я посмотрела на запад, в прошлое. Что прошло, то прошло, Телио. Нет смысла смотреть в ту сторону.

– Но что вы видели?

– Ну. – Она притворялась, что не хочет говорить. – Я видела мир, наполненный сияющими городами. Где наши корабли бороздили моря, и ни один уголок Интиго не остался скрыт от нас. Где путешественники, куда бы они ни пошли, могли найти (непонятно).

Диггер и Келли расположились сбоку, но почти у самой сцены. Они снимали все: Макао, Телио и реакцию публики. Людям Дэйва Коллингдэйла это понравится.

– Я Орки, – сказал кто-то из зала, женского пола. – Бороздили моря насколько далеко?

– Да-да. В этом-то и вопрос, не так ли? – Она еще не садилась в свое кресло, используя его как опору. Она встала позади него, взялась за подлокотник. Заставила слушателей погрузиться в выжидательное молчание. – Что, по-вашему, находится за морем?

– Нет другой стороны, – ответила задавшая вопрос. – Море бесконечно. Где-нибудь могут быть другие острова, но само море не имеет пределов.

– Сколькие из вас верят в это?

Поднялась примерно половина рук. Может, чуть больше.

Макао устремила взгляд на спросившую.

– Море (непонятно). Оно никогда не заканчивается. Просто много воды.

Орки издала булькающий звук, который у гумпов считался смехом. Некоторые постучали по ручкам кресел.

– Если море имеет предел, то как он выглядит? Что, вода просто останавливается? Или есть место, откуда можно взять и свалиться, как утверждает Тайгла? – Макао, явно довольная собой, прошлась по сцене. – Действительно интересный вопрос, не правда ли? Кажется, удовлетворительного ответа на него не существует. – Она встала и развернула свиток из шкуры, повесив его на раму. Это была карта значительно большего масштаба, чем все те, что земляне видели в библиотеке, которые ограничивались территорией перешейка и окрестностей. На карту Макао были нанесены покрытые льдом южные районы и пустыня на севере, и то и другое верно. Но западный континент был изображен гораздо ближе, чем он располагался на самом деле, а большой континент от полюса до полюса вообще отсутствовал.

Однако на карте было нечто, поразившее Диггера.

– Подожди здесь, – велел он Келли.

– Что? – прошептала она. – Ты куда?

Он был уже на сцене, обошел Макао сзади и встал прямо напротив карты. Она напомнила ему карты шестнадцатого века, на которых изображали облака с человеческими лицами, дующие в разных направлениях, или китов, выпускающих фонтаны. На этой карте не было ни китов, ни одушевленных ветров. Но на ней было графическое изображение кого-то, похожего на человека. Мужчины.

Он был нарисован в нижней части карты, верхом на крылатом носороге.

Изображение было не настолько подробным, чтобы утверждать, что это человек. Глаза, рот и уши меньше, чем у гумпов, светло-коричневая кожа. Он выглядел намного лучше, чем местные жители. Одежда его была стандартной, рубаха свободного покроя и штаны. Он держал что-то похожее на гарпун.

– Печально то, – говорила Макао, – что мы на самом деле не знаем, права Орки или нет. – Она неожиданно приблизилась к Диггеру, и ему пришлось поспешно отойти. Чертовы инопланетяне были проворнее, чем казались.

– Там один из нас, – сказал Диггер Келли.

– Где?

– На карте.

Макао остановилась перед картой, делая вид, будто изучает ее, но все видели, что ее взгляд устремлен вдаль – она размышляет.

– Фактически, мы даже не знаем, что лежит за Скатбронами.

Диггер уже слышал это слово и считал его названием горной цепи, отделяющей северный континент от Интиго.