Конечников не испугался. Ему вдруг стало обидно и горько. Старик переусердствовал, желая ублажить страшную Одинокую Леди. Теперь нейтрализуют не только его. Уберут всех, кто мог видеть и понять смысл последней записи на накопителе.

Острые взгляд демоницы воткнулся в то, чего не должно было быть у жителей полудикого захолустья. Фeдору показалось, что Управительница напрямую считывает информацию с компьютерных носителей. Александра не смогла скрыть своего удивления, брови девушки поднялись, глаза округлились.

— Здравствуй, дочка, — приветствовал дед княжну. — И как только мой непутевый Федька такую красавицу смог заполучить. А я то думал, что он с ума спрыгнул. Ну, слава, Богу, слава Богу. С ребеночком только не затягивайте. Очень мне хочется детишек Федькиных увидеть.

Бессмертная снова надела маску великой княгини.

— Нам пора, дедушка — сказала Александра, поднимаясь. — Федя меня проводит.

— Конечно, конечно, — зашамкал дед. — Дело молодое.

— Дед, — укоризненно сказал Конечников.

— А ты, охальник, если девчушке как Аленушке голову заморочишь и бросишь — прокляну, — старик погрозил внуку пальцем. Он повернулся к княжне, с удовольствием глядя на ладное тело Управительницы, ее светлые волосы, колдовскую зелень глаз и сочные, спелые губы. — Ну, до свидания дочка… Какая же ты красавица.

Старик потянулся к княжне, расцеловал девушку в зарумянившиеся от смущения щеки. Александра как пай-девочка вынесла эту процедуру, поцеловала в ответ старика повыше бороды и вышла, шепнув Федору, чтобы он выносил тетради. Дед сел за стол и жадностью принялся за пирог.

На дворе Крайт рвал цепь, пытаясь достать зубами незваную гостью, истерически лая, лязгая зубами и носясь по сторонам, насколько позволяла привязь.

Александра лишь усмехнулась, глядя на бессильный гнев честного пса. Похоже, ей совершенно не досаждал оглушительный лай. Она устроилась в глайдере и, не закрывая дверь, принялась изучать подаренные ей архивы.

Когда Федор вернулся за второй порцией старинной макулатуры, старик крепко спал за столом, свесив голову на грудь и пуская слюни. Федор, подумав, собрал все свои наличные деньги, за исключением небольшой суммы и вложил их в карманы замызганной стариковской душегрейки.

— Что так долго? — спросила Управительница Жизни, и сама же ответила: — Деньги, наверное, передавал. Верно мыслишь, Федор Андреевич. Ты только избавь меня от необходимости ловить тебя по все планете. И убежать не сможешь, и родственникам своим подгадишь.

Конечников увидел, что княжна крутит на штатной деке глайдера запись с рассказом о падении "Святогора".

Пакадур никак это не прокомментировал, лишь подумал, что он, Конечников Федор Андреевич, точно не жилец.

Пока Конечников занимался переноской тяжестей, княжна несколько раз выходила, проверяя, не дал ли Федор деру.

Стало совсем темно, сумерки сменились темной осенней ночью. Конечников сложил все летописи в багажник "горбунка". Прежде чем захлопнуть отсек, он дернул старинную эланскую газету и убрал в карман. Потом сел в пилотское кресло за манипуляторы и поднял машину.

— В поселок? — без выражения спросил он.

— Да, ходишь ты совсем плохо, — вдруг заметила она, расширенными глазами вглядываясь в старинную видеозапись.

— Как могу, — ответил Федор, подождал еще немного ответа, пожал плечами и повел машину на малой скорости над дорогой к фактории.

Истерический лай Крайта сменился печальным, густым воем.

— Знаешь, Федор, — сказала Александра, — мне совсем не нравиться это делать. Но ты не оставил мне выбора.

— Не стоит извиняться, — иронически произнес Конечников.

— Нет, правда, — встряхнув головой, ответила девушка. — Еще решишь, что я твой самый злобный враг.

— После того, как на моих глазах сгорел родной человек, — самое время посчитать тебя действующей исключительно во благо, — печально и зло заметил Федор.

— Ты храбрый мальчик, — почти нежно сказала девушка. — Однако, вспомни, что именно он выступал против того, что дорого тебе сейчас.

— Он мне был больше чем дед.

— Да, это всегда печально терять близких. Хотя ведь он не умер. Арсений Конечников еще долгие годы будет жить, освобожденный от того, что ему мешало. Будет радоваться жизни, вкусно есть, сладко спать, улыбаться свои младшим правнукам. Правда, в качестве выжившего из ума старика.

Но его душа получит покой, и неизвестно что лучше: горькая правда от ума или сладкое безумие. Тем более, вспомни, ведь это вы сами придумали этот миф. Именно вы решили считать виноватыми эланцев, чтобы оправдать свою расхлябанность и головотяпство.

Произнеся это, княжна внимательно посмотрела на Федора. Тот повернул голову к ней, просверливая зрачки девушки.

— Я много думал, отчего все случилось, — сказал Федор. — И понял… Не затей вы, Управители, этой войны, ничего бы и не было. Не организуй вы жизнь так, чтобы самим оставаться богоподобными бессмертными супервластителями…

— И это говоришь мне ты? — перебила его Живая Богиня. — Я бы поняла, если кто-то еще… Ты ведь читал книги об этом времени… Да все вы давно бы окончили свои дни в клинике соматических неврозов или стали безумными, бесчувственными, бездумными зомби, читающими мантру, которым больше ни до чего нет дела.

— Не понимаю о чем ты? — попытался закосить под дурака Конечников.

— Слышала я, — остановила его Управительница. — Ты со своим дедом орали так, что на улице было слышно.

Федор от досады дернул щекой и пристально уставился на дорогу.

— Ты ведь чувствуешь, как прекрасен этот мир страсти? Мир, в котором возможно все: вдохновение в бою, любовь, ненависть, стремление. Мир, в котором каждый миг неповторим и наполнен чувствами и эмоциями.

— И огненное зарево над планетой Гало, — вставил Федор. — И стоградусный мороз над взорванной Амальгамой.

— Да, — ничуть не смутясь, ответила Живая Богиня. — Никто не запрещал вам всем выбирать другое.

— А выбрали именно это, оттого, что именно вы приложили к тому все усилия.

— Дело прочно, когда под ним струится кровь, — с иронией сказала девушка, затем продолжила, но уже совершенно серьезно. — Разве не вопили ваши души "Еще больше чувства, еще больше впечатлений!"? Тот, кто на тысячелетия остановил естественный ход жизни, знал, какую силу он загнал в бутылку и как она крепнет с каждым поколением обманутых надежд. Разве можно винить воду, с ревом сносящую плотину, которая ее так долго сковывала?

— Нет, — ответил Федор. — Лишь тех, кто заставил крутить ее колеса собственной мельницы. И кому это так понравилось, что заставляет эту ныне потенциально спокойную, исчерпавшую избыточный свой импульс, глубокую массу кипеть, яриться и пениться, лишь бы навертеть побольше оборотов собственной выгоды.

— Вращение этих колес может быть полезно и тебе, — просто сказала Управительница. — В конце-концов, я могу позволить тебе пользоваться всем тем, что ты вытащил из забвения. При условии, что ты не будешь выставлять это напоказ и делать то, что мне надо. Иначе, всех твоих близких постигнет такая вот незамысловатая метаморфоза.

Живая Богиня сделала несколько манипуляций, выведя на экран глайдеровской деки картинку обезглавленного голого женского тела. Труп лежал на раскрошенном бетонном полу с растущей сквозь трещины травой в какой-то заброшенной постройке.

— Это что еще за дрянь? — поинтересовался Конечников.

Неприятный холодок скользнул по телу. Он догадался, кто изображен на этом снимке.

— Не прикидывайся дураком Федор, — вздохнув, сказала девушка. — Неужели ты думаешь, мне приятно этим заниматься?

— Чем? — поинтересовался Крок.

— Ликвидировать последствия своей собственной неосторожности, — ответила девушка.

— А что, никого больше для этой почетной миссии — убить медсестру из госпиталя не нашлось? — с отвращением спросил Конечников. — Вам, Управителям, не привыкать палачествовать.

— Кто бы говорил, — с улыбкой произнесла княжна. — Добрейший Борис Николаевич так заботился о твоем выздоровлении… И что он получил в благодарность?