«Не буду я ни с кем сражаться! Пусть сами разбираются в своих проблемах! С какой стати мне нужно вмешиваться? Просто посмотрю со стороны, чтобы разобраться. Только посмотрю…»

Караван катился дальше. Стены поселения уже скрылись из виду, а повозки всё также мерно пожирали расстояние, скрипя колёсами. Сидящие на козлах возницы изредка покрикивали на своих лошадей, отчего те ненадолго ускоряли шаг, но вскоре возвращались к привычному темпу передвижения.

Идущие рядом с повозками охотники негромко переговаривались друг с другом. Роман крался слишком далеко, чтобы разбирать слова, но тон их разговоров был спокойным. Наверняка говорили о каких-то банальностях, своём быте и всяких пустяках. Как и он сам в далёком прошлом болтал о ничего не значащей ерунде с одноклассниками, а позже и с коллегами.

Момент нападения из засады скелет, в отличие от охраны каравана, не прозевал. Оно и понятно, у обычного человека зрение ночью сильно ухудшается. Для скелета же ночь была вовсе не непроглядной. Поэтому Роман различал всё в деталях, в первые же секунды поняв, каким будет исход вооружённого столкновения.

Бесшумный ливень стрел просто смёл почти половину охранников. Они падали, хрипя и царапая землю в последних судорогах. Оставшиеся в живых, надо отдать им должное, не впали в панику. Охотники знали о возможном нападении, поэтому действовали быстро и чётко. Они тут же развернулись спинами к повозкам, поднимая оружие для защиты. Неожиданно вспыхнули факелы, которые, как оказалось, были закреплены на каждой повозке. Свет пламени, такой яркий после ночной тьмы, осветил пространство вокруг каравана. И в этот освещённый круг хлынули вооружённые клинками воины в тёмных, почти чёрных доспехах.

Нападавшие превосходили стражу не только в вооружении, но и в численности. Звон стали и крики умирающих людей заполнили ночь. Роман, пригнувшись за пределами освещённого круга, наблюдал за происходящим. Он по-прежнему не мог решить для себя, на чьей стороне вступить в схватку. А та между тем всё больше напоминала бойню. Кровь лилась, ряды защитников редели, таяли, как последний снежок под жаркими лучами майского солнца.

— Не убивай! Пощади! — пронзительный девичий крик прорезался в творящемся бедламе. — Не уби…

Крик оборвался, когда воин в чёрном опустил клинок, пронзая грудь лежащего на земле охотника. Роман же замер, осознав незамеченную им ранее деталь. Не все защитники каравана были мужчинами! Почти половина из тех, что вышли из деревни вместе с крытыми повозками, были женщинами! И их сейчас безжалостно убивали! Убивали прямо у него на глазах!

В своей прошлой жизни Роман никогда не был смельчаком. Чаще всего он избегал всяческих конфликтов. И когда школьные хулиганы поддевали его или кого-то рядом, то он предпочитал отвернуться, не заметить, забыть. После всякого такого «бегства» он корил себя. Лежал ночью под одеялом и представлял, как смело разбирается с хулиганами. А ещё… Ещё вступается за самую красивую девчонку в школе, после чего она обязательно влюбляется в него. Мечты, дурацкие мечты сопливого подростка. Они так и остались грёзами, потому что Роман ни разу так и не попробовал воплотить их в жизнь. Так было и так осталось бы дальше. Осталось бы, если…

Пригнувшийся в темноте скелет выпрямился, расправляя плечи. Зелёные огоньки в глазницах вспыхнули ярче, увеличиваясь в размерах. А через секунду вспыхнула ярче и круглая пластина во лбу. Роман больше не думал, кто прав, а кто виноват в том ужасе, что творился на его глазах. Он выбрал сторону. И впервые в своей жизни собирался защитить её по собственному выбору, пусть даже ценой жизни…

Любые планы хороши только на бумаге. Как бы тщательно ни продумывались все приходящие в голову варианты, реальность всегда внесёт свои коррективы, в ту или иную сторону. Те, кто организовал нападение, наверняка рассчитали самые худшие, на их взгляд, сценарии. Но вряд ли кому из них могло прийти мысль о том, что со спины на них нападёт молчаливый скелет.

Оружия у Романа не было. Однако имелась недюжинная сила, которая, в случае правильного применения, давала нешуточное преимущество. Особенно, если применить её в сочетании с фактором неожиданности.

Первым расплатился за свою беспечность стоящий за спинами товарищей лучник. Он опустил своё оружие, с улыбкой наблюдая за резнёй. Появившийся из мрака скелет остался им незамеченным. Роман не владел искусством бесшумного перемещения, но в царящем вокруг гаме его шаги не были услышаны.

Масса скелета слишком мала, чтобы вести привычный кулачный бой. Но если одной рукой ухватить противника, а другой нанести удар, как бы «натягивая» на кулак, то эффект будет не хуже. Что и продемонстрировал Роман, расквасив изумлённому бедолаге нос, выбив пару зубов и погрузив в глубокий нокаут. Кроме лука, у упавшего имелся короткий меч, который скелет и подобрал. Не лучшее оружие, но всё же и им можно натворить немало дел.

Следующий противник умер едва ли не быстрее своего приятеля. Лезвие ударило в спину, выйдя из груди. Воин схватился за окровавленное лезвие и с хрипом упал, испуская дух.

А дальше начались проблемы. Романа заметили, послышался предостерегающий крик. Скелету пришлось вступить в честную схватку, лицом к лицу. Хотя честности, на самом деле, имелось маловато.

Ближайший противник отбросил в сторону лук, обнажая собственный клинок. В глазах воина мелькнуло сомнение, когда он разглядел скелета, но отступать было уже поздно. Пусть он не мог проткнуть нежить, но попытаться отрубить руку или ногу, а то и голову — чем не план для победы?

Роман с нарастающим удивлением следил за собственными действиями. В прошлой жизни ему не приходилось держать в руках оружие. Сражения на мечах же ему и вовсе приходилось видеть только в кино, что нельзя было считать тренировкой. Однако, судя по тому, что произошло дальше, за то время, что выпало из памяти, у него накопился изрядный опыт боёв с применением холодного оружия.

Воин в чёрном атаковал первым. Его меч описал дугу и обрушился по диагонали сверху вниз. Рассчитывая, видимо, сразу отрубить скелету голову. Роман ловко подставил свой клинок, блокируя атаку. При этом он едва не упал, настолько сильно ударил противник. Пришлось даже отставить левую ногу назад, чтобы принять более широкую стойку для устойчивости. Причём сделал он это автоматически, даже не задумываясь. А уже в следующий миг сам перешёл в ответное наступление.

Нельзя сказать, что Роман показывал какие-то чудеса фехтования. Наверняка техника его изобиловала недостатками и ошибками. Однако, всё с лихвой компенсировалось силой и неутомимостью костяного воина. Живому бойцу удалось продержаться всего секунд пять. Фатальной ошибкой стал глубокий выпад, когда лезвие застряло между рёбер скелета. Не испытав ни малейшего дискомфорта от такого поворота событий, Роман ответным выпадом в живот закончил схватку. Противник упал, пытаясь остановить кровь, широким потоком льющуюся из раны, а скелет перешагнул через него, встречая следующих противников.

Кардинального перелома напавшим на караван добиться так и не удалось. Да, на их стороне имелось численное превосходство. И будь Роман один, они наверняка бы расправились с одиноким скелетом. Однако, защитники, уже мысленно распрощавшиеся с жизнью, быстро опомнились и с удвоенной силой бросились на своих врагов. Бойня сменилась жестокой сечей, где силы оказались примерно равны.

Роман, сначала сражавшийся в одиночестве, волею битвы оказался вынесен в круг защитников, где дрался, стоя спиной к спине с одним из бойцов-охотников. Бородатый мужичок не сразу принял неожиданного напарника, но быстро понял, какие выгоды он ему сулит. Роман выступал в качестве своеобразной «груши для битья», блокируя клинком и принимая на свои кости многочисленные удары врагов. Охотник же, подгадывая момент, наносил неожиданные уколы. Их противники ничего не могли противопоставить такой тактике.

Когда пал последний воин в чёрном, Роман остановился. Опустив меч, он осмотрел поле кровавой сечи. Однако, долго полюбоваться делом своих рук не получилось. Оставшиеся в живых охотники в количестве пяти человек стояли тесной группой и хмуро смотрели на своего «спасителя». Взгляды их почему-то не пылали благодарностью. Более того, многие из них явно собирались расчленить непонятно откуда взявшегося скелета на косточки, а затем продолжить свой путь.