Я смущённо улыбнулась:

— Останься, поговорим о всякой чепухе, отдохнём от дороги.

— Хорошо, только я отойду умыться. Мне…нужно немного времени перевести дыхание.

Пока его не было в комнате, я сбегала за кое-какими закусками и кувшином вина. Мы уселись прямо на пол и первые полтора часа действительно говорили о всякой ерунде, вроде: “Почему волки важны для леса и их нельзя бесконтрольно отстреливать?” или “Какая медовуха лучше, горячая или холодная?”. Сван попросил рассказать меня о тёплых землях, и я постаралась рассказать ему всё, что могла вспомнить, о своей родной стране. Плавно разговор перетёк в истории о моём детстве и о том, каким засранцем был Маркус.

— Сейчас я думаю, что он просто бесился от того, что хотел порой больше времени проводить со мной, а я всё время сбегала при первой возможности в сад.

— Ты любила быть в одиночестве?

— Не совсем…Эм, я проводила время со своим другом.

— Другом? — Сван вскинул брови.

— Нет, даже не спрашивай, всё слишком запутано. Я сейчас порвала все связи с ним.

— Он тебя обидел?

— Да, очень сильно.

— Знаешь, если просто закрывать глаза на какие-то неразрешённые конфликты, то они могут сильно портить жизнь. Может быть стоит попробовать поговорить… Ты пытаешься выглядеть строго, но на самом деле, невооружённым взглядом заметно, что ты очень ранима.

— Эй! — я слегка ткнула его в плечо и он рассмеялся, — Ладно, может быть когда-то я с ним поговорю. Но пока что я к этому совсем не готова. Слишком болезненным будет этот разговор.

Я сделала глоток вина для храбрости и пошла в атаку:

— Я рассказала тебе о юге, теперь твой черёд рассказывать о севере. Только не удивляйся, мои вопросы могут звучать очень странно. Но…кто у вас тут правит?

— Хм, а ты разве не слышала? Такой скандал был, всё пытались замять, но я думал это разлетелось по всему миру.

— Я скажу, что я вообще ничего не знаю о династии твоей страны.

— Даже так… — он задумчиво потёр подбородок, — Несколько веков здесь правила династия Нослепуман. Но их ветка очень трагично оборвалась. У последних короля и королевы родилась дочь, с ликантропией. В одно из своих обращений она убила своих родителей и сбежала. Престол занял её дядя, со стороны матери. Потом и его не стало, потому правление взял на себя один из его министров в качестве регента. Они так и не успели разобраться, как быть дальше с престолонаследием, как объявилась дочь Нослепуманов. Заявила о своих правах на престол, взяла власть можно сказать силой, устроив переворот. Правила три года. А потом внезапно исчезла. И к власти вновь пришёл регент. Никто не знает, что же там произошло с настоящей наследницей, но поговаривают, что её убили. Или, что её держат в плену, пока она не даст наследников регенту.

Я отчаянно пыталась не показывать ужаса, который овладел мной. Как показала практика, Сван не так уж плохо подмечает мои эмоции, потому я пыталась максимально аккуратно подбирать слова:

— Вот как…действительно странно, что я ничего не слышала об этом. А кому же тогда служат витчхантеры?

— Регенту. Наследница, Какис Нослепуман, сильно упразднила ремесло витчхантеров, как таковое, их оставили только для борьбы с мороком. Но после возвращения регента, лорда Акменса, витчхантеры вновь стали сильны.

— И что же ты сам думаешь об этом регенте?

— Да ничего, честно говоря. Дела в правительстве будут идти, как идут, вне зависимости от того, что я об этом думаю. Потому я и не заморачиваюсь. Налогов больше не стало, уже хорошо. От голода тоже не помираем. А работа в этих краях всегда была тяжёлой. Некоторым не нравится конечно тотальный контроль над ведьмами, но меня и мою семью это не касается.

— А если бы касалось, Сван? Что, если окажется, что твоя тринадцатилетняя сестра обладает магией?

— Я правда об этом не думал. Надеюсь, что тогда она поймёт, что я занимаюсь этим, чтобы поднять их на ноги, потому что без моей помощи, они попросту умрут. И никакая магия их не спасёт.

— Не спасёт? Что конкретно ты подразумеваешь под магией?

— Ну, проклятья там всякие насылать, врачевать, не знаю, призывать духов умерших.

Я покачала головой:

— Что, а разве магия какая-то другая бывает?

— Ну, — я нервно встряхнула волосами, — Когда вы боретесь с мороком, вы разве не используете магию? Я видела, как горели символы на арбалетах.

— Это же нечто иное… — он замолчал. Разговор перестал клеиться. Я сбила его с толку, — Давай пока не будем об этом? Я слишком пьян, для таких серьёзных разговоров. И кажется, сейчас уже довольно поздний час. Даже музыка стихла внизу. Завтра ещё один тяжёлый день дороги.

— Да, ты прав.

Я проводила Свана, расчесала волосы перед сном, погасила свечи и забралась в кровать. Но сна не было ни в одном глазу, я думала о Кис. Теперь, идти прямиком в замок вообще не имело никакого смысла. Непонятно было вообще, стоит ли нам идти дальше. Может вернуться домой? Мы запомним точное местоположение постоялого двора и в следующий раз сможем переместиться рядом с ним, нам не придётся больше тратить столько времени на дорогу. Быть может, мы сможем взять с собой кого-то ещё. В таких вопросах мне слишком не хватало опыта. Что бы сделал Виктор на моём месте? Понятия не имею, Виктор такой умный, вечно что-то придумывает каким-то загадочным образом, магия, не иначе.

В голове возникло воспоминание о наших занятиях с Максом. “А бывает, как входящий звонок, который сработает только если ты ответишь”. Что если попытаться настроиться на поток? Я ведь однажды так перехватила мысли Милены и смогла найти Дмитрия? Может быть…может…

Я поплотнее закрыла глаза и попыталась вспомнить всё что меня связывало с ней. Пыталась почувствовать нашу связь. Быть может, если я правильно настроюсь, то смогу почувствовать где она сейчас?

Я даже не знаю, сколько времени так лежала, но в какой-то момент мне показалось, что я стала различать какие-то силуэты. Сперва я даже испугалась, что засыпаю, потому связь прервалась, но я смогла быстро уловить её вновь.

Я увидела её. Она в большой комнате, обставленной на северный манер. В комнате лежит большая шкура медведя по центру, в углу стоит двуспальная кровать, на которой кто-то спит, Кис сидит возле туалетного столика, смотрит то на себя в зеркало, то в окно. В окне виднеется большой город, в котором постепенно гаснут фонари. Она считает их один за другим. Я замечаю на ней кандалы. Позже вижу странный ошейник на шее. Сама она пристёгнута ногой длинной цепью к кровати. На кровати кто-то лежит, но не спит.

Я не успеваю рассмотреть лица, всё резко обрывается. Но теперь я знаю точно, Кис жива. И судя по пейзажу за окном, она на севере. Возможно Сван был прав и регент оставил её при себе. Но как он смог заставить её подчиниться? Ей же ничего не стоило разорвать эти кандалы? Что с ней происходит?

Нужно было поскорее уснуть, а утром успеть обсудить всё с Мари, до того, как мы пересечёмся с остальными и двинемся дальше. Ещё засветло, я подскочила, начала одеваться, когда в дверь постучали. Только не это, не уж то это уже Сван пришёл?

Не зашнуровывая платье, я открыла дверь, за которой, как оказалось стояла Мари:

— Мари, как ты вовремя, мне нужно рассказать тебе…

— Ками, — она перебила меня. Только тут я осознала, какой перепуганной она выглядит, — Ками, я не могу магией пользоваться.

Мы ехали абсолютно молча. Мари вцепилась в ручку седла и не отпускала, будто бы от этого зависела её жизнь, при этом смотря невидящим взглядом в одну точку. Я узнала, что проснувшись утром, она решила быстро зашнуровать платье при помощи магии и не смогла. Ничего не смогла. Она поняла, что её ежедневная слабость была связана как раз с этим, потихоньку ослабевала её магия. Теперь, даже если бы мы нашли Кис, мы бы не смогли вернуться назад, потому что ни я, ни Кис не умели открывать порталы. Можно было бы рискнуть и попробовать телепортироваться всем вместе, но учитывая то, как мало у меня было в этом практики, а уж тем более с другими людьми, то могло это всё закончиться плохо. Нужно было искать причины исчезновения магии Мари.