Это произошло внезапно. Я распахнула глаза среди ночи, ещё не совсем понимая, что выкинуло меня из сна. Сонная, я нашарила плеер, чтобы проверить, который был час. Бледный свет гаджета слегка осветил комнату и руки, я сощурилась, пытаясь разглядеть цифры: три ночи. Я чертыхнулась, за что получила собственное неодобрение. Если я сделаю так утром на собеседовании, то работы мне не видать. А если я срочно не устроюсь на работу, то деньги рано или поздно закончатся.

Как только я поняла что сна как не бывало, мне ничего не осталось кроме как принять ванную — может быть получится доспать три часа в ней или же хотя бы окончательно проснуться.

Старую ванную комнату в мотеле было сложно назвать привлекательной: тут и там отсутствовала плитка, обнажая голую стену, сантехника давно пострадала от ржавчины, с ванной стёрли всю эмаль за время использования и она больно царапала кожу. Но здесь я хотя бы не встретила тараканов, как в прошлом мотеле, а владелец уверял меня что не так давно произвёл дезинсекцию.

Жёлтый свет лампочки не позволял мне нормально рассмотреть себя в зеркале, потому я на ощупь стянула волосы в хвостик и встала сперва под душ, намереваясь наполнить ванную в процессе, но когда я умылась, то ко мне внезапно вернулось то самое чувство, которое выгнало меня из постели. Я должна была уехать. Мысленно я застонала: “Сколько можно переезжать?”. Я даже не знала, откуда приходило это ощущение, но мне казалось, что так я ухожу от возможных преследователей.

Дочистив зубы, я ещё раз как следует омылась и вылезла из-под душа. Стало хотя бы немного прохладнее, а ведь это ещё только ночь. Может оно и к лучшему, что я не устроилась работать здесь в магазине и где-то там меня ждёт моё настоящее место. “Ты и так знаешь, где твоё настоящее место, но бежишь от него”, - промелькнуло у меня в голове.

Я собрала свои вещи, расплатилась за отель. Управляющий даже не ругался, что я выдернула его так поздно из постели, поскольку моё присутствие сильно напрягало его по неизвестным мне причинам.

В том, чтобы передвигаться так поздно, были свои плюсы — полное отсутствие машин, средств освещения и полиции, которая бы точно остановила меня за то, что я иду возле трассы. Здесь это было запрещено. Даже в той дыре, в которой оказалась я. Ну и самое главное, нет этого палящего солнца. За пару недель я успела прилично загореть, даже при всей моей бледнокожести. Частенько мне приходилось передвигаться пешком, поскольку автобусов или не было, или они ходили слишком редко, а позволить себе аренду автомобиля я не могла. Но судя по зудящему ощущению где-то в глубине меня, идти мне придётся ещё очень далеко, а значит надо постараться пройти как можно больше сейчас, днём меня надолго не хватит.

В темноте полей мрачно возвышались чёрные вышки небольших нефтекачек, которые по-началу меня сильно пугали. В целом пейзаж был очень похож на тот, что окружал и мой город, в котором я росла — сплошные поля, степи, земля и никаких деревьев. Отличие создавали только изредка растущие кактусы, но что-то мне подсказывало, что они могли бы вполне прижиться и в моём родном климате.

Я уже привыкла передвигаться на большие расстояния, это даже помогало немного привести мысли в порядок. Глубоко в душе, я давала отчёт тому, что на самом деле просто не была готова к обычной жизни, но вернуться к Виктору мне было страшно и стыдно. Иногда мне казалось, что просто появиться рядом с ним и признаться, что я сильно запуталась, это не так уж и плохо. Потом я представляла, как он говорит мне: Корявая, что ты тут мне сопли развесила? Меня интересует, или ты работаешь или нет, я и так слишком много сил на тебя потратил.

Да, самое ужасное во всей моей истории с Виктором было то, что это я когда-то в прошлой жизни попросила его присоединиться ко мне, а теперь, когда он изо всех сил помогает мне, я просто сбегаю. Меня тошнило от самой себя и своего поведения, но я не могла заставить себя ничего сделать, я просто бесконечно шла. Почему-то, мне казалось, что я должна оказаться где-то в нужное время и это ответит на все мои вопросы.

Судя по плееру, я прошла порядка четырёх часов без перерыва. Полвосьмого, так почему же так жарко? Я буквально чувствовала, что начинаю покрываться ароматной корочкой, как курочка в духовке. Мне нужен был отдых: был вариант попробовать свернуть к маленьким городам и там отыскать тень, где поспать часов до четырёх и продолжить дорогу после. Я почти уже решилась, как заметила, что проезжающая мимо машина постепенно притормаживает. Этого мне ещё не хватало.

Я осмотрела машину и внутренняя чуйка подозрительно задёргалась, что-то было не так. Чёрный BMW, седан, старая модель, выпуска этак 2000. Пускай для этих мест цена на машину была вполне себе подъёмной, но автомобиль был по-прежнему абсолютно непрактичным для этих мест. Здесь все ездили на пикапах. “Дерьмо” — выругалась я про себя, а сама же натянула на лицо улыбку, которая призвана была очаровывать и располагать к себе. Спокойно Камелия, ты ещё не знаешь точно ли у тебя проблемы. Быть может какой-то путник решил тебя подвезти. Или может это кто-то из федеральной полиции проезжает мимо на частном авто и хочет спросить, какого хера я иду вдоль трассы?

Машина остановилась возле меня, переднее стекло опустилось и я наклонилась так, чтобы лучше видеть водителя. Первая волна страха меня отпустила. Это не был ни Виктор, ни Род, ни кто либо ещё, кто мог бы заниматься моими поисками. Молодой парень, на вид лет двадцати с лишним, точнее было сложно сказать, поскольку его глаза были скрыты солнцезащитными очками. Его каштановые волосы чуть доходили длиной до мочки уха, черты лица были немного резковатыми, но это добавляло его лицу статности, чего нельзя было сказать о его простоватой одежде: красной затасканной футболке и сильно пыльных джинс.

— Доброго утречка, — начала я приветливо первой, заодно прощупывая почву причин его остановки.

— Доброго-доброго, — улыбаясь ответил он, — Вот так встреча, дай думаю подвезу девушку, а это не кто-нибудь, а сама Камелия де Тристан.

Улыбка слетела с моего лица. Парень ехидно улыбнулся, довольный моей переменой и приспустил солнцезащитные очки. Я отшатнулась от авто лихорадочно думая, что мне сейчас делать. Телепортироваться? Но вдруг он не опасен, а я зря выдам себя для Виктора?

Парень вышел из авто, всё также улыбаясь:

— Здесь вообще-то нельзя парковаться, у меня могут проблемы. Если ты собираешься бегать, то я тебе мешать не буду, но я думал, что ты хотя бы обнимешь меня.

Меня изучали насыщенные, болотно-зелёные глаза. Точно такие же я видела почти каждый день в зеркале и что-то внутри защемило. Он заметил моё сосредоточенно-нахмуренное лицо и как-то странно, немного неестественно улыбнулся. Верхняя губа приподнялась, обнажая клыки, немного длиннее, чем у обычного человека. Вампир.

Утро.

— Маркус, не иди так быстро, я не успеваю!

— Не ной. Я бы шёл медленнее, если бы можно было, но ты же знаешь, каждая секунда на счету.

Он тащил меня за руку, а я, пытаясь не расплакаться, семенила за ним следом. Было бы гораздо легче, если бы длинное белое платье не путалось в ногах, а я не бежала босиком. Туфли мы скинули где-то посередине нашего пути, поскольку я сильно натёрла ими ноги и они не позволяли нам идти достаточно быстро. Где-то внутри меня застрял крик, за которым точно последовали бы протяжные рыдания, но не сейчас, сейчас у нас не было времени на это. Родителей убили, это было совершенно точно, не было никаких шансов на то, что это было неправдой, но у нас не было времени на то, чтобы горевать. Нужно было идти, до тех пор, пока мы не будем в достаточной безопасности для того, чтобы можно было вволю нарыдаться и осмыслить всё произошедшее.

На воспоминания нахлынула непроглядная тьма. Крики, крики, крики, зал полный крови и Маркус, утаскивающий меня через окно спальни прочь из дома. Мы смогли убежать достаточно далеко и теперь казалось, должны были точно спастись. Он хотел, чтобы мы пересекли город и ушли из него, до тех пор, пока не сможем найти союзников. Было ещё неясно, было ли это переворотом или чем-то другим, но одно было известно наверняка, тот кто затеял резню в нашем доме, не остановится на родителях. Ему были нужны и мы, наследники.