От взгляда на него у меня замирает сердце, и я быстро отворачиваюсь.

Ким ободряюще кладет свою руку на мою.

— Верь своему сердцу. Если он сказал, что не делал этого, значит, скорее всего, не делал.

— А что, если он это сделал, и я окажусь дурой, которая доверилась мужчине после того, как он убил ее отца? Что тогда будет?

Она вздохнула и отдернула руку.

— Это будет не твоя вина. И это будет его потеря, если быть честной. Он лгал тебе, а не наоборот.

— И я решила поверить в его ложь. Это никогда не бывает так просто, Ким.

— Я знаю. Я поддержу любой твой выбор, но ты спросила мое мнение, и это все. — Она отпивает глоток из своего кофе со льдом.

Какое-то время мы сидим в тишине, и я борюсь со своими мыслями. Может, я слишком остро отреагировала на Маркуса? Мне следовало выслушать его и выслушать его оправдания, прежде чем реагировать. Может, мне стоило больше доверять ему? Что, если он теперь ненавидит меня, потому что думает, что я ему не доверяю?

Черт побери!

Почему я беспокоюсь о нем, когда должна беспокоиться о поиске человека, ответственного за смерть моего отца? Он упомянул Виктора Валенте. Мне нужно выяснить, кто он такой и действительно ли он убил моего отца.

— О чем ты думаешь? — Спрашивает Ким, сузив глаза.

— Мне нужно вернуться в офис. У меня есть работа. — Больше я ей ничего не говорю. В чем бы я ни собиралась копаться, мой отец сделал то же самое и поплатился за это жизнью. Я не хочу, чтобы Ким или моя сестра были вовлечены в это, и я ничего не скажу им об этом, пока не получу ответы на свои вопросы.

— Работа? Ты даже не выпила свой кофе и не съела круассан.

Я хватаю свою сумку и чашку с латте.

— Я выпью кофе, пока буду ехать в офис, а ты можешь взять круассан.

Я уже начала направляться к двери, когда Ким окликнула меня.

— Джейн?

Повернувшись, я улыбаюсь ей.

— Да?

— Что бы ты ни делала, убедись, что ты в безопасности, и возвращайся. Мы с сестрой не сможем жить без тебя.

Я поднимаю вверх мизинец правой руки.

— Я буду в безопасности. Обещаю.

Ким кивает мне. На ее лице появляется грустная улыбка, которую я стараюсь не замечать, пока разворачиваюсь и выхожу из кафе.

Дойдя до офиса, я ставлю кофе и сумку на свой стол и пробираюсь к кабинету шефа Смита. Не став стучаться, я открываю дверь и вхожу.

Когда я вхожу, Джош уже сидит в его кабинете, и они оба смотрят на меня.

— Где твои манеры, детектив? — Сердито спрашивает шеф Смит.

— Наверное, я их где-то забыла. — Я кладу палец под челюсть и делаю вид, что размышляю. — Дайте подумать, наверно, на том месте, где двенадцать лет назад погиб мой отец?

Джош бросает взгляд между мной и шефом Смитом.

— Что здесь происходит?

Никто из нас ему не отвечает. Мы оба соревнуемся в том, кто больше нахамит другому.

— Что тебе нужно?

— Материалы дела, которое было заведено в ночь смерти моего отца. Я слышала, что оно спрятано где-то в вашем кабинете. — Я подхожу к его столу и поднимаю бровь. — Мой отец работал на вас, как вы могли скрыть его убийство?

— Советую тебе впредь тщательнее выбирать слова, детектив.

Я хлопнула рукой по его столу, и мой голос прозвучал громче, чем я намеревалась.

— Где вы спрятали настоящее дело?

— Оставь нас, — рычит шеф Смит.

Джош поднимает руку и выходит из кабинета. Как только за ним закрывается дверь, шеф Смит расслабляется в своем кресле, откидывается на спинку и переплетает пальцы рук.

— Ты понимаешь, что то, что ты делаешь, может навредить тебе? Тебя могут уволить.

— Не надо меня опекать, шеф. Я никогда не была так расчетлива, как сейчас. Почему вы скрывали убийство моего отца? Сколько вам заплатили за то, чтобы вы совершили столь ужасный поступок по отношению к своему коллеге?

— Присаживайся, детектив Салливан, — говорит он спокойным и собранным голосом, который еще больше меня злит.

— Я бы предпочла не присаживаться. — Я слишком зла, чтобы сидеть и спокойно разговаривать. Я уверена, что все за пределами кабинета шефа Смита слышат мой гнев на то, что он сделал. Но мне плевать, если это так. Я хочу, чтобы они знали, насколько дерьмовым человеком является их босс. — Отдай мне это чертово дело, пока я не закричала еще громче.

Он выпрямляет позвоночник и вздыхает. Выражение его лица говорит о поражении, затем он наклоняется, открывает один из ящиков стола и роется в нем. Через мгновение он достает старую, пыльную коричневую папку и садится.

Шеф Смит несколько раз хлопнул по папке, чтобы очистить ее от пыли, после чего протянул ее мне.

— Здесь все, что тебе нужно знать о твоем отце.

Я беру у него папку. В горле жжет, а от паники в желудке тошнит. Я хотела подержать эту папку в руках с того самого дня, когда мне сообщили, что дело моего отца закрывают. И вот теперь она наконец у меня в руках. Теперь я наконец смогу добиться для него справедливости, которую не смогли обеспечить его коллеги. В конце концов, его смерть не будет бессмысленной.

Слезы застилают мне глаза, и я моргаю, пытаясь их сдержать.

Я не могу проявить слабость.

— Детектив Салливан. — Шеф Смит произносит мое имя так, будто не очень уверен, что должен его называть. — Будь осторожна.

— Вы потеряли право говорить мне это, когда скрыли смерть моего отца, как будто он был пустым местом, шеф Смит. Если вы беспокоитесь о том, что я раскрою это дело, то вы правы. Я не остановлюсь, пока его убийцы не окажутся за решеткой, а вы больше не будете сидеть в этом кресле.

Он опускает голову.

— Верно. Так и сделай. — Говорит он. — Я жил со стыдом много лет. Я знаю, что не заслуживаю быть шефом.

— Хорошо, что знаете. — Я развернулась и вышла из кабинета.

Тейлор бежит ко мне Бог знает откуда. Он пыхтит, как будто только что пробежал марафон.

— Что это было?

Я сглатываю и вдыхаю.

— Я узнала, кто убил моего отца.

— Кто?

— Виктор Валенте. — Я поднимаю папку, чтобы он увидел. — Он сделал это и обставил все так, будто преступниками были Романо. Я должна докопаться до сути, ты мне поможешь?

Тейлор без колебаний кивает.

Я улыбаюсь, благодарная за то, что хотя бы не все меня предали. Я по-прежнему могу рассчитывать на Тейлора во всем и знаю, что он никогда не отвернется от меня.

— Пойдем к твоему столу.

Мы идем бок о бок к моему столу. Я устраиваюсь, а он, как обычно, садится на стул напротив.

— Как ты узнала, что это сделал Виктор, а не Романо?

— Я спросила Маркуса, и он рассказал мне все, что произошло той ночью.

Тейлор нахмурился.

— Ты не можешь ему доверять. Он может лгать тебе. Он плохой парень, Джейн.

Тейлор впервые называет меня по имени в рабочее время. Я вижу искреннее беспокойство на его лице.

— Может, Маркус и не очень хороший парень, но он никогда бы мне не солгал, Тейлор.

— Почему ты так уверена?

— Потому что я знаю, кто он такой под своей стоической внешностью. Маркус много чего умеет, но ложь - не из этого числа.

Моих заверений недостаточно, чтобы успокоить Тейлора. Он кладет руку на мой стол и наклоняется вперед.

— Я знаю, что он тебе нравится, но ты не должна ему доверять. Ты можешь пострадать, если не будешь осторожна. Я не хочу, чтобы ты пострадала.

— Поверь мне, я этого не сделаю. — Улыбка дрогнула на моих губах.

Я открываю папку и смотрю на изображения безжизненного тела отца. Результат вскрытия показывает, что он получил несмертельное огнестрельное ранение в правую ногу. Судя по всему, ему удалось остановить кровотечение, надавив на рану. На его грудной клетке было еще несколько синяков, и он сломал как минимум два ребра.

Я перелистываю следующую страницу, и у меня сводит желудок при виде фотографии его шеи. На ней видны синяки от шипов, и они выглядят точно так же, как на шее Родригеса.

Тейлор был прав, мой отец умер от удушья. Его задушили до смерти. Выстрел Маркуса не был причиной его смерти.