В разгар трапезы у Нэдзуко зазвонил телефон. Он выслушала и протянула его мне:

— Юдзи что-то накопал.

Беру телефон.

— Да?

— Деликатный вопрос, — послышался голос шефа СБ, — кто ваш отец?

— Я сирота.

— Тогда шлю фото.

Я вернул телефон Нэдзуко:

— Юдзи прислал фото какое-то.

Она поманипулировала внутренней почтой и вывела на экран фотографию. Я посмотрел на изображение молодого парня с не очень броским, но правильным лицом. Хм, мог ли я его где-то видеть?

— Кто это?

— Судя по подписи — граф Александр Кирсанов, нынешний глава Дома Кирсановых.

— Хм, такой молодой и уже глава Дома? Хотя о чем это я рассуждаю, сидя в твоем небоскребе...

— Это старая фотография, таким он был в молодости, до того, как попал в автомобильную аварию. С тех пор он катается в кресле-каталке.

И тут я вспомнил, где видел его лицо.

В зеркале, в тот день, когда Марина пыталась прострелить мне голову.

Я провел у Нэдзуко еще два дня — приятно и с пользой. Постельные утехи и роскошные закуски — выше всяких похвал. Но поскольку у хозяйки небоскреба и корпорации всегда полно дел, особенно посреди обычного рабочего дня, то большую часть времени я оставался в ее апартаментах один, вместе с книжками и закусками, а также со своими мыслями.

Итак, я уже знаю моего врага в лицо и по имени. И что мне с этим делать?

Проблема в том, что я не могу вломиться к нему с пистолетом наголо, ведь у меня теперь даже пистолета нет. А хоть бы и был — толку? Даже если мне удастся преодолеть его оборону — а у Кирсанова наверняка большие ресурсы и возможности, раз он способен проводить эксперименты с настолько продвинутыми машинами, как я — я все равно не смогу сделать это тихо. Идея выбить из врага ответы откровенно плоха, если не удастся с этими ответами уйти.

Я потратил время и узнал, что Дом Кирсановых, на самом деле, «третьего класса», то есть обладающий некими материальными ресурсами, проще говоря богатством, но не обладающий влиянием. Александр Кирсанов — ученый, специализирующийся на магтеке, то есть технологиях, работающих в связке с магией. Он лично как ученый довольно авторитетный специалист — и на этом все. Так что расклад прост: Кирсанов провел эксперимент, результат эксперимента вышел из-под контроля и удрал. Каких-то особых возможностей меня отыскать у него нет. Вот киллеров нанять — да, есть деньги. Но как убить того, кого ты не можешь найти?

Вопрос сходства решается просто: отпускаю бородку и меняю прическу. В Уставе, что забавно, я не нашел регламента по волосяному покрову лица и головы, то есть, в теории, я могу щеголять любой прической и носить какую угодно бороду и усы. В таком виде я буду похож на Кирсанова куда меньше.

Остался еще один интересный вопрос, впрочем…

Почему Кирсанов придал своему творению — если, конечно, я действительно машина, им созданная — внешность молодого себя?!

Вторая тема про подумать — Братство Армагеддона. Какого черта им от меня надо, все-таки? Могут ли они быть связаны с Кирсановым? Вряд ли. Впрочем, я, может быть, все же последую совету Семена и просто спрошу, если замечу слежку.

Попутно я прочитал все восемь книг, открыв в себе способность очень быстро усваивать информацию из текста и запоминать прочитанное. Впрочем, ничего удивительного, я еще в первый день выяснил, что способен прочитать список наименований и цен на пирожки за один скользящий взгляд.

«Устав» я прочитал первым, и он даже вызвал у меня некое такое «дежа вю». Устав как устав, такое впечатление, что я не первый раз его читаю. Ничего особенного, в общем. Вопреки ожиданию, я не нашел там ничего похожего на «ваше благородие». Наверное, все дело в том, что подавляющее большинство офицеров — простолюдины, а не дворяне. Одновременно меня как-то напрягло, что к равным по званию обращаются «товарищ», к старшим на одно звание — «старший товарищ», а на два звания и более — «господин». Забавная фигня, ну как-то странно выходит, что в армии одновременно в ходу обращения и «товарищ», и «господин». Почему меня это удивляет? А хрен его знает, я уже привык, что у меня в голове представления о том и о сем будто не от мира сего.

Остальные книги я тоже прочел или просмотрел. «Военный кодекс», три военных учебника для пехоты — один общий, один для рядового и один для сержанта — которые дополнялись хорошо иллюстрированным пособием по материальной стреляющей части, и даже учебник русского языка. Последняя книга, самая тоненькая — «Внутренний уклад академии имени князя Аскольда» — оказалась самой любопытной, из которой я сделал для себя кое-какие важные открытия. Помимо кучи всякой ерунды, которую кто-то не поленился дотошно регламентировать, я нашел там один очень специфический раздел, посвященный взаимоотношениям между курсантами.

Собственно, тут-то и начиналось самое интересное. Дредноутская академия оказалась заведением с особым регламентом в том, что касалось аристократов и плебса, и проявилось это в первую очередь в том, что «внешние» дворянские привилегии внутри академии теряли свой вес. Все курсанты уравниваются в правах и становятся своего рода «рыцарями авансом». Любые обращения вроде «ваша светлость», «ваше благородие» и тому подобные между курсантами запрещены и за этот проступок — ха-ха-ха три раза — наказываются оба, и тот, кто обратился, и тот, к кому, если последний не уведомил об этом куратора или декана.

Меня это поставило в некоторый тупик, из которого я вышел, немного поискав в сети по соответствующим запросам. А ларчик открывался донельзя просто.

В то время как выпускники академии становятся авансом нетитулованным дворянством, то бишь рыцарями, и почти все из них вскоре становятся полноправными рыцарями, получая личное пожизненное дворянство, подавляющее большинство курсантов — простолюдины с соответствующим воспитанием и восприятием мира. Существующий уклад призван взрастить в таких курсантах чувство самоуважения и собственной значимости.

С другой стороны, есть отпрыски очень влиятельных родов, которые привыкли смотреть на простолюдинов свысока, что тоже недопустимо, и уже по совсем другой причине. Я выяснил простой и довольно общеизвестный статистический факт: «джаггернауты», которые пренебрежительно относятся к своим «дредноутам», до выслуги лет зачастую не доживают, а государство, естественно, очень сильно огорчается при потере «джаггернаутов».

Тут я решил наконец-то разобраться, что это за звери такие.

Оказалось, что джаггернаутами называются воины-маги, использующие особый техномагический бронекостюм, который питается энергией за счет силы собственного хозяина. Обычно джаггернаутами становятся маги, слишком слабые, чтобы быть боевыми магами и метать громы и молнии, но достаточно сильные, чтобы питать такой боевой доспех. Каждый джаггернаут обладает огромной ценностью, просто потому, что он маг. И хотя магов средней силы больше, чем сильных боевых магов — их все равно мало. Еще более редки маги-джаггернауты, то есть сильные настолько, что могут питать свой доспех и при этом швыряться огненными шарами.

Именно поэтому каждому джаггернауту дается свита из дредноутов — воинов, носящих доспехи аналогичного типа, но питающиеся от техномагической батареи. Дредноуты обеспечивают джаггернауту прикрытие, их задача — защитить его любой ценой. При этом я узнал также и о том, что дредноут, потерявший «своего» джаггернаута по собственной вине, лишается любых привилегий и даже может закончить свои дни на каторге.

Вот тут мне уже стало понятно, почему в эту академию так сложно найти желающих и почему такой строгий отбор. Чего-то такого я подсознательно и ждал, не могло тут не быть подвоха.

Но есть и обратная сторона, более приглядная. Я узнал, что уже известные мне Борисов и Кеплер как раз и были джаггернаутом и дредноутом соответственно. Примечательно то, что боевое звено из джаггернаута и дредноутов формируется на постоянной основе еще в академии, и подавляющее большинство дредноутов служит с одним и тем же джаггернаутом всю жизнь. Джаггернауты же, которые часто меняют дредноутов, до пенсии доживают нечасто.