— Спасибо.

— Кстати, тут уже нашлась куча желающих бросить тебе вызов. Ну ты понял, ты сейчас на гребне волны, так сказать.

Я пожал плечами.

— Ну, если там будут такие, как Фатал, по популярности — в принципе, я не против. Мне могут понадобиться деньги на документы, а потом... ну, я же ничего не умею, кроме как драться. Но прям щас я не то чтоб в форме. Ночь и день с японской бестией вымотали меня похлеще Фатала. Кстати, это она ему заплатила, сама призналась. Проверка, типа.

— Еще одна такая проверка — и ее сюда больше не пустят.

— Да она как бы не из злого умысла: захотела завести ребенка от самого-самого крутого, вот и устроила мне «краш-тест».

— Ну ладно тогда. В общем, я как увижу нужных людей — так тебе маякну. Пара дней, возможно дольше.

— Лады, спасибо, буду ждать.

***

Я провел следующий день в режиме максимального расслабона: дрых, сколько влезет, пошел купаться на пляж, там угостил себя хорошим обедом, вечером поужинал за тридцать рублей в хорошем ресторане.

Черт, мне нравится такая жизнь. Я, пожалуй, еще рискну пару раз выйти на ринг, ибо, во-первых, мне понадобятся деньги, во-вторых... К хорошему привыкаешь быстро, это касается и женских тел. После тех ужина, завтрака и обеда, которыми кормила меня Нэдзуко, мне уже сложно смотреть на дешевую еду, а после самой Нэдзуко то же самое случилось с моими стандартами красоты. Но вот беда, роскошное тело — очень дорогое удовольствие. И если такое тело купить еще можно, хоть ночь с шикарной «эскортницей» и стоит очень дорого, то такой секс, как с Нэдзуко, купить за деньги нельзя вовсе, мой комплимент был совершенно правдивым. Ну а другого способа оказаться в постели с божественной женщиной, кроме как снова выйти на ринг и победить, я не знаю.

Кстати, забавно выходит. Женщины, говорят, обижаются на так называемую «объективацию», но по факту сами в этом виноваты. Если качество женского тела, к которому имеет доступ некий гипотетический парень, ограничено финансовыми возможностями этого парня, то тут уже аналогий с товаром избежать нельзя. Всякая девушка, получившая от природы роскошное тело, непременно стремится найти парня обязательно с деньгами. Вот так странно вышло, что достойному мужчине может быть прощен любой недостаток, если он один. Мужчине позволительно быть глуповатым, иметь маленький рост, лишний вес, не иметь ноги или руки, быть некрасивым, физически слабым — любой из этих недостатков простителен, если во всем остальном все хорошо, и у такого мужчины может быть жена или подруга с обложки журнала. И есть лишь один недостаток, который практически полностью лишает мужчину шанса на «девушку с обложки» — бедность.

В какой-то мере тут есть простое объяснение: женщины хотят самого лучшего парня и мужа. Наиболее приспособленного к выживанию и процветанию. А что есть мерило приспособленности в нынешнем мире? Деньги. Толку с силы, красоты и ума, если нет денег? Если ты сильный и умный — почему бедный?

Так что упрекать женщин глупо, это все равно что упрекать саму природу. Когда людей ели пещерные львы, а сами люди ели мамонтов — достойность мужчины определялась весом его каменного топора и дальностью броска копья. Теперь выживание и комфорт человека зависят от умения заработать деньги, и потому нет ничего удивительного, что мерилом мужественности выступает толщина кошелька.

Вот только природа денег такова, что все, к чему эти деньги прикасаются, превращается в товар. И если секс можно купить за деньги — то женщина, продавая или сдавая свое тело в оренду, становится не только субъектом торговли, но и объектом. В то время как женщина меряет достойность мужчины его кошельком, сами мужчины меряются тачками, часами и подругами. И девушка с обложки, выбрав себе парня на крутой машине, сама становится мерилом статуса этого парня, то есть, уподобляется дорогим часам или машине.

И опять же, в этом никто не виноват, такова природа денег и денежных взаимоотношений. Из-под действия этого правила выпадают богатые женщины, которые не интересуются деньгами мужчины. Их любовь нельзя купить, а значит, они не есть объект торговли. Однако любая женщина, встречающаяся с мужчиной не по любви — или по любви, к которой примешана любовь к богатству — автоматически становится товаром.

Как воспринимают люди мужчину, подобного Аполлону или Гераклу, в паре с женщиной, подобной Афродите? Идеальная пара идеальных людей. Но когда мы видим неказистого, рыхлого парня в компании «афродиты» — нам сразу становится ясно, что это богатый парень. Мы определяем его статус по подруге точно так же, как определили бы по «Феррари» или «Ролексу». Что автоматически превращает ее в глазах окружающих в вещь, принципиально от машины не отличающуюся. Се ля ви.

***

На следующий день я снова пошел купаться на пляж. Ну а что еще мне остается? Пока Семен не организует бой или не найдет поставщика документов — я как бы и не при делах.

Путь туда — по лесной дороге. Ну как лесная — асфальт, фонари, тротуар. Просто слева и справа — лес. Деревья, кусты, птички поют и все такое. Километра три всего. Дорога эта упирается в пляж, там уже есть и магазины, и рестораны, и все, что угодно, ну и дальше снова лесопарк для любителей немного отдохнуть от цивилизации и пожарить шашлыки. Кстати, насчет шашлыков — это идея хорошая. Правда, я сам не буду заморачиваться, а просто зайду в шашлычную.

Пробежался туда — ну просто для разминки и чтоб в тонусе быть. День будний, потому за все время мимо проехала одна машина и один велосипедист. На пляже искупался, угостил себя шашлычком с ананасовым соком, пока ел — пообсох. Оделся и пошел обратно. Общественный транспорт тут не ходит, и сам пляж, по правде говоря, малолюдный: ну просто потому, что не сезон и будний день. Даже рестораны закрыты, кроме двух, а так-то их тут штук пять.

Вообще, мне нравится так жить. Если бы не мое прошлое и не корпорация, которая хочет до меня добраться — это был бы годный план. Дерешься на арене, зарабатываешь деньги, спишь с холеными, чудесными женщинами, остальное время бьешь баклуши. Так можно всю жизнь прожить, главное — отложить на старость достаточно «пенсионных накоплений». Ну чем не план? Жаль, зловещий силуэт корпорации маячит на периферии зрения, из-за них придется куда-то далеко ехать и там как-то тихо приспосабливаться. Как — непонятно, потому что я умею только драться.

И тут впереди за поворотом прозвучал удар и женский визг, затем снова удар, вроде бы по стеклу, и к женскому визгу присоединились пронзительные детские крики.

Я рванулся вперед.

И тут впереди за поворотом прозвучал удар и женский визг, затем снова удар, вроде бы по стеклу, и к женскому визгу присоединились пронзительные детские крики.

Я рванулся вперед.

Стоило мне достичь поворота, как моим глазам открылось дичайшее зрелище. На проезжей части стоит машина, внутри которой визжит женщина и голосят дети, а в эту машину через выбитое боковое стекло наполовину залез... голый мужик? И тут из окна машины пыхнуло пламенем, голый мужик прям аж зарычал.

Времени стоять и щелкать клювом у меня нет: пассажирка машины визжит не своим голосом, и тут ее легко понять, дети так просто заходятся в ужасе. Странный голый тип настроен решительно и очень агрессивно.

Подбегаю, хватаю типа за ноги — ну а за что еще его схватить? — и выволакиваю из машины. Он в ответ лягает меня ногами, и весьма сильно, и тут я обнаруживаю, что на пальцах ног у него не ногти, а...

Когти. Короткие, гнутые и прочные.

Я падаю и сразу же вскакиваю, он — тоже. Теперь я вижу его «лицо» и мне становится страшно: ни хрена это не лицо. То есть, оно чем-то похоже на человеческое — есть глаза, рот, нос — но это не лицо человека. То ли это монстр, то ли мутант, то ли упырь, то ли вурдалак какой-то. Глаза большие, с красными радужками и вертикальными зрачками, череп голый почти, обтянутый кожей, во рту полно зубов — но это не зубы человека, это зубы хищника. От этого существа воняет горелым, и сама рожа местами подпалена.