Терренс смотрел на них сверху вниз, криво улыбаясь.

– Когда выберусь отсюда, я выбью тебе все зубы, сволочь, – прорычал ему Сэм.

– Договорились, – кисло протянул маг. – Но выспись для начала, король без королевства.

Терренс вытянул руку, и растения вокруг Сэма скрутились до предела, перестало хватать воздуха. Сначала у Самаэля закружилась голова, а потом он явственнее почувствовал уколы шипами. Не прошло и нескольких мгновений, как в глазах потемнело, и он потерял сознание.

Сэм пришел в себя из-за холода. Он заморгал и попытался смахнуть с лица капли воды, но не смог пошевелиться – тело его не слушалось или что-то ему мешало. Открыв глаза, Самаэль увидел земляные стены и запаниковал, инстинктивно подняв глаза вверх. Сквозь стебли растений он увидел небо и снег, который падал ему на лицо и таял, каплями сползая по щекам. Постепенно в памяти восстановилась картинка событий. Опустив голову, Самаэль безрадостно усмехнулся и прижался виском к холодной стене. Ему вдруг стало так паршиво, что захотелось умереть. Он был в шаге от трона, но проиграл брату; он был принцем, но сбежал и стал никем; он был союзником ведьмы, но стал ее врагом; он хотел оказаться свободным, но стал пленником. Однажды во время битвы брат спросил, кто из них больший любимчик бесов-пересмешников, теперь Сэм знал ответ на этот вопрос. Больше всего не везло ему. Лорану удавалось одерживать победу за победой, а Сэму оставалось собирать поражения.

За спиной зашевелилась Нова. Сэм успел забыть, что его кинули в нору вместе с ведьмой. Обернувшись, он легонько пихнул девушку.

– Ты там живая?

– Я не знаю, – вполголоса выдавила Нова спустя несколько минут тишины. – Лучше была бы мертвой.

– Не говори ерунды, – устало проворчал Сэм, будто сам не думал об этом. – Как думаешь, сколько прошло времени?

– Могло пройти пару часов, – прохрипела ведьма. – Или несколько дней.

Сквозь прутья на них обильнее начал падать снег. Хотелось подставить ладонь и поймать несколько снежинок, но сделать это было невозможно – было трудно даже вздохнуть.

– Нова, – позвал снова Сэм. – У тебя когда-нибудь было чувство, что твоя жизнь тебе не принадлежит?

– Нет, – честно ответила девушка. – Моя жизнь только моя, а вот выбор, который я делаю, не всегда зависит от меня… – прошептала она и шмыгнула носом.

– Надеюсь, ты не ждешь от меня извинений за то, что позвал тебя с нами.

– Ты не умеешь извиняться.

Сэм готов был поклясться, что она улыбалась, говоря это, но он не видел ее лица и мог только гадать.

– На самом деле я… – продолжила Нова, – мне кажется, это был верный выбор. Просто нам не повезло.

– Мне не везет всю жизнь.

– Тебе-то? – Ведьма попыталась пихнуть его плечом, но только сильнее прижалась к его спине.

Благо ее хотя бы перестало трясти. Сэм был рад, что его не кинули в яму одного, с Новой было спокойнее, не так страшно.

– Ты воспитывался в замке, со всеми почестями, уважением, статусом. Я же родилась в пещере крошечного острова и провела там всю жизнь, не смея выйти на улицу из-за страха, что меня сожгут на костре. Я понимаю, ты захочешь спорить, но прошу, давай не будем сравнивать, кто больше обижен судьбой.

Сэм согласился. Он молча поджал губы, размышляя над словами ведьмы. Воспитываясь в замке, он был таким же пленником: нельзя сделать шаг влево без разрешения, за шаг вправо ждет наказание, сродни костру, на котором боялась сгореть Нова. Неповиновение отцу обходилось дорого, поэтому скоро Сэм так привык во всем ему подчиняться, что забыл о собственных желаниях, ему их диктовали. Он привык делать то, что приказывал Кастор, желать того, что ему советовал Моргот. Им помыкали всю его жизнь, и вдруг он понял, почему это происходило.

Нова была права. Его жизнь всегда принадлежала ему, вот только он раз за разом делал неправильный выбор, и в какой-то момент это стало необратимо. В том, где он оказался теперь и при каких обстоятельствах, Сэм был виноват сам. Ни отец, ни Моргот не несли ответственности за его выбор. Они направляли его, а он слепо шел за ними, вместо того чтобы бросить вызов, как это сделал Лоран. И вот однажды Сэм добровольно разрешил Морготу влезть к себе в голову и окончательно себя потерял. Он позволил взять себя под контроль, и это полностью его вина.

– Сэм, – позвала Нова.

Он попытался повернуться к ведьме, но упругие лозы взяли шею в тиски. Сэм обреченно прикрыл глаза и промычал в ответ что-то невнятное.

– Я не хочу умирать, – призналась девушка. – Ниорин не простит наше предательство.

Сэму показалось, что Нова снова заплакала.

– Тогда давай выбираться, – предложил он и зашевелился, снова пытаясь расслабить путы. – Ты можешь что-то сделать с растениями?

Приподнявшись вместе с ним, Нова зашевелила плечами, но толку было немного.

– Нет. Я ведьма воды, а не земли, но… – Девушка вдруг замолчала и замерла, словно ее покрыла корочка льда.

– Что «но»?

– В растениях очень много воды, – задумчиво проговорила Нова. – Я могу ее выкачать!

– Отлично, тогда начинай.

– Сэм, оболочка никуда не денется, мы только ослабим давление. И к тому же мне нужно направить энергию, а для этого мне понадобятся руки.

– Спокойно, – холодно сказал он. – Без жидкости эти стебли ослабнут и быстро пересохнут, их получится разорвать. Я попробую еще немного растянуть лозы, без Терренса они не будут стягиваться сами по себе, а ты повернись боком, так в коконе появится чуть больше места и ты сможешь направить поток энергии.

– Хорошо, я попытаюсь, – согласилась Нова зашевелившись. – Нужно будет сделать надрез на лозе, чтобы я могла вытянуть всю жидкость.

– Без проблем, – буркнул Сэм.

Он осмотрелся и увидел на земле несколько промерзших корней. Если под верным углом воткнуть острую сторону в упругую лозу, то все должно получиться.

– Сейчас мы упадем, – предупредил Сэм и двинулся вбок, падая на плечо рядом с переломанными корнями.

Покрутив рукой, он с трудом просунул кисть сквозь спирали лоз и схватил один из твердых корней. Перехватив его поудобнее, Самаэль потянул на себя и под углом вонзил острую сторону корешка в стебель. На пальцы капнул сок, и кожу начало щипать. Стиснув зубы, Сэм поморщился, но выдернул из лозы корень и открыл порез.

– Начинай, – велел он Нове.

Снова в плену. Нерисса застонала, пытаясь выпутаться из кокона лоз, но у нее ничего не получалось. Кинув ее в нору, закрытую сверху сетью из стеблей, Терренс не ослабил растения, наоборот, они продолжали до боли врезаться в тело и доставлять жуткую резь, мешая дышать. Нерисса обреченно закрыла глаза и провалилась в темноту. Неизвестно сколько она пробыла без сознания. Должно быть, таким образом Ниорин заботилась о том, чтобы Нерисса не могла колдовать. Забавно до дрожи. Вот Посвященную ждал сюрприз – даже с развязанными руками Нерисса не смогла бы воззвать к земле. Она и до этого была недостаточно могущественна, ее способности действовали исключительно на почву, растения ей были неподвластны, а теперь она не могла подбросить и камушек!

От досады Нерисса зарычала, но звук вылился сдавленным мычанием. Стало неимоверно горько. Она ехала в Фенри, чтобы спасти Ренфрида, а в результате сама нуждалась в помощи… Захотелось рассмеяться над своей беспомощностью, но у нее не получилось и этого.

Нерисса вспомнила выражение лица Самаэля и надолго задумалась, времени у нее было достаточно. Таким подавленным и сбитым с толку она его не помнила. В ее памяти он был надменным, грубым, неотесанным и нахальным, сегодня же Сэм был словно тенью себя прошлого. Неужели контроль мага разума, освободив жертву от влияния, оставил такой отпечаток? Самаэль показался Нериссе потерявшимся псом, который смотрел на все печальными глазами. Как много он не знал и во что ввязался…