— Рад стараться.

— И хотел вам сказать напоследок, пока вас не увели. Вы познаете настоящую боль… Ваше приключение только начинается.

Охота за волком оказалась насыщенной и утомительной. Желание поймать трофей и страх его упустить побуждали меня идти вперёд на протяжении почти трёх километров. Каждая клетка моего тела требовала отдыха, но я настойчиво продолжал преследование. Вырвавшись из зарослей, я заметил волка, быстро удалявшегося от меня. Его мощная фигура стремительно мелькала вдали.

Адреналин кипел в моих венах, а усталость на мгновение уступила. Я собрал все оставшиеся силы и бросился в погоню. Мои ноги горели огнём, будто были сделаны из стали. Каждое движение вызывало боль в усталых мышцах. Однако я не уменьшал скорости. Горло было пересохшим, и я жадно глотал воздух, но это не приносило облегчения. В глазах мелькали звезды от усталости и напряжения. Преодолев свой предел, я подбежал к поваленному дереву.

В прыжке взял волка на прицел и сделал выстрел. Пуля с глухим ударом попала в его заднюю лапу. Прозвучал долгий вой боли. Волк потерял равновесие и грохнулся на землю, его морда упёрлась в ствол дерева. Я осторожно подошёл к поверженному зверю, испытывая смешанные чувства триумфа и сочувствия.

Его шерсть была густой и переливалась на солнце. Глаза, полные страдания и страха, глядели прямо на меня. Я осознал, что стал свидетелем не только торжества охотника, но и драмы жизни дикого животного. И в этот момент почувствовал не только радость от добычи, но и уважение к своему побеждённому сопернику — волку, который сражался за свою свободу и жизнь до последнего.

Волк лежал передо мной, его глаза все ещё сверкали мучительным огнём. Я ощутил себя немного виноватым за то, что причинил этому животному страдания. Я понимал, что охота — это часть дикой природы, но на этот раз что-то внутри меня зашевелилось. Волк был таким же существом, как и я, и его страдания не оставляли меня равнодушным.

Глядя на поверженного волка, я задумался о том, какая жизнь у него была до этого момента. Он, вероятно, боролся за выживание в непростых условиях природы и в конечном итоге столкнулся со мной — охотником с ружьём в руках. Я почувствовал себя каким-то образом связанным с этим животным, понимая, что оба мы просто искали свой путь в этом мире.

Медленно опускаясь на колени рядом с волком, я коснулся его шерсти и почувствовал холод. Его сердце билось все слабее, а дыхание становилось все тише. В тот момент я понял, что это была не просто охота за трофеем, а ещё один шаг в моем пути познания природы и животных, которые в ней обитают. Я склонил голову в знак уважения перед этим могучим существом и пообещал себе, что буду больше ценить и уважать природу и всех её обитателей.

— Удачно выступил на марафоне, — похвалил меня отец на финише.

Он выглядел усталым, но старался скрыть это. В его глазах была гордость. За мной вскоре прибежала охрана отца. Удалось мне перегнать тренированных людей на таком расстоянии. Моя уверенность в себе выросла до небес. Для тринадцатилетнего парня это было поистине великим достижением. Я пытался выровнять дыхание, не желая дать им понять, что мне сейчас совсем не хорошо и я готов упасть от избытка адреналина.

— Волк оказался выносливым, — спокойно заметил отец, выражая известную всем информацию.

— Они могут преследовать добычу десятки километров, а ты справился за три. Удача тебе улыбнулась. Иначе охота могла бы пройти не совсем успешно. — Отец вытер пот со лба. — Знаешь, почему ты выбрал именно этого волка? Сколько их было в стае? Шесть? Да, именно, шесть, — он выпрямился и начал махать руками, пытаясь восстановить дыхание. — Он был единственный, кто ушёл от стаи, что редко для социальных хищников. Как ты объяснишь это?

— Может быть, он был больной? — в моей голове возникла эта мысль. Мне было трудно думать. Взгляд замыленный, но я старался выглядеть решительным.

— Именно так, — похвалил меня отец. — Охота с огнестрельным оружием на хищников или травоядных, которых становится все меньше… — Наступила тишина. — Считаю, это слишком простое занятие. Возьми нож и иди на рукопашную охоту. — Отец рассмеялся. — Вот это настоящая охота. Но не об этом сейчас. Этот волк заразился определённым вирусом и мог передать его потомству. Он сбежал из лаборатории после экспериментов.

— Мы помогаем лаборатории? — Услышав, что отец заключил крупный контракт с фармацевтической компанией, я не понял, в какой области. — Доставляем им животных?

— Две стороны медали, — улыбнулся отец. — Не считай меня злодеем. Ты ещё молод и не всегда сможешь соединить два абсурдных компонента, чтобы получить верный вывод…

— Попробуй сделать это. Мне тринадцать, я уже достаточно взрослый, — настаивал я. Телохранители тихо свистнули и отвернулись. Они уважали и, пожалуй, даже боялись моего отца.

— Знаешь, почему в Америке не едят диких кабанов? — задал отец на вид простой, но сложный вопрос. — Их там миллионы. Мясо на каждом шагу. Не нужно тратить время на их выращивание и кормление. Просто убивай и собирай добычу. Сотни килограммов мяса легко находятся. Капитализм в чистом виде.

— Они питаются всем подряд, накапливая опасные вещества, которые могут привести к отравлению или хроническим заболеваниям. — Я понял, что имел в виду отец. — Сейчас много отходов, которые дикие животные поглощают, и это может вызвать серьёзные заболевания и мутации.

— Именно, — похвалил отец. Он обнял меня крепко. — Мне всегда нравилось, что ты умеешь мыслить нестандартно. Этот волк лишь начало. Если не остановить его вовремя, это может привести к катастрофе. Лес оказался зоной инфекции. Звучит страшно, но на деле ещё хуже.

— Невозможно остановить всех…

— Начинай с малого. Сегодня ты убил больного волка, а завтра сможешь предотвратить эпидемию. Твои действия имеют значение. Но когда и как это произойдёт — никто не знает.

Темно и тихо в глубинах катакомб, я чувствую, как каменные стены прижимаются к моему телу, оставляя лишь узкий проход для движения. Мои руки и ноги связаны, и я не могу ни пошевелиться, ни выразить свою тревогу даже шёпотом. Шаги моих похитителей неслышно раздавались в мёртвом воздухе, таинственно наполняя мою душу страхом.

Мы продолжаем спускаться все глубже и глубже, окутанные мраком и запахами загробного мира. Не зная, что ждёт меня впереди, я чувствую, как сердце бьётся быстрее, и страх переполняет.

С каждым шагом катакомбы вплетают меня в паутину тайн и опасностей, и я понимаю, что попал в ловушку, из которой не так-то просто выбраться. Но даже в этой мрачной обстановке я не теряю надежды на спасение, ибо где есть отчаяние, там рождается и сила сопротивления.

Так я продолжаю путь сквозь тьму и неведомость, надеясь на светлое искупление в конце пути, где я смогу вновь почувствовать свободу и утешительное прикосновение света. Я прекрасно понимаю всю безысходность, отчего мне становится не по себе. Пора брать себя в руки…

Мрачные ночные тени скрывают все свои секреты, когда перед моим взором предстал древний ритуал жертвоприношения. Слабое пламя факелов освещало сцену передо мной, обрамляя алтарь из камней и окутывая собравшихся сектантов в плетущие тени.

Ведущий ритуал стоял на алтаре, увенчанный венцом из черных перьев, смотря на окровавленного агнца, прикованного к земле и судорожно пытающегося освободиться от уз. Импровизированные фонари беспощадно горели ледяным светом, раскрывая картины жуткого обряда, который протекал перед моими глазами.

Молитвы и манипуляции ритуального лидера наполняли воздух загадочными звуками издревле забытых языков, создавая атмосферу страха и трепета. Сектанты в экстазе повторяли его слова, подмигивая друг другу угрожающе и восторженно.

И вот в ожидании самого кульминационного момента ритуалист поднимает нож высок, сверкающий под светом фонарей, призывая силы мрака и тьмы на свою сторону. Я затаил дыхание, ощущая вибрацию ненависти и перемен в воздухе, и в мгновение перед самым укусом стали я понял, что моя миссия не окончена, и мне предстоит противостоять не только мошенникам, но и сектантам.