– Хе-хе, нет, именно «выпьем»! На трезвую голову норды морды не бьют! – усмехнулся чародей-низкорослик. – А я, между прочим, почётно отчисленный из школы кулачных боёв!

– А чего б и не выпить! – согласился Коркоснек.

– Ты же сам только что рассказывал, какие норды заядлые алкоголики, – хмыкнула капитанша стрелков, возмутившись.

– Ну, так а я чем хуже-то какого-то норда, барышня?! – выпятил грудь колесом бард с ситаром. – Рык подобен грому! Дайте гномам рому! – снова вдарил он по струнам толстыми пальцами. – Жить надо одним днём, словно тот последний! Радоваться, пировать, развлекаться! А вдруг завтра уже Рагнарёк? В наше время, по-моему, актуально!

– Хоть и дворф, а дело говорит, – соглашался Бром.

– Отсталые в развитии табуретки, – фыркнула Ядвига.

– Кто? Это мы-то? Да у нордов Мимира, знаешь, какие передовые технологии! Сами пашут, сами сеют, сами землю копают! – заявил чародей-низкорослик.

– Ага, где ты, а где Мимир… – вздохнула тёмная эльфийка.

– Я всегда, между прочим, лежу на правильном пути! – заявил тот.

– «Иду», а не «лежу», валенок! – фыркнула Ядвига.

– Не, я-то как раз лежу, хе-хе, – заулыбался норд, похлопывая себя по животу.

– В два конца ведёт дорога… – вдарил по струнам Коркоснек.

– Это ж тот гном, который пел в Стелланторе! – узнал музыканта Вир.

– Угу, – кивнула Диана, более пристально разглядывая низкорослика в походной курточке с бахромой. – И ситар вон тот же как раз. Я, кроме него, ситар-то и не видела даже никогда больше.

– Двух гномов, боюсь, я не вынесу, – заявила Ядвига. – Верните меня командовать лучниками, – поглядела она на атаманшу.

– Так вернуть тебя туда может только гном, мам, – напомнила ей Ханна.

– Ладно, кособородый, – скривил губы норд, обращаясь к Коркоснеку. – Твоё счастье, что я сил много потратил и тебя сжигать не с руки.

– Твоё счастье, что я при своей даме сердца! – взял бард-низкорослик свою оркшу за палец. – Негоже заставлять её ждать сырники, пока у нас дуэли какие-то.

– Ишь, женатый! – проворчал Бром.

– Не твоя, вот ты и бесишься, – усмехнулась Ядвига.

– Да кому нужны эти жёны, – вскинул вверх руки чародей-низкорослик. – Все они одинаковы. Сначала перекладывает на тебя всю ответственность. Ты, вроде как, пытаешься показать, как она важна, предлагаешь вместе принять решение, а она что? Причитает: «Раз в жизни попросила тебя быть серьёзным и что-то сделать!». Возмущения не хватает, никаких нервов, это как с ними вообще? А когда ты показываешь, что мужик, проявляешь волю, принимаешь решение, что тогда начинается? «А почему это ты сам всё решаешь и со мной даже не посоветовался?» – произнёс эту фразу гном искажённым недовольным голоском. – Тьфу на них, – махнул он рукой. – Одни беды, если это не бордельная девка, которой уже заплачено за ночь вперёд… Эх… Одна только была в баре Стеллантора проездом. Бард, с гитарой, огонь-женщина! Стройная, рыжая, грудастая, взгляд такой зелёный-зелёный, пронзительный! И волосы такие волнистые… Я тогда челюсть так на пол уронил, думал, уже не найду. Красотка! Мечта поэта!

– А ты что? Поэт? – усмехнулся Коркоснек.

– Рифмоплёт-то уж точно, – отметила Ди.

– Ещё басню могу рассказать! Заплёл однажды дворф себе косу… – начал норд. – Скрутил её спиралью на носу…

– Поэзия – услада для души, для слуха, господа, но тело наше рвётся в бой! – отметил Гор. – Сейчас нужно отправить отряд в Абисгроув и следить за ситуацией, а остальным руководить войсками и вести сражения на поле брани.

– Как заливает, вот это красноречие! – отметил Коркоснек. – Недаром он тут главный сидит. Любую тему в военное русло переведёт. Хороша подводочка.

– Под водочку? Это я завсегда! – обрадовался Бром, потирая руки. – Наливай. Тащи закусь!

– И сырнички! – хлопнула оркша в ладоши.

– И я люблю сырнички… – мягко улыбнулась слепая девочка.

– Нас с ребятами хоть отправьте обратно стоять за Лонгшир! – попросил Филеас Хойт.

– Ой, а можно не надо? Тут так хорошо, – взмолилась Кассандра.

– Боец от службы не увиливает! – строго напомнил ей капитан.

– Идём, пропустим по кружечке, пока тут эти балакают – махнул Бром Коркоснеку. – Научу вас, неотёсанных дворфов, как пить правильно. Была в Мимире, куда меня с Черногорья прогнали, одна школа кулачных боёв, значит, при пивоварне. Лучшая во всём регионе! А потом из года в год уровень наших бойцов всё падал и падал. Ну, понимаешь, подставные матчи за деньги, приток новой крови из так себе бойцов. Кто напивался и халтурил, кто вообще просто так приходил себя испытать, не стремясь побеждать на чемпионатах. Школа – всё больше, а боевые навыки – всё ниже.

– Куда уж ниже для гномов, – усмехнулась Ядвига.

– От сражения со слабым соперником падала реакция и у бывалых… Ну, и решил король Ивальдр издать указ, сделать отдельную тайную, элитарную школу только для профессиональных бойцов с титулами, побеждавших на турнирах уже, чтобы лучшие из лучших тренировались между собой! Ну, и что ты думаешь? – продолжал норд. – Началось всё то же самое. Кто в секретное заведение сынишку или племянника приведёт по блату. Кто другу шепнёт, кто за деньги своё местечко продаст. В общем, попадали снова туда и то продажные, кто на поражениях куш срывает, то просто неопытные хиляки: кто от души веселился и не стремился поднять своё мастерство, кто был драчуном по натуре, не изучая ни техники, ни приёмы, кто просто не особо годился в борцы. Сгнила, в общем, школа. И та, и другая. Не знаю уж, как нынче в Мимире с бойцами, но, сдаётся мне, что не очень. Никто уж тех воинов не боится. Набеги нордов из Черногорья до сих пор страх внушают и людям, и оркам, и эльфам. А Мимир… Может, я вообще теперь лучший остался. А вы не цените!

– Здесь он, – ворвался в зал уставший и запыхавшийся Сетт Догман, найдя Бальтазара глазами, а за демонологом поспевала и суккуба Лукреция.

– Там какой-то кошмар начался, – принялась она тут же докладывать. – Ракшасы полезли сквозь все порталы, сметают всё. Орков, нежить, имперцев, просто жрут и разрывают всех, кого найдут. А следом асуры повыползали с клинками, сейчас с драконидами в стычках. Ни Азазил, ни кто другой, ни архидьяволы им не указ. Не можем больше войсками демонов управлять, Бальтазар!

– Ну, начинается… – скривился тот.

– Вы попросили помощи у сил хаоса, – произнесла Мокошь с укором. – Вот они и делают то, что могут. Такова их природа. Вам не подчинить хаос, не обратить его в послушные взводы, в порядок под своё командование.

– Поэтому я и просила тебя с ними не связываться, – шипела внутри Бальтазара царица-тьма.

– Ладно… – опустил кулаки на край стола костяшками лорд-некромант. – Что-то придумаем. Пока они отвлекают драконидов от границ Лонгшира – это даже нам на руку.

– На руку, лорд Кроненгард, надо быть чистым, – подметила Мокошь. – А вы затеваете раз за разом тёмные дела и сталкиваетесь с последствиями.

– Я всё-таки тёмный лорд, – недовольно пророкотал тот. – Мне положено.

– Вы, смертные, сами творите свою судьбу. Нельзя что-либо оправдывать лишь своей сущностью и натурой. Вы всегда можете принять решение. Я бы воззвала к вашей совести, но внутри вас только тьма, – недобро сверкнула пожилая богиня глазами.

– А она ведь права, чёрт возьми, – ухмыльнулась где-то в груди некроманта царица-тьма.

– Не до чертей мне сейчас, – хмыкнул сам чернокнижник.

– А вам вообще не до кого, кроме себя, – встала с места статная собеседница с вращавшимся перед ней веретеном. – Вы упрекали нас в том, что мы не ведаем гармонии, но сами же выбиваетесь добровольно из цепочки взаимопомощи своим эгоизмом. Даже сейчас думаете только о себе.

– О себе я не думаю с момента похищения Люции, Мокошь, – хмыкнул тот. – Всё это время я думаю только о ней.

Лонгширский город Зайн, что располагался недалеко от мангровых болот, славился добычей древесины и плодов, сока и листьев нипы, полезных кореньев, а также моллюсков, рыбы и ракообразных. Несмотря на то, что и отсюда тоже некоторые жители были призваны в собранное ополчение, ныне разгромленное близ границ при активном участии сожранного Апофисом Гелиоса, сейчас здесь кипела жизнь и было весьма многолюдно.