– Вы слышали про Ванессу? – вступила в разговор Кристина. Она немного устала наблюдать извечные препирательства подруг, помешанных на моде.

Девочки тут же забыли о своих проблемах и переключили внимание.

– Это ужасно, – постановила Марта, убирая костюм в ту часть общего шкафа, где висели вещи Кристины. Раз уж предложили – грех не воспользоваться. – Я считаю, что комиссия поступила скверно. Девочка неповинна в преступлениях своей матери. Наоборот – следовало поощрять в ней стремление к учёбе. Да и матери надо отдать должное – она не наплевала на судьбу своего ребёнка, озаботилась ею, как смогла. Это о многом говорит.

– Не знаю, девочки, – продолжила Ханна. – Обман никогда до добра не доводит. Такие, как мать Ванессы думают, что всё можно решить деньгами, а на деле оказывается, что школе её репутация важнее. Я считаю, что её правильно выгнали. Такие, как она будут знать, что нечего соваться туда, где им не место, – девушка пару раз крутанулась у зеркала, подмахивая рукой светло-русые волосы так, чтобы они легли ей на плечо и оценив свой слегка небрежный образ, присела на стул, ища одобрения в лицах подруг. – Бывает же. Вот так живёшь и понятия не имеешь, кто тебя окружает.

Кристина нервно сглотнула, но всё же выдержала взгляд Ханны.

– Ты узколобая аристократка, – вынесла приговор Марта.

Ханна только цыкнула, поднялась со стула и перешла на свою сторону комнаты, где принялась демонстративно копаться в сумочке, делая вид, что ищет пудру.

– Что с ней теперь будет? – задала Кристина вопрос, на который никто не знал ответа.

– Если не дура, то устроится как-нибудь. Можно пойти на швейную фабрику или на курсы стенографисток. Ещё можно в бюро переводов попробовать толкнуться. Она изучала здесь два языка, плюс её родной итальянский, – Марта загибала пальцы, глядя в потолок.

– Торговкой, швеёй или шлюхой – выбор невелик, – прилетело со стороны Ханны.

– Хани, ты нарываешься на грубость! – Марта подскочила со своего места и в сердцах бросила в соседку подушкой. – В тебе есть хоть капля сострадания?!

– На сострадании далеко не уедешь! Я убеждена в том, что каждый должен знать своё место! Да, это обидно, если тебе не повезло родиться в богатой или знатной семье, но такова жизнь и ничего с этим не поделать. Не я придумываю правила. А Ванессу мне жалко, я к ней привыкла. И будь у меня возможность, я помогла бы ей.

– Легко рассуждать о возможностях, когда их нет, – съязвила Марта.

– А вот ты, кстати, могла бы помочь вместо того, чтобы покупать сто первый ненужный костюм.

– А чего это ты мои возможности подсчитываешь? У меня, между прочим, все расходы под отчёт идут, ни гроша нельзя потратить без ведома папиной бухгалтерии. Ой, да что я перед тобой оправдываюсь? – Марта выдохнула и махнула рукой. Но через секунду вспомнила кое-что, о чём забыла рассказать подругам. – Слушайте, вы же не знаете! – она снова приземлилась на постель возле Кристины, старавшейся не впасть в уныние после всего услышанного. – У нас новый учитель литературы в этом году. Фрау Фредрексон ушла на пенсию и нам прислали, – она сделала паузу.

– Кого? – Ханна недоумённо уставилась на неё в ожидании продолжения.

– Мужчину!

– Да ладно? – не поверила, точнее, не захотела поверить Кристина. – Как это?

– А вот так. По слухам, какая-то учительница должна была приехать, но в последний момент она то ли замуж вышла, то ли ребёнка родила. Короче, пришлось искать срочно кого-нибудь на замену. Адель из десятого класса рассказала, что он какой-то знакомый ректорши и будет здесь, пока не найдут постоянную учительницу. Чувствую я, наведёт он тут шороху. Кстати, – Марта перевела горящий взгляд на Кристину, – ты написала что-нибудь за лето? Я просто изнывала без твоих рукописей! Пожалуйста, почитай нам сегодня! – Она свела ладони в мольбе и её незамедлительно поддержала Ханна, оказавшаяся тут как тут.

– Да, я кое-что набросала, – скромно призналась девушка. – Но там надо доработать пару мест…

– Доработаешь потом! Я с ума сойду, если ты не почитаешь нам. Скажи, кто он? Пират? Разбойник? А может быть, слуга в знатном доме, соблазнивший юную наследницу?

– Ни то и ни другое, – призналась Кристина. – Он успешный предприниматель, который разбогател на торговле колониальным товаром.

– А она?

– Дочь его главного конкурента.

– Боже! – хором выдохнули обе соседки.

– Я не утерплю до вечера. Почитай сейчас! – взмолилась Ханна.

– Нет, девочки, – отрезала Кристина. – Сейчас я больше всего на свете хочу помыться и привести себя в порядок с дороги. А вечером я вам обязательно почитаю.

«– Сеньор Белуччи, вы забываетесь! – Марин ловко выкрутилась, освобождая свою руку из крепкого захвата. – Мой отец не потерпит подобного! – она шагнула назад и тут же упёрлась спиной в холодную каменную стену, осознавая всю тщетность попыток спастись от своего преследователя. Ей оставалось лишь наблюдать за тем, как мужчина медленно приближался к ней, пронзая обжигающим взглядом синих глаз.

– Твой отец больше не в силах противостоять мне, дорогая Марин, – проговорил он, став так близко, что дыхание его опаляло кожу. Марин вздрогнула, не находя в себе сил к сопротивлению. За последний месяц этот мужчина завладел её разумом настолько, что она готова была исполнять все его желания. Ей стоило огромного труда сопротивляться напору.

– Вы говорите это, чтобы испугать меня. Я вам не верю, – пролепетала она срывающимся голосом, эхо которого отлетело чуть слышно от стен пустующей фабрики.

Фернандо легко коснулся ладонью щеки Марин, отчего она на секунду прикрыла глаза.

– Весь его бизнес теперь в моих руках. Понадобилось немало усилий, чтобы разорить этого скрягу, но оно того стоило, – на последних словах в его всегда холодных синих глазах мелькнула дьявольская искорка. – Теперь только ты в силах спасти его и не спрашивай меня, как. Ты это и так знаете, – красивые тонкие губы растянулись в улыбке.

– Фернандо, вы чудовище, – почти шёпотом проговорила девушка.

– Одно твоё слово и я буду таким, каким ты захочешь.

– Я желаю лишь того, чтобы вы вернули моему отцу бизнес, – она почти умоляла, и сама уже слабо верила своим словам, плавясь под его жадным взглядом.

Продолжая улыбаться, Белуччи качнул головой, показывая этим, что никакие уговоры не помогут изменить принятое им решение. Он прислонил свободную руку к стене совсем рядом с лицом Марин, продолжая при этом другой рукой касаться нежной кожи её щеки.

– Когда ты станешь моей, всё это будет принадлежать тебе. Ты сможешь распоряжаться делами корпораций наравне со мной. Скажи, твой отец посмел бы допустить подобное? – она молчала. – Я знаю тебя лучше, чем он. Ты умна и тщеславна и никогда не смиришься с ролью, которую готовил тебе папочка.

– Прекратите, – Марин тяжело дышала, осознавая, что теряет власть над собой.

– Хочешь, чтобы я ушёл? – Фернандо с лёгким прищуром взглянул ей в глаза, окончательно выбивая почву из-под ног. – Скажи, и я уйду. Но обязательно вернусь, чтобы взять своё.

Марин начала стекать по стене, не чувствуя больше под собой опоры. Фернандо ловко подхватил её за талию и отошёл на шаг, прижимая хрупкую фигурку в лёгком летнем платье к себе. Марин ощущала тепло его тела сквозь тонкую ткань чёрной рубашки, вдыхала манящий запах его волос, небрежно разбегавшихся по плечам.

– Да, – проговорила она где-то на грани безумия и здравомыслия, заставляя себя не поддаваться желанию. – Я хочу, чтобы вы ушли из нашей жизни, Фернандо.

Мужчина ничего не ответил. В то же мгновение в глазах, потемневших от желания, блеснул яростный огонёк. Фернандо поднял свою возлюбленную на руки и усадил на ближайшую к ним столешницу типографского аппарата. Одним толчком он раздвинул её ноги и прижался ещё сильнее, заставляя воображение Марин оценить всю мощь его желания. Она сдавленно вскрикнула.

– Ты врёшь мне, моя девочка, – прошипел он, из последних сил сопротивляясь велению плоти. – Я вижу, чего ты на самом деле хочешь. Но раз ты такая строптивая, давай ещё поиграем, – он ловко забрался рукой под подол её платья и с усилием провёл ладонью по разгорячённой коже бедра. Марин не удалось сдержать протяжного стона. – Только учти, что я никогда не проигрываю и всегда получаю то, чего хочу.»