Есть и в-третьих — я слишком слаб, пока слаб, чтобы решать такими категориями, как и кого назначать русским императором. Могу лишь поспособствовать, как и любой другой человек. В конце концов, пуля-дура может прилететь и в императора, или в претендента на трон.
Но бездействовать и ждать, когда оно само рассосется, я не собирался. Нужно бить на упреждение, иначе прилетит по тебе. Ну а то, что я могу и умею, так это стрелять, маскироваться и продумывать отход.
Первоначально я думал сделать взрыв или поджог кареты с Платоном Зубовым внутри. Много крутил в голове варианты, при которых карета взрывается или горит, а я в это самое время дома пью кофе. Нет, не выходило. Быстро на коленке сообразить детонатор с замедлителем, я бы не смог. Проблемой стало бы и то, как прикрепить бомбу к карете, она же не может быть в килограмм, тут нужно полпуда пороха, чтобы наверняка. Порох — это не пластид, или динамит, он, как взрывчатое вещество слабоват.
Но мог бы устроить мозговой штурм и придумать и саму бомбу и как именно ее закрепить. Но… кареты, как правило, не стоят припаркованным рядом с домом, они заезжают во дворы и чаще под навесы, сараи, гаражи. Пройти туда, чтобы прикрепить устройство — крайне сложная задача. Ну а кидать бомбу под карету? Я Сперанский, а не Гриневицкий [убийца царя Александра II]. Тут нужно и Платона отправить на суд Божий, ну и оставить без ответа вопрос, кто именно это сделал.
Вариант с поджогом отмел тоже. Тут только чуточку реакции и сообразительности человеку и можно выпрыгнуть из горящей кареты. Платон достаточно ловок, чтобы это сделать. Ну а сам факт поджога, как и злой фаворит после этой акции — это введение военного положения в Петербурге и реальный поиск поджигателя. Нет мне нужна суета у трона, чтобы некому было ловить преступника.
Остается только штуцер, вернее, два штуцера и я, как стрелок. Такое оружие есть у Куракина, на том штуцере я и тренировался, но исчезновение этого оружия может вызвать подозрение. Нет же, обязательно вызовет, тем более, что по всем раскладам я буду вынужден оставить оружие, а не тягаться с ним после акции по всему городу. Даже то, что из штуцера стреляли недавно, опытный стрелок определит, не беря оружие в руки.
Потому мне нужно было нелегальное нарезное оружие. Казалось, что это невозможно, но нет, все можно купить и найти в Петербурге этого времени, вопрос только в деньгах. А штуцеры, на самом деле криминалу вообще постольку-поскольку. Нарезные ружья заряжаются долго, чистятся очень сложно, да и не нужно бандитам стрелять издали. У них же в основном гоп-стоп, накоротке, где пистолет, или даже нож — главное оружие.
— Вота! Есть, ваше благородие, нашел. Принесут через два часы, — сообщал мне Гришка Косой.
Этого деятеля я заприметил на рынке. Типичный криминальный элемент. Но важно было иное — он оказался не местным. Главное, не был связан ни с Бароном, ни с кем-то еще из питерской бандитской братии. Гришка только собирался влиться в одну из группировок. Косой был сообразительным и коммуникабельным, такой человек мне и нужен.
Для того, чтобы купить штуцер нелегально, а легально, может еще было сложнее, я собирался использовать человека, который бы меня не знал. Самому мне светиться было нельзя. Я знал, что, обратись я к Барону, тот в миг нашел бы штуцер на продажу. Но этот бандит смог бы сопоставить два плюс два и понять, кто именно произвел тот выстрел, что сразил самого всесильного фаворита императрицы. После только вопрос цены: кто заплатит больше за информацию о стрелке. А то, что покупатели нашлись бы, я не сомневался.
А так, купил Гришка Косой два штуцера, а потом нашли этого гастролера прирезанным. Концы в воду. Это в будущем посмотрели все возможные камеры наблюдения, поискали контакты Гришки, с кем встречался, составили бы фоторобот, пробили по программам распознавания лиц. Тут еще и отпечатки пальцев, да много чего. Крайне сложно было бы совершить акцию и уйти от правосудия. Но в этом времени и следователей нет, так, дилетантство одно.
— Поешь, выпей, но только кружку пива. После напьешься, — сказал я и положил на стол серебряный рубль.
На эти деньги можно ночь куролесить, не то, что пообедать.
Наша встреча была в одной, из не самых респектабельных харчевен. Но что хорошо, так то, что днем тут народу не было вовсе, только одна подавальщица и мы.
Легенда, которую я разыграл перед Гришкой Косым была проста для человека, не служившего, от того казалась правдивой. Я представился подпоручиком, который «пролюбил» два штуцера. Проиграл в карты ружья, которые числились на балансе полка. Какого полка, конечно же, не уточнял. И вот теперь, чтобы сохранить свою честь, я решил купить два других штуцера. Ну а так как я благородный человек, то не пристало мне скитаться по притонам и искать на продажу штуцеры у бандитов. Вот потому-то этим и занимается Косой. И пообещал я ему двадцать пять рублей за работу. Так что от жажды таких денег, Гришка вообще не вникал, что да как, а прямо носом землю грыз, но нашел штуцера.
Я сидел недалеко от Гришки, когда в карчму вошли трое человек. В одном из бандитов я узнал человека Барона. Все так и есть, эта банда промышляла и на дорогах и внутри столицы. А компания из трех-четырех офицеров — лакомая добыча, если хорошенько подловить служивых, которые нередко и под шофе. Десять выстрелов из-за угла, а, скорее из кустов и деревьев, и вполне себе куш. Будущие мои штуцера, видимо, так и достались бандитам, или же телегу полковую где обчистили.
Даже перед Гришкой, которому я уже подписал приговор, я был видоизмененный, нацепил бороду, которую склеил для вот таких случаев. А еще сделал себе немаленькое родимое пятно у левого глаза. Так себе маскировка, но хоть что-то. Два элемента маскировки, которые цепляются глазу, должны отвлечь от рассматривания иных особенностей.
— Ты тот Косой, что штуцера просил? — спросил один из бандитов.
— Я, — отвечал Гришка, не стушевавшись от психологического прессинга.
Я сидел так, чтобы слышать разговор, но чтобы меня не было видно. За другим столиком. При этом держал наготове два пистолета и нож. То, что штуцера просто продадут приезжему одинокому бродяге, не верилось. Я понимал, что, скорее всего, попробуют ограбить и ружья не отдать. Но то, что штуцера люди Барона принесут, сомнений не было. Они должны убедиться, что у покупателя есть деньги. А вдруг, Косой такой ушлый, что оставил деньги в ином месте?
— А деньги у тебя есть? — спросил второй бандит.
— Коли штуцера будут, так и деньги найдем, — уклончиво ответил Гришка.
— Вот тут они и есть, — сказал один из бандитов и я услышал, что он вроде бы как надорвал ткань. — Покаж серебро!
Пришло понимание, что сейчас Косого будут убивать. И да ляд с ним, но мне нужны штуцера, которые сразу же унесут, может еще до момента, как убьют Гришку. Хотя, наверняка, они его решат утащить куда-нибудь, чтобы не наследить в харчевне. Тут криминал еще не слишком оборзевший, не ведет себя особо нагло.
— Надо! — одними губами говорю я себе, медленно, чтобы не шуметь встаю, засовываю пистолеты за пояс, а в левую руку беру нож.
Да, у меня тут, оказывается рабочая рука левая, хотя пишу больше правой, но и левой умею. Амбидекстор, получается. Обе руки развиты, но левая удобнее.
— Ха! Тута все деньги? — услышал я сперва звон монет, а после вопрос одного из бандитов, который не мог скрыть свою радость.
— Все по чину, сто двадцать пять рублей, как и условились, — отвечал Гришка, когда я уже выходил из-за угла и намеривался начинать действовать.
— Ну тогда, мил человек, не чини обиду! — сказал один бандит и я уже видел, как он быстро достал кистень и ударил по голове Косого.
Кистень — это отличное оружие для городских бандитов. Не обязательно же иметь ударным грузом железо. Можно и мешочек с песком, которым не убьешь, но отправишь в нокаут любого, если знать, как бить. Эти ухари, знали.
Я моментально спрятался за перегородкой. Сейчас бандиты должны быстро оглядеться, а после они согнуться, чтобы тащить Гришку. Вот в этот момент лучше всего и нападать. Человек не сразу сообразит, что делать, когда один его собрат уже заваливаться с перерезанным горлом. Психология такова, что груз, особенно человека, не сразу бросишь, чтобы реагировать на угрозу. Тут еще и страх нашуметь.
