— Эх, знал бы, Серёжа, сколько времени я провела, вглядываясь в зеркало мира в поисках тебя.

— Значит, ты специально меня сюда притащила, а не из эфемерного человеколюбия?

— Одно другому не мешает, — уклончиво ответила Хлоя. — Ты будешь дальше слушать? Или уже неинтересно?

— Валяй дальше, — разрешил я. — А то пока не понятно, на кой ляд я тебе сдался.

— А на тот, Серёжа, чтобы стать сильнее магического совета, два мага должны слиться в одного.

— Информативность прямо твой конёк, — проворчал я.

— Будешь перебивать, просто замолчу, — пригрозила принцесса.

— Всё, всё. Только объясняй попонятнее.

— Так вот, два мага должны слиться в одного, заключить этакий магический союз. Но есть одно «но». В данном союзе только один маг получает всю силу. Второй остаётся ни с чем. Правда, и тут не без подвоха: если маг, утративший силу, может существовать без первого уже не как маг, то обретший сверхсилу теряет свою жизнь вместе с жизнью утратившего силу мага.

— Вот всё-то у вас магов через «ж». Как вы с этим живёте? Я не то что понять всё вышесказанное не могу, я повторить это не в силах.

— Да тебе, собственно, и не надо. Слушай дальше.

— Хорошо. Проехали. Весь во внимании.

— Как ты сам понимаешь, ни один здравомыслящий маг ни за что не расстанется со своей силой. Не здравомыслящий и подавно. Чокнутые маги те ещё собственники. Отобрать силу невозможно. Работать не будет. И тут образовывается новая безвылазная «ж», как ты это называешь. Но я девушка упёртая и нашла такой уникальный экземпляр.

— И кто это уникум?

— Ты, — улыбаясь, ответила Хлоя.

— Ха-ха-ха. Очень смешно, — ёрничая, рассмеялся я. — Сколько себя помню, магические закидоны из меня так и прут.

— Вот в том-то и прелесть, что ты про свои способности ничего не знал. В вашем мире магии нет. Точнее, в вашем мире вы ею пользоваться не умеете, а поэтому отрицаете её существование.

— Ага, а всякие экстрасенсы, целители, белые и чёрные колдуны?

— Шарлатаны, — махнула рукой Хлоя. — Есть, правда, некоторые, кое-что умеющие, но магия — эта наука. Мало обладать талантом, к нему ещё умение приложить нужно. А откуда умение возьмётся, если обучать некому?

— Ну, хорошо. Допустим, я тебе поверил.

— Слушай дальше, и слово «допустим» испарится само собой. Оставалось дело за малым — незаметно исчезнуть из этого мира. Перебраться в твой мир. Изъять тебя оттуда. Вернуться вместе с тобой в свой мир. Провести обряд соединения двух сил. Придавить к ногтю совет магов. И спокойненько завоевать это мир, подчинив себе все народы.

— И всё?

— И сделать его счастливым, — добавила Хлоя.

— Браво, — зааплодировал я, не жалея ладошек. — Вот прямо так взять и осчастливить весь мир. Браво!

— Зря смеёшься, — глаза Хлои полыхнули ещё большей чернотой, хотя казалось, что чернее уже некуда.

— Да ты что! Вот ни разу не смеялся, — съязвил я, уже практически не пугаясь этой черноты. — Вперёд к победе мирового пролетариата. Знаем, проходили.

— Чего? — непонимающе переспросила Хлоя.

— Чистые руки, горячее сердце, холодная голова и ноги в шерстяных носочках как профилактика головокружительного насморка, — не унимался я.

— Да ты никак решил надо мной понасмехаться!

— Да что ты! Как можно? — продолжал веселиться я. — Над будущей мировой владычицей и моей вынужденной соратницей? Вот только в роли Надежды Константиновны с непривычки как-то не совсем уютно. Надеюсь, юбки носить меня не заставишь? Мне мини не очень. Ноги не той геометрии.

— Если ты не угомонишься…

— И что? — беспардонно перебил я принцессу. — Прибить меня, как половину себя, ты не можешь. Если, конечно, я правильно услышал твои душещипательные излияния. Попробовать банально поколотить? Тоже не вариант. А вдруг помру? Словесные перепалки со мной устраивать? Смысла нет. Сие развлечение недолгое. Толку ноль, да и наскучит быстро. Так что нет у вас методов против Серёжки Доброго.

В этот момент моя правая рука без моего на то согласия зажила своей собственной жизнью. И повела она себя крайне агрессивно: тут же вкатила мне оглушительную затрещину, что устоять на ногах не было никакого шанса. Так я и ткнулся носом в ближайшую растительность, без малейшего звука. Речевой аппарат тоже решил пожить своей жизнью и отказался даже материться.

— Я же сказала, что ты сам себе не принадлежишь, — ласково проворковала Хлоя. — Но наказать сам себя вполне можешь. Если ты в этом ещё не убедился, то могу преподать ещё пару уроков. Хотя, я думаю, ты и так всё понял. Ну а если не понял, то поясню. Вместе со своими магическими силами ты передал мне и физические, так что я могу распоряжаться твоим телом по своему усмотрению. Теперь я могу не только двигать твоими руками и ногами, но и говорить своими словами через твои уста, видеть твоими глазами, слышать твоими ушами и многое другое. Поэтому, если не хочешь быть безвольной куклой, предлагаю переосмыслить свою линию поведения.

Да уж. Вот только в такие моменты ты осознаёшь всю глубину того предложения, от которого невозможно отказаться. И как-то сразу становится грустно и невыносимо противно. Вот прямо аж до омерзения. Что там она говорила? Я могу её убить и спокойно жить дальше, правда без магических сил. Да кому они на… нужны эти силы. Я и раньше-то ими не пользовался, и ничего — коптил небо, иногда даже с большой радостью. Вот только теперь прибить-то заразу нечем. Более того, и попросить о помощи никак. Даже глазом моргнуть в этом направлении и то не способен. Вот времена настали. А ведь совсем недавно я млел только от одного вида этой девчонки.

— Тьфу ты блин! Домлелся, называется.

— Чего отплёвываешься? Мха наглотался? — участливо спросила Хлоя, и я понял, что последние мысли я озвучил уже вслух.

— И надолго ты меня мне вернула? — проворчал я, игнорируя её вопрос.

— Да пользуйся пока, — весело рассмеялась принцесса.

— Пока что? — ещёё более угрюмо проворчал я.

— Пока своим поведением угрожать мне не будешь, — оборвала смех Хлоя. — Живи и радуйся. Можешь даже пить как у себя в мире. У процедуры слияния есть очень приятные побочные эффекты.

— И какие?

— Вечная жизнь и вечное здоровье. Или тебе мало для начала?

— А будет и для продолжения?

— Всё будет зависеть от твоего поведения. Пойдёшь рядом, не мешая — будет всё. И по мере подчинения этого мира всё больше и больше. Встанешь в позу сопротивления — останется только вечная жизнь. Остальное обездвижу, положу в чулан, назначу трёхразовое питание и оставлю со своими мыслями один на один. Как думаешь, через сколько свихнёшься?

— То есть даже в мужья меня не зовут? — задал я самый дурацкий вопрос, который можно было задать в данной ситуации.

— Хочешь в мужья? — Хлоя прищурила бездонные глаза. — А почему бы и нет? Это даже интересно.

— В смысле интересно?! — вскипел я на ровном месте. — Нет, подожди, ты хочешь сказать, что тебе такая мысль не приходила в голову? Стоп! Стоп! Стоп! Ты всё это время мне строила глазки, флиртовала со мной, ревновала меня направо и налево, целовалось со мной, в конце концов! И ни разу не представила меня своим мужем? Знаешь, кто ты после этого?! Да у меня просто слов нет! Всё, клади меня в чулан, в шкафчик, в тумбочку, в ящичек. Можешь хоть в наперсточек запихать.

— Моим мужем, — просмаковала принцесса, не обращая внимания на мои вопли. — Годится, — выдохнула она наконец, приняв решение. — По какому обряду проведём бракосочетание?

— Да пошла ты! — возмутился я ещё больше.

— Значит, решу сама. А пока пойдём вместе.

При этих словах моё тело само поднялось на ноги и уверенным шагом продефилировало вслед за принцессой. Управлять я им не мог. Единственное, что мне оставили — это зрение и совсем чуть-чуть речи. Нет, речь, конечно, оставили в полном объёме, вот только звук приглушили до минимального минимума. Даже мои вопли возмущения вырывались на божий свет комариным писком. Слова же, сказанные в диапазоне обычной громкости, слышны были только мне, да и то скорее больше в качестве самоутешения. Поорав — правильнее будет сказать «попищав» — в таком режиме несколько минут, я сорвал голос и, заткнувшись, продолжил путь молча, обиженный на весь мир.