— Не отводи взгляд, ещё немного, — с придыханием сказала Хлоя.

Да какое там отводи! Даже если бы я и хотел, то не смог бы этого сделать, даже приложив все отпущенные мне всевышнем усилия. Да я и не хотел. Я, наоборот, молил всех святых, чтобы это светопреставление не заканчивалось никогда. Я готов был существовать в нём до самого последнего вздоха.

— Ну вот и всё, — радостно сказала Хлоя и, оттолкнув мою голову, она разорвала визуальный контакт. — Как же долго я ждала этого момента. А теперь всё! Всё! Всё-ё-ё-ё-ё!

Голос Хлои сорвался на жуткий хохот и громогласным эхом покатился по окрестностям. Казалось, весь окружающий мир ужаснулся этому и попытался затаиться, спрятаться от этого жуткого смеха. И это было долго, очень долго. Ни один человек не смог бы так долго смеяться. Психика бы не выдержала, и организм бы просто сорвался бы в истерику. А может, это уже и была истерика? Может, пора вмешаться?

Поднявшись на ноги, я медленно подошёл к хохочущей Хлое, чтобы не вспугнуть раньше времени, и попытался залепить ей несильную, но хлёсткую пощёчину. Другого действенного средства от истерик я просто не знал. Но не тут-то было. Рука не поднялась.

— Надо, — тихо шепнул я своей руке. Её реакция оставалось той же — она отказывалась подниматься. — Очень надо. — Я снова попытался убедить конечность.

— Зря стараешься, — остановил мои уговоры незнакомый голос. — Теперь она не в твоей власти.

— Кто это?

— Имя я, наверное, менять не буду. Привыкла. Поэтому можешь по-прежнему звать меня Хлоей.

Я настолько увлёкся препирательством со своей рукой, что совсем упустил из виду ту, для кого оплеуха от этой руки предназначалось. И вот только сейчас я поднял на девушку глаза и ужаснулся. Это была не Хлоя. Нет, внешне она почти не изменилось. У неё не выросли рога, не стал крючкообразным нос, не изменился цвет волос. Она сохранила ту же точёную, привлекательную фигурку. Всё было как и прежде. Вот только глаза… Ни одно существо этого мира не могло иметь таких глаз. Да что там этого — всех существующих миров! В этих глазах плескался океан, невиданный по своей мощи и силе. В нём не было ни искорок, ни всполохов, ни фейерверков, которые мне доводилось видеть раньше. Он был чёрен, без малейшего намёка на какую-то примесь. Чёрен, как чернеет бездна потустороннего мира. И это было ужасно. Ужасно и прекрасно одновременно.

— Любуешься? — с усмешкой спросила меня новая Хлоя. — Можешь не торопиться, у тебя впереди вечность, чтобы успеть налюбоваться.

— В смысле вечность? — задал я, наверное, самый дурацкий вопрос, который только мог.

— Мы теперь с тобой единое целое. И нет на свете силы, способной разорвать это целое на две части.

Такого завуалированного предложения о совместной жизни я ещё не получал. И с чего это столь рачительные перемены? Совсем недавно кто-то отказывался заводить от меня ребёнка, даже ради спасения меня, а тут нате вам — пожалуйста. Как там говорят? И в горе, и в радости до гробовой доски? Нет, энное количество времени назад я был бы совершенно не против и даже, можно сказать, решительно за. Но сейчас… Всю жизнь… вот с этими глазами… просыпаться и засыпать, утопая в этом океане чёрной бездны. Бр-р-р. Жутко.

— У тебя нет выбора, — прочитав мои мысли, сказала Хлоя. — Этот выбор сделала сама природа. Мне оставалось только подчиниться ей.

— Я сейчас один чего-то не понимаю?

— Ладно, — снисходительно ответила девушка. — Попробую вкратце пояснить ситуацию. А то ты меня изведёшь постоянным непониманием.

Собственно говоря, вкратце у Хлои не получилось. Её монолог длился не менее часа. И надо отдать мне должное, что за этот час я даже ни разу не зевнул. Да что там не зевнул — моргнул-то пару раз от силы. И если перевести её душевные излияния в мой вольный пересказ, то картина будет вырисовываться следующая.

Принцесса Хлоя уже по факту своего рождения становилась будущей правительницей гелов. Поскольку она была не только старшей дочерью в семье, но и единственной. Соответственно, ребятёнка натаскивали на будущее правление чуть ли ни с момента отсечения пуповины. Короче, то ещё детство, врагу не пожелаешь. Минут пятнадцать я выслушивал стенания по поводу братьев, предававшихся всяческим забавам и развлечениям, в то время как затюканная девчушка обязана была грызть гранит науки придворного правления. Но ничего, втянулась, осознала и даже начала получать подобие удовольствия.

И вот когда будущая правительница всех гелов теоретически была готова взять бразды правления в свои хрупкие ладошки, практически отдавать эти бразды никто не собирался. Мать Хлои была женщиной довольно молодой, гиперактивной, до безобразия жизнеспособной. Причин уходить на покой у правящей королевы не было никаких, желания, впрочем, тоже, поэтому милейшая доченька должна была сидеть и ждать своей очереди, как поступали все её предшественницы.

К чему была такая спешка? «На всякий случай». Мало ли что в жизни бывает. Взбесивший вихр лягнёт. Гургуты войной пойдут, да и подстрелят дурной стрелой. А то и деликатесик может несвежий попасться. Пару дней мучений в отхожем месте, и всё — страна без нежных рук правления. Поэтому молодец, любимая дочурка, выучилась, теперь можешь слегка оторваться, без лишнего афиширования — всё-таки будущая королева, но в перерывах не стоит забывать повторять всё чему учили. Чтобы познанные науки от зубов на раз отскакивали правильными знаниями. Вот тебе список — в трёх томах — чего нельзя. И вот брошюрка чего можно, но с оглядкой. Живи в своё удовольствие, ни в чём себе не отказывай. И, как говорится, люблю, целую, мама.

Взбунтовавшаяся Хлоина натура перенести такого предательского удара в спину была не способна. Спешила-спешила, учила-учила старалась-старалась, и тут на тебе. Отдыхай в сторонке, понадобишься — позовут. И главное, без вариантов. «Если», да «кабы», да «может быть» не допускаются. И можно дуться как мышь на крупу до скончания века, лишняя раздутость не возбраняется, если, конечно, она не спонтанная беременность.

В общем, ревела Хлоя два дня, отдавшись этому занятию чуть ли до полного иссушения. Потом плюнула и ушла в свой личный, самою созданный, индивидуальный монастырь. Весь монастырский уклад состоял из прочтения всевозможных книг — благо дворцовая библиотека была укомплектована по высшему разряду — да гонянием многочисленных мысленных тараканов по черепной коробке. Вот эти-то тараканы и добежали однажды до естественного решения. То, что не хотят отдать тебе добровольно, нужно отобрать, несмотря на дочерние чувства. Поскольку опыта дворцовых переворотов у принцессы не было никакого и советчиков в поле видимости тоже не наблюдалось, Хлоя погрузилась в недра книжных фолиантов. Уж не знаю, чего она там понавыгрызала, но в какой-то момент в её головке поселилась твёрдая уверенность, что править только гелами — это слишком мелко для её деятельной натуры. А вот подчинить себе весь мир — это как раз именно то, к чему готовила её судьба. Ни больше и ни меньше. Самое то.

Но одно дело решить, а другое — воплотить это решение в жизнь. Причём воплотить в мире, насквозь пропитанном магией. А если ещё учесть, что Хлоя далеко не самая сильная магичка этого мира, то всё это тараканное решение превращается в большую утопию.

Есть в этом мире так называемые смотрящие. Болотная, кстати, одна из них. Этакий высший магический совет. Друг друга они, конечно, недолюбливают, но дело своё знают. И все вместе они целые народы способны удержать от беспредела. Что говорить про какую-то юную выскочку, пусть даже и принцессу. В лучшем случае её пожрёт какая-нибудь тварь, и останется она в преданиях как великомученица. Или от болезни какой скоропостижно откинется. На худой конец… вариантов много. Беспределить в масштабе, задуманном Хлоей, никто не даст. Тем более это прямая угроза их власти. А тут, сами понимаете, не до сантиментов.

В общем, ситуация тупиковая. Но, как всегда это бывает, на помощь пришёл товарищ случай. Эта зараза всегда является в самый непредсказуемый момент. А уж с каким знаком будет его явление — одному богу известно. И этот случай явил Хлое древний фолиант, ветхий настолько, что его мирское существование ограничивалось ровно одним прочтением. Страницы буквально рассыпались в руках, не давая прочитать текст полностью. Но всё же, перелопатив эту труху, Хлоя нашла решение своего вопроса.