— Как ты? Как устроилась? — тем не менее не понял намека мой бывший начальник.

— Хорошо, — сдержанно ответила я и напомнила: — У меня не так много времени.

— Ой, извини, не знал, что у тебя все так строго. У нас вот такого нет, сама знаешь. Но я постараюсь коротко, чтобы тебе из-за меня не попало. Должность руководителя отдела, на которую ты тогда претендовала, освободилась, так что я первым делом побежал звонить тебе. Может, ты передумаешь и вернешься?

Его слова будто ударили мне под дых. Я даже разучилась дышать на какое-то время. Да, должность руководителя — это не помощница секретаря, но была куча но…

— Не спеши отказываться, — не дал мне тем временем прийти в себя Егор Викторович. — Я понимаю, что тебе надо подумать. Но если что, по секрету, я заранее выбил тебе индивидуальную стимулирующую надбавку в тридцать процентов.

И опять по больному. Держись, Алина, сладкими речами только в ад зазывают.

— Нет, спасибо, — вежливо отказалась я. Я только-только вошла в рабочую колею на новом месте, а прыжки из одного в другое мою трудовую не украсят. — До свидания, Егор Викторович.

— Все же подумай, Алин, — не унимался мужчина. — Если что у тебя есть неделя на изменения решения. До встречи.

Едва положив трубку, я вновь начала дышать. Вдох-выдох. Нет, Алина, тебе это не нужно. Вспомни, чего стоило обещание Егора Викторовича в прошлый раз. Уж не знаю, куда они дели Анечку, но наверняка там делов наворочено — мама не горюй. А у тебя тут и зарплата приличная, и коллектив хороший, и начальник не самодур.

Последний, едва о нем вспомнила, тут же появился в приемной, и я поторопилась поздороваться:

— Доброе утро, Дмитрий Александрович, — попыталась улыбнуться я максимально приветливо, будто не я секунду назад соблазнялась на другую вакансию. Однако Чацкий не удостоил меня даже и взгляда, молча проследовав в свой кабинет.

Это что сейчас было? Неужто он слышал мой разговор?

Дмитрий

Вчерашний разговор был лишним.

Алина — моя подчиненная, и я должен об этом не забывать. Нас связывают исключительно рабочие отношения и точка. Она не должна знать, что происходит в моей жизни вне офиса. И неважно, что ей получилось меня вчера более или менее привести в чувства. Это я должен был оставаться в руках и не показывать свои эмоции.

Закусив внутреннюю сторону щеки, вышел из лифта и прошел мимо нее, сдерживая себя в проявлении внимания по отношению к помощнице. Делаем вид, что ничего не было. Да, так будет лучше.

Выдохнул лишь когда сел на кресло, отворачиваясь от входа к окну. Не сказать, что выдохнул в значении облегчения, нет. Просто был рад, что Алина ничего не сказала и не остановила. Теперь главное, чтобы не особо маячила в кабинете по рабочим вопросам. Может попросить Любовь Павловну загрузить ее чем-нибудь? Например, каким-нибудь массивным и столь же бесполезным реестром созданной за год документации? Хорошая идея!

Стоило мне потянуться к телефону, как завизжал мобильный. Влад.

— Братик, привет, — услышал по ту сторону звонка вполне обеспокоенный голос я. — Как ты?

— Ну, — замялся, — как-то.

— Ты держись главное, — выдохнул Влад.

— Да я пытаюсь, но все-таки Фамусов б…

— Слушай, ты представляешь, мне все-таки одобрили кредит, — тут же перебил меня друг, заставив, мягко скажем, поразиться. — Я даже нашел площадку в центре, идеально под проведение баттла! Стоит правда жуть сколько, но раз кредит уже в кармане, то и топчик!

— Какой кредит? — тихо спросил я, совершенно не разделяя оптимизма парня.

— Как какой? Слушай, ну ты со своими проблемами вообще меня не слушал. Я же решился рэп-баттл провести! Батя правда денег не дал, но зачем батя, когда есть банк?

Мда.

Сказать нечего совершенно.

Влад продолжал лепетать про свой проект и его организацию, но я молчал. Смотрел на горизонт и думал о том, что настроение у меня не менее серое, чем Питерское небо сегодня. Хотя даже темнее, благодаря очень тактичному поведению друга. Или не друга вовсе?

Где-то на фоне лепечущего Отоньева я услышал кашель. Затем громче.

— Господи, — испугался я, когда, наконец, заметил, что рядом со мной стоит Алина и протягивает какой-то документ. Вы все решили меня достать?!

Достаточно грубо (но иначе сейчас не мог) выхватил из рук девушки бумагу. Пробежался глазами.

— Почему в «Санкт-Петербургского филиала» Петербург с маленькой буквы?! — поднял взор на Алину я. — Вас в школе совсем не учили?! И, извините, но кто так оформляет списки? Школьники в презентациях по биологии? И, ради бога, сделайте шрифт больше, а то разобрать невозможно. Я не собираюсь портить зрение ради какого-то реестра.

Кажется, глаза девушки полностью заполонили ее лицо от удивления.

— Ты на кого так орешь? — услышал недовольство Влада я. — У меня аж уши в трубочку сложились.

— Переделайте, — бросил листок помощнице я и отвернулся, чтобы быстрее не видеть это испуганное лицо. Да, я переборщил. Нет, извиняться не буду. И вообще, пошли все к черту.

Правда спустя некоторое время в моих дверях появилась уже Любовь Павловна, которую так просто никуда не пошлешь и не загрузишь. А по ее взгляду мне было понятно, что отчитывать сейчас будут уже меня.

Алина

Я настолько растерялась от ругани Дмитрия, что даже не стала ему ничего отвечать, а лишь молча проследовала на свое место и плюхнулась в кресло в полной задумчивости. Рано я сделала выводы о его человечности — поперло какое-то детсадовское поведение. Такое ощущение, что вчерашний вечер мне просто приснился. Черт, надо было ущипнуть себя, а то сейчас уже и непонятно — вдруг у меня и правда воображение от постоянного стресса и недосыпа разыгралось?

Ладно, со строчным написанием я и правда прокосячила, но это опечатка. Моя вина в том, что я ее не заметила, когда проверяла, но Дмитрий почему-то сразу решил ткнуть меня в необразованность. А остальное, так вообще бред. Прежде чем делать замечание по такому поводу, необходимо создать регламент относительно того, как текст должен быть оформлен в организации. Без этого я вольна делать что хочу согласно своему чувству прекрасного и деловой этике.

Вернувшаяся с обеда Любовь Павловна смерила меня изучающим взглядом:

— Что-то случилось? Когда я уходила, ты была в хорошем настроении.

— Дмитрий Александрович сильно отругалза неправильно оформленный документ, — сдала я его с потрохами, и протянула листок своей непосредственной начальнице.

— Серьезно? За это? — она удивленно подняла бровь. — Это же даже внутренний неподотчетный документ, чисто для себя. Оформление — последнее, на что стоит тратить время в его случае. С ума он там что ли в одиночестве сходит?

— Не знаю. Возможно, — я устало потерла лицо руками. — У него сейчас сложный период, и…

— И что? — прервала меня женщина. — Кому вообще жить просто? Это не повод вести себя как последний засранец. Вот разве у тебя сейчас не сложный период?

— Да не говорите, — выдохнула я. — Я так устала от этого стресса. Непонятно когда новый сособственник вторгнется в мою жизнь, квартиру, свободу… Спасалась хоть на работе, но теперь еще и тут началась нервотрепка. Не знаю, сколько я еще выдержу в таком режиме.

— Подожди. То есть ты до сих пор не знаешь, кто купил долю тети? — на лице Любови Павловны было настолько неподдельное удивление, будто все знают, кто купил, а я вот как-то прокосячила и все пропустила.

— Нет, у меня нет контактов, а звонить тете выше моих сил.

— Интересно, — проговорила женщина явно самой себе, а мне уже адресовала: — Ладно, не бери в голову. С Дмитрием Александровичем я тактично поговорю, что его горе не повод превращать жизнь окружающих его людей в ад. А ты сегодня идешь туда, где сейчас молодежь проводит вечера пятниц, и отдыхаешь. В понедельник жду фотоотчет!

— Возможно, вы правы, — согласилась я, силясь вспомнить, когда в последний раз действительно отдыхала, а не просто приходила домой и падала на кровать. Надо сгонять в бар, тем более я вроде мельком по старым общим чатам видела, что бывшие коллеги сегодня где-то собираются. Упаду им на хвост, чтобы не сидеть одной, заодно узнаю, что там такого происходит, что Егор Васильевич так усиленно пытается меня вернуть назад.