Он медленно выдохнул, проведя языком по губам, пальцы сжались на руле до хруста. С этим тоже надо было что-то делать. Не пацан сопливый, нахрена ему это вынужденное воздержание.

Пока наконец добрался до того района, где жила Анна, он уже был на взводе. А на парковке, как назло, ни одного места. Пришлось кружить, искать, кое-как нашел. Бросил машину и направился к подъезду.

Пока шел, бросил взгляд на ее окна. Темно. Спит? Спит - это хорошо. При мысли о том, что он застанет ее теплую в постели, смутное чувство зашевелилось в груди, но быстро сменилось злым нетерпением, обострявшим все чувства до предела.

Задерживаться он не собирался.

Понимал, что долгий тягучий секс сейчас не для него, не в том он был состоянии. Ему нужна была быстрая разрядка. А заодно он собирался раз и навсегда обговорить условия, на которых будут строиться их отношения в дальнейшем. Чтобы поняла. Он проговаривал все это про себя, в сам уже был перед дверью.

Звонок.

Холодок стал заливать его, а откуда-то изнутри стал подниматься жар. Сейчас. Он сглотнул, проведя языком по губам.

Но за дверью стояла тишина. Что за...? Батуров позвонил еще раз. Ничего. Все это, кипевшее в нем яростным коктейлем, мгновенно обратилось ядовитой досадой.

Мужчина резко развернулся и пошел прочь.

Сейчас он был в ярости. Разбираться на холодную голову решил завтра.

***

Сегодняшний день прошел у Ани как во сне, поверить было невозможно, что вот так все получится с ходу. Ведь ей выделили от фирмы подъемные, и Илья Николаевич говорил, что будет еще поднаем квартиры. Из кабинета Муратова она выходила с идиотской улыбкой, чувство было, как будто тот самый грузовик вывалил ей тонну пряников прямо на голову.

Потом побежала в отдел кадров, оформилась и сразу кинулась звонить Инне. А после еще носилась по городу, делала разнообразные покупки по списку, который ей надиктовала подруга.

К вечеру была без задних ног, еле смогла уснуть, столько было впечатлений.

А завтра предстоял первый рабочий день.

***

Утром Аня встала пораньше, нужно было подготовиться. Умывалась, одевалась, причесывалась. Обычные действия, все до автоматизма, а голова была занята другим.

Конечно, она волновалась.

Ведь это непросто - влиться в новый коллектив. Не происходит это по щелчку пальцев. Даже если у тебя есть поддержка, все равно нужно доказывать самой, что ты чего-то стоишь. Иначе тебя всегда будут считать кем-то вроде...

На языке вертелось унизительное слово «подстилка».

Ирония судьбы, однако. По сути, ею она в итоге и оказалась у Батурова. Хотя и устроилась к нему без протекции, и работала двадцать четыре на семь, без скидок на какие-то особые отношения с начальством. И все равно именно это читалось в глазах бывших сотрудников, когда она уходила. Но сейчас, вспоминая, она понимала, что главным маркером было даже не это. А пронизывающий брезгливый взгляд, которым ее смерил пожилой гость Батурова. Словно на ней тогда поставили клеймо.

Ей бы сразу понять, но ведь очевидные вещи доходят в последнюю очередь. Потому что хочется верить. Глупо.

«Мне не нужны проблемы».

Вот и вся ее ценность. А ведь его даже можно было понять. Просто для Батурова это всегда были товарно-денежные отношения, а она-то... надумала себе. Смешно. Истина оказалась убойной.

Аня отвернулась от зеркала.

С чего она вообще вспомнила?! Почему вдруг сейчас? Ей ведь скоро ехать на работу. Какой вообще смысл копаться в этом снова и снова? Все уже решено, проблема устранена.

Но нет. Оставались еще деньги. Отступные, которые Батуров ей с барского плеча бросил, а она приняла. Аня покраснела от досады и крепче стиснула пальцами столешницу.

Неприятно ощущать себя продажной. Неприятно. Очень.

Да, она их приняла. Потому что внезапно оказалась за бортом, а у нее ипотека. В тот момент ей нужны были эти деньги. Но теперь?

Ответ лежал на поверхности.

Положа руку на сердце, сейчас, когда у нее есть работа, Анна не нуждалась в этом. Да, сумма от Батурова пришла приличная, она могла бы себе позволить новую машину. Но если она оставит деньги, это здорово уронит самооценку. У нее уже не будет морального права думать о себе лучше. И нет, с паршивой овцы хоть шерсти клок - тут не катило.

Но ведь можно считать, что это был заем, кредит, которым она не воспользовалась.

Как только она решила это для себя, сразу наступило облегчение.

Кто-то скажет - глупо. И да, Аня хорошо представляла, как будет костерить ее Инка Попова, если узнает. Инна как раз считала, что женщина априори имеет право на все. Может, она и совершает ошибку, но Ане не хотелось от него ничего. Хотелось перевернуть страницу, оставить прошлое в прошлом.

Манипуляции в банковском приложении заняли совсем короткое время.

Платеж прошел успешно. Она смотрела на экран, ощущая странную боль и одновременно легкость. Их больше ничего не связывает, оборвалась последняя фантомная ниточка. Как будто побывала у стоматолога, только вырвали ей не зуб, а кусок жизни. Но теперь все должно быть хорошо.

Потом она быстро собралась, вызвала такси и поехала в офис. А там пришлось сразу во все окунаться с головой, вникать в местные особенности. Работы вылезло сразу очень много, и это постепенно забылось.

***

Батуров был в дороге, когда ему пришло уведомление о переводе.

Сначала он просто мельком просмотрел уведомление и отложил гаджет. Не было времени, вел машину в пробке. Но что-то царапало, сознание цеплялось за странное несоответствие. Он просто не знал, что это перечисление.

Ехал, а сам перебирал в голове. Не получалось ничего, не подходило ни под одну сделку. Он не первый день в бизнесе, не пацан вчерашний, чтобы увидеть какое-то левое поступление и обрадоваться. Первое, что он заподозрил, - лажа.

Кому внезапно понадобилось слать ему деньги?

Батуров не любил, когда его выставляли идиотом, но именно идиотом он сейчас себя и чувствовал. И чем дальше, тем больше раздражался, а в сознании крутится, не отпускает.

В какой-то момент просто не выдержал, взглянул еще раз. И вдруг дикая догадка прошила. Сумма! Бл***!

Набрал ее номер - то же самое. Абонент вне зоны действия сети.

Какого хрена?!

Он развернул машину против движения и поехал к ней. Она ему за все ответит - и за эту херню, и за то, что он тратит на нее драгоценное время, вместо того чтобы ехать в офис. И там он от соседки узнал, что Анна, оказывается, уже два дня как уехала.

- Куда?

- Она не говорила, - повела плечом соседка и уставилась на него: - А вы кто будете?

- Никто, - отрезал он и пошел прочь.

Сел в машину, сжал лоб. Состояние такое - режь ножом, кровь не потечет.

Потом завел двигатель и поехал в офис.

А движение плотное, приходилось лавировать, подрезать. Эмоции неуместны, все было нещадно загнано внутрь, его залило холодом, а сил как будто прибавилось. Руки действовали на автомате, сознание мгновенно отслеживало малейшее изменение дорожной ситуации.

На парковку перед офисом он буквально влетел и припарковался так, что покрышки взвизгнули. Потом некоторое время сидел, сжимая кулаки и успокаивая дыхание. Наконец вышел из автомобиля, хлопнув дверью, и направился к зданию.

«Сука! - кричало все внутри от неслыханного оскорбления. - Тварь!»

Но ни один мускул не дрогнул на каменном лице.

Он стремительно вошел в холл и двинулся дальше, едва замечая здоровавшихся с ним людей. И вдруг увидел чертовы горшки в холле. Те самые ее цветы. Растения, за которыми она всегда так ухаживала.

Батуров резко остановился. Не глядя жестом подозвал кого-то из персонала и спросил:

- Откуда это здесь?

Тот стал что-то мямлить.

- Вызвать того, кто распорядился сюда это поставить.