Консьерж со мной был предельно вежлив и изо всех сил старался не показать, что являться без приглашения в такое важное место — неприлично.

К черту этикет, Пархомовых о своем визите я не собирался предупреждать.

Пусть будет приятный сюрприз.

Меня любезно проводили на третий этаж по широкой мраморной лестнице, устланной ковром. Резиденция как раз целый этаж и занимала.

Справедливости ради, ждать меня не вынуждали.

Приняли сразу же, в шикарно обставленной гостиной. Тут явно любили произвести впечатление. Но я смотрел только на двух мужчин, вальяжно развалившихся на диване напротив меня.

И не скажешь, что злодеи. Опрятно выбриты, хорошо причесаны, одежда с иголочки. Часы, запонки, галстук — всё гармонично подобрано и выглядит не вызывающе. Не очень похожие внешне, но одинаковые.

Идеальная картинка, чтобы пустить пыль в глаза.

Ничего, я разворошу это осиное гнездо.

— Господа, я тут чтобы обсудить договор, заключенный вами с графом Вознесенским, — пропустив светский обмен любезностями, сразу сообщил я. — Я желаю его расторгнуть.

Пархомовы переглянулись. Сумел поколебать их невозмутимость. Они, вероятно, думали что я стану заискивать и просить отсрочку.

— Уважаемый Александр Лукич… — доверительным тоном начал один из них, рыжеволосый Афанасий.

— Ваше сиятельство, — спокойно поправил я его.

— Ваше сиятельство, — он и не подумал извиниться за неподобающее обращение. — Мы с огромным удовольствием пойдем вам навстречу.

— Тем более в таком деликатном деле, как долги благородного рода, — перехватил второй, Василий. — Нам тоже совершенно не хочется предавать дело огласке.

Я непонимающе нахмурился. Братья снова переглянулись.

— Разве вы здесь не за тем, чтобы заблаговременно передать особняк и землю в нашу собственность?

— Зачем мне это делать? — поинтересовался я.

— Ну как же, чтобы избежать судебного дела и позора, — Василий изобразил такое участие, что у меня зубы свело. — Мы безмерно уважаем Луку Ивановича. И рады избежать недостойного столь великого человека окончания этого дела.

— Вы меня не так поняли, господа. Я намерен закрыть долг и выкупить закладную.

— Но это невозможно! — раздраженно воскликнул рыжий.

— Свои возможности я буду оценивать сам. В соответствии с договором у меня есть право выкупа.

— У вас нет таких средств! — Афанасий вскочил, но брат рывком усадил его обратно и нервно улыбнулся:

— Простите, ваше сиятельство. Мой брат очень близко к сердцу принимает всю эту ситуацию. Вы ознакомлены со всеми пунктами по процентам и неустойкам?

— Ознакомлен, — я позволил себе легкую усмешку и обратился к вспыльчивому: — Барон, благодарю за такое живое участие в нашей судьбе. Я обязательно добавлю к сумме награду достойного вас размера. Представляю, какие издержки вы понесли, — я жестом обвел гостиную, — чтобы выручить нашу семью.

Тот побагровел и окончательно вышел из себя, чего я и добивался.

— Да что вы себе позволяете! Вы, юноша, не представляете кто за нами стоит! Да он вас раздавит, как насекомое!

— Афанасий, замолчи! — брат попытался его остановить, но напрасно.

Рыжий наклонился ко мне и злорадно ухмыльнулся:

— Нет у тебя таких денег. И дома скоро не будет. Никак вы, Вознесенские, не выкрутитесь! Ты бы договор внимательнее почитал, мальчишка! И бароном мне не тычь, граф. Скоро я титул поимею повыше твоего!

В морду ему, что ли, дать. Или на дуэль вызвать? Одного Пархомова вполне достаточно для расторжения договора…

Барон всё ещё был недостаточно готов для откровенного разговора. Для начала нужно выудить из него имя их покровителя, а потом уже можно прибить.

— Поиметь могут разве что собаки дворовые друг друга. А титул заслуживают. И кто бы тебе его не обещал, барон, благородного он из тебя не сделает.

Афанасий наконец-то дошел до крайней точки кипения, замахнулся с бросился на меня с криком:

— Да князь…

Захрипел, замолк и рухнул на пол. Я даже не шевельнулся, просто наблюдал с любопытством. Второй Пархомов вжался в диван и застыл.

Хм, а вот это уже интересно…

Я поднялся и подошел к мертвецу. Именно им стал барон, и весьма быстро. Перевернул его на спину — так и есть, магия смерти!

И работа чертовски сильного мага, не ниже второго ранга.

Лицо барона стремительно чернело и усыхало. Вслед за ним скукоживалось и тело. Несколько секунд и внутри костюма оказалась потемневшая мумия.

Афанасий был не только несдержанным, но и дураком. Согласиться на клятву молчания с магом смерти — натуральный идиотизм.

Я перевел взгляд на осиротевшего брата.

Василия трясло, он полностью потерял респектабельный вид и дрожал, как лист на ветру. Глаза его остекленели от ужаса. Вот-вот, дошло на что подписался.

Бесполезно пытаться вытащить из оставшегося барона хоть что-то. После такой демонстрации нарушения клятвы, он вряд ли вообще заговорит в ближайшее время.

Значит, князь…

Что же, список сокращался до пары сотен людей. Это если в империи. Безусловно, сам князь магом смерти быть не может, такое скрыть невозможно. Да и аристократ его положения, не заявивший о даре? Нонсенс. Значит, князь связался с носителем темной силы. Ох и рискнул… Официально все носители такого дара уничтожались ещё с давних времен.

Неофициально — запирали, обвешивали сдерживающими артефактами, обкладывали клятвами и заставляли работать на благо человечества.

Ведь во все времена накопитель с этой магией можно было приобрести. Из под прилавка, конечно же.

Получается, что существует некий таинственный и весьма влиятельный князь, отчего-то затаивший злобу на наш род. И решивший во что бы ни стало заполучить нечто, находящееся на нашей земле.

Не обращая внимания на трясущегося барона, я достал мобильник и набрал юристу сообщение: «минус один Пархомов, покровитель какой-то князь». Это сузит круг его поисков.

Ответ пришел мгновенно: «оставьте одного для сделки». Хороший парень, понятливый.

Ушел я с сожалением, что нет времени обыскать тут всё.

Столь сильный выплеск магии смерти наверняка уже перехватили и сюда мчались дознаватели. Дело серьезное, а значит допрос затянется надолго. У меня своих дел было полно.

Пархомова вытащит его покровитель, он ему ещё нужен, про меня Василий не скажет, я свидетель всё таки. И моё слово будет весомее слова провинциального барона.

Отойдя подальше от дома, я вызвал такси.

Новоявленный злодей не собьет меня с намеченного списка дел.

Пока меня везли, я изучал князей в Эфире и делал заметки. Кто-то целые ресурсы посвящал своему роду, о ком-то было очень мало информации. Я не исключал никого, даже из самых отдаленных губерний.

Все они выглядели подозрительными.

— Приехали, ваше сиятельство, — услышал я голос водителя и с удивлением понял, что мы стоим уже довольно долгое время.

Я взглянул в окно — там высилась монументальная громада Императорского банка.

Главное финансовое учреждение империи построили с размахом. Уж скорее дворец, чем рабочее заведение. Конечно, главное отделение предназначалось исключительно для аристократии и зажиточного купечества. Простым людям сюда вход был заказан, даже в качестве экскурсантов.

Для меня же это просто был более быстрый способ разобраться со счетами.

К машине подбежал швейцар, открыл дверь и поклонился, поприветствовав по титулу.

Конечно тут всех клиентов знали в лицо. Я мельком отметил простой артефакт памяти — небольшой значок на форме швейцара. Неплохая работа.

Внутри меня встретил сотрудник, персонально занимающийся счетами нашего рода. Его побледневший вид означал, что меня он хорошо помнил. Семен Аркадьевич Половцев, финансист в каком-то там поколении, вспомнилось мне.

Память услужливо показывала подробности прошлых наших встреч.

Выражение застывшей вселенской скорби на его лице всегда меня забавляло. Но этот вечно печальный человек дело своё знал хорошо. Других в главном отделении не держали.