Мне хотелось поведать о случившемся друзьям. Окрыленный, я помчался к выходу и в полумраке преодолел шестьсот ступеней вниз. Мои тапки скользили по каменному полу, но я продолжал бежать, не заботясь о своей безопасности.

Спустившись на первый этаж в главный зал, я остановился, чтобы отдышаться. Присев на корточки, начал восстанавливать свое сбитое дыхание. В гробовой тишине я услышал шуршание сухих листьев. Звук был мимолетным, но мой острый слух уловил каждый хруст, исходивший из дальнего угла. То место было не освещено, я не мог ничего разглядеть. Только тьма, режущая глаза.

Однако интуиция подсказывала, что это вовсе не ветер решил поиграть со мной. Я вскочил на ноги и достал из-под серого халата небольшой кинжал, который всегда носил с собой после вторжения.

Надеялся, что он никогда не пригодится. Как же я ошибался.

Я тихими шагами направился на звук. Тот, кто прятался в тени, очень хорошо видел каждое мое движение. Чем ближе я подходил, тем тяжелее становились мои шаги и учащалось сердцебиение. Ладони вспотели, а рукоять кинжала скользила. Я крепче вжался в холодный металл, направляя в него весь свой страх.

Но это не помогло. Мое тело немело, перестало слушаться, а подсознание выдавало страшные картинки ближайшего будущего. До того злосчастного угла оставалось менее двадцати шагов, но я не мог идти дальше.

– Кто тут? – крикнул я, вглядываясь в кромешную тьму.

Тишина.

Я выставил руку с кинжалом перед собой. Этот клинок достался мне от наставника – покойного Верховного Жреца Сизима, а ему – от предшественника. На эфесе было изображено солнце и папоротник. На основании клинка выгравировано: «Diosus Lustsenta», что означает «Рассекатель зла».

Я стоял в такой позе несколько минут, не решаясь подойти ближе. Звуков больше не слышал, но кинжал все еще находился у меня в руке. Разбитое витражное стекло пропустило луч полной луны в зал, освещая почти всё помещение. Угол, возле которого я стоял, был пуст, ничего, кроме сухих листьев, там не было.

Я облегченно выдохнул. Да уж, перепугался не на шутку. Я собирался опустить свой кинжал, как вдруг в отражении стали увидел кого-то, стремительно приближающегося ко мне. Я резко повернулся, все еще держа перед собой кинжал.

Некто схватил меня за руку и быстрым движением вывернул ее. Я почувствовал жжение в области живота. Опустив туда глаза, увидел, что «Рассекатель зла» вошел в мою плоть по самую рукоять. Я приложил руку чуть ниже ранения, пытаясь сдерживать алые капли крови. Они стекали обильными струйками, сочились между пальцев. Горячая кровь ощущалась даже через плотную ткань халата, а воздух рядом приобрел металлический запах, от которого меня чуть ли не вывернуло.

– Любопытное создание, – этот голос был подобен раскатам грома, такой же низкий и пугающий, – Эх, Верховный Жрец Ариадны, ты не должен был сегодня умирать.

Только сейчас я набрался смелости взглянуть на своего убийцу. Рядом со мной стоял мужчина в чёрном плаще с глубоким капюшоном. Его одежда была похожа на ткань, сотканную из пепла и смолы. На плаще были видны грубые и неровные складки, словно это были угли в очаге. Перчатки, закрывавшие его руки, были того же чёрного цвета, что и его мантия, и казались второй кожей. Всё, как описывал Николас.

Демон.

Незнакомец толкнул меня на каменную плитку, залитую собственной кровью. Я упал, чувствуя нарастающую боль, словно заживо варюсь в горячем котле. Корчась от боли, я посмотрел на демона. Под капюшоном я видел лишь его подбородок и губы, которые не выражали никаких эмоций. Не было радости или ухмылки. Он стоял и наблюдал за моей смертью. Ему было все равно.

Я чувствовал, как последние силы покидают меня, а веки тяжелеют. Эта комната с каждой секундой растворялась в небытие, а жизнь испарялась из моего тела, подобно капли росы под утренним солнцем. Демон сделал шаг вперед и резким движением достал кинжал из моего тела. Я почувствовал, как моя кровь заполняет пространство, опустошая меня до последней капли.

Мужчина сел на корточки и вытер испачканный кровью клинок о мою золотую рясу, а после поднес его под луч багровой луны и всмотрелся в надпись.

– Dious Lustsenta, – произнес он шепотом, смотря мне в глаза, – Если не против, оставлю себе, – Он встал, засовывая мой кинжал себе за пазуху и направился к разбитому окну.

Я увидел его удаляющуюся спину, а после чего, сделал последний вдох.

«Будь готов, Илларион, помощь уже близко, не противься событиям. Что должно произойти – произойдет».

Значит, я должен умереть.

Я кричала, а по моим щекам текли горячие слезы. Тело отчаянно трясли и просили вернуться в реальность. Я распахнула набухшие глаза, окружающий мир поплыл вокруг меня, а чей–то силуэт гладил мои волосы.

Передо мной на коленях сидел Астэр. Взгляд его был полон беспокойства и ужаса, а тело напряжено как камень.

Давно мне не снилась чужая жизнь.

Я с ужасом вспоминала подробности своего сна. Резко отбросив одеяло, я села на старый матрас. Моё тело было мокрым и липким от пота, а одеяло пропиталось сыростью. Я поспешно ощупала свой живот, пытаясь найти следы от ранения. Кажется, моя память точно помнила, куда вошёл кинжал, словно всё произошедшее было на самом деле. Я провела ладонью по животу и облегченно выдохнула, поджав колени к подбородку.

Сегодня я умерла еще раз.

Понемногу я возвращалась в реальный мир. Передо мной уже не каменные стены монастыря, а деревянная крыша хижины, в которой мы остановились на ночь.

Я перевела взгляд на Астэра, сидевшего рядом.

– Ты в порядке? – обеспокоенно спросил он, беря мою мокрую ладонь в свою.

– Да, вроде бы, – левой рукой я потерла веки, сметая остатки слез на влажные щеки, – Снилось, как я умираю. Опять.

– Ты так кричала во сне, думаю весь поселок слышал эти крики, – он потянулся к моему лицу и начал вытирать слезинки.

Я замерла. Его прикосновения были мягкие, нежные и горячие. Пальцы лениво двигались по моему лицу, касаясь каждой морщинки на коже. Закрыв глаза, я почувствовала покой. Все тревоги и страхи ушли. Мне хотелось прильнуть к его груди и раствориться в этих теплых объятиях. Тело само дало толчок, и через секунду руки обхватили его талию, а голова уткнулась в длинные золотистые волосы. Они пахли ладаном и апельсином.

Мне не хотелось сейчас ни о чем думать и сожалеть. Я наслаждалась моментом. С ним.

Астэр обнял меня, уткнувшись губами в макушку. Я слышала, как его сердце стало биться чаще, а он, в свою очередь, слышал мое. Мы сидели так несколько минут, вдыхая запах друг друга. Он и я стали единым целым и не желали разжимать руки.

– Не засыпай, – прошептал жрец мне на ухо. Его горячее дыхание обожгло мою кожу, а мимолетное прикосновение губ пробудило фонтан эмоций.

– Почему нет?

– Уже рассвет. Пора выдвигаться в путь, – Астэр кивком указал на входную дверь, – К закату уже войдем в ворота столицы.

Этот день настал. Сегодня передо мной откроется новая жизнь и новые люди, которые будут глазеть на меня и обсуждать за спиной. Готова ли я к этому? Хотя это пугало меня меньше, чем осознание, что Астэра я, возможно, больше не увижу.

Мои размышления прервал громкий стук в дверь и голос снаружи.

– Просыпайтесь! Пора выдвигаться, – определенно, голос Карла. Похоже, он сегодня не в духе.

Я встала и начала отряхивать свои штаны и рубашку. За ночь одежда помялась, а волосы растрепались и торчали в разные стороны. Пахло потом и сыростью чердака. Я подошла к плащу и незаметно для Астера вытащила кинжал из-под одежды. Повернувшись к нему спиной, я закрепила кинжал на поясе.

– Что там делаешь? – раздался голос со спины. Жрец тоже поднялся и начал завязывать свой плащ. Он стоял в метрах трех и не видел ножен, но его вопрос звучал с искрой подозрения и недоверия.

– Не смотри! Повязка на груди развязалась, – да я мастер лжи! Если у него есть хоть капля совести, вопросов задавать больше не будет.