Представляла, что я на своём концерте в большом комплексе.

В зале приглушён свет, и лишь свет фонариков и экранов телефона наполняют зал.

А ещё — чистый звук струн гитары и мой голос.

Они слушали, никто не дурачился и не смеялся…

— Но если это есть волчья доля —

Умирать в снегу от боли,

То я её приму

На воле…

Песня была о волчице, которая угодила лапой в капкан и принимает решение умирать в снегу…без лапы. Но на воле.

Когда песня кончилась, в зале еще какое-то время стояла тишина.

Никто не смотрел на меня со смехом.

Все были словно бы потрясены.

Некоторые девочки даже плакали…

— А че? Нормальная песня…

— Про волка? Ну ты жжёшь, новенькая…

И тут в зале зажёгся свет.

Представление можно было продолжить.

Очень многие подходили и делали комплименты моей песне, я даже раскраснелась.

А мне отчего-то было любопытно узнать, что об этом думает Матвей.

Но он ко мне не подошёл, конечно же. Мне оставалось лишь догадываться самой, что его я тоже смогла удивить судя по выражение лица: он смотрел словно бы в изумлении без привычной насмешки в серых глазах…

Представление на сцене кончилось и кресла отодвинули к дальней стенке.

Заиграла громкая музыка. Свет в зале приглушили и парни и девушки стали выходить на импровизированный танцпол в центре.

Я же так и осталась стоять у стенки.

Танцевать мне не с кем было, подруг ведь я тут так и не завела, а быстрые танцы мальчишки не жаловали.

А на медленный танец первым до меня добежал Андрей.

Матвей же даже не двинулся в мою сторону, что было вполне ожидаемо. Лишь презрительно смерил нас с Андреем взглядом и пригласил на танец одноклассницу.

Я смотрела на них, никак не могла заставить себя отвернуться.

Мне отчего-то ужасно не нравилось, что он её обнимает, танцует с ней слишком быстро и она трогает его плечи руками…

— Знаешь, я… Домой хочу, — обратилась я к Андрею. — Можешь меня отвезти?

— Домой? — поднял брови парень. — Уже? Но мы же только что пришли, Лин.

— Мне нехорошо стало, — солгала я. — Отвези меня, пожалуйста, домой.

— Ну-у-у… Хорошо. Поехали.

На самом деле я просто не смогла смотреть, как Матвей танцует с другой.

Неужели я влюбилась, дурочка, и смогла вопреки всему разглядеть в этом парне что-то такое, что зацепило моё сердечко?

Только ему это нафиг не надо, вон как увлечённо обнимается с этой шатенкой с ногами от ушей…

Мне захотелось уйти, чтобы ничего этого не видеть.

Зря я сюда пришла, к тому же, Андрей мне совершенно не нравился, хоть и был симпатичным и приятным парнем. А сердце-то выбрало другого…

Мы вышли из зала и направились к парковке.

Андрей что-то болтал по дороге до машины и затем в салоне, когда мы уже ехали по ночным улицам города, старясь меня развеселить, но я словно отключилась от всего и не слушала его.

Мы ехали, я смотрела на свои колени, а когда подняла глаза — обмерла: на нас летела легковушка со встречной полосы…

Он заболтался и отвлёкся от дороги, а в это время кто-то не справился с управлением автомобилем и вылетел на встречную полосу, и сейчас летел прямо на нас…

Мат Андрея, визг тормозов.

Удар, а затем невыносимая боль в районе живота.

— Мамочки… — прошептала я, отнимая руки от живота.

С моих пальцев капала кровь.

МАТВЕЙ.

Я ломанулся за ними.

За ней.

Просто не смог вынести, как она уходит с другим.

Что они собрались делать вдали от всех? Ушли в самый разгар дискотеки.

Собрались уединиться?

Нет уж, этого я им не позволю!

Догнал их быстро на своём байке и шёл следом.

Заметил вылетевшую на встречную полосу машину, но сделать ничего бы не смог.

Мой мир перевернулся несколько раз, когда легковушка с грохотом влетела в машину Андрея…

Столкновение было не лоб в лоб, а в бочину.

Андрей пытался увернуться от удара и развернул машину.

Удар пришёлся туда, где сидела Лина…

От удара авто отшвырнуло в сторону.

Я бросил байк где-то на обочине и со всех ног понёсся к машине.

Все глупости про свидания вмиг выветрились из головы.

В ней теперь билась одна-единственная мысль — только бы она была жива…

Мне было плевать, что подходить к дымящемуся покорёженной машине опасно.

Я с усилием открыл смятую дверь и увидел её глаза.

Испуганные, полные боли. Бело лицо, а руки, которые держались за живот, были в крови.

В её живот вонзилась какая-то железка…

— Матвей… — прошептала она трясущимися губами. — Помоги… Мне. Больно…

Андрей сидел рядом в полном шоке. У него была разбита бровь и губа, но он был цел судя по всему. Только ничего не делал. Как дурак сидел и причитал:

— Что же делать? А? Что делать? Её проткнуло, она же умрё…

— Заткнись! — рявкнул я и погладил по лицу Лину. — Смотри на меня. Слушай меня. Всё будет хорошо. Я сейчас выну эту штуку и отвезу тебя в больницу.

— Ты чё — дурак? Не трогай! — заорал Андрей. — Пусть врачи… Я сейчас вызову.

— Да пошёл ты… — процедил я, хватаясь покрепче рукой за железку, чтобы вынуть её за один раз. — Не можем мы ждать. Она кровью истечёт. На меня смотри, малыш. Лина?

— А? — ответила она как в тумане, кое-как оторвав глаза от железки в моих руках.

Лина сосредоточила полупьяный взгляд на моём лице.

— Я тебя люблю, — выдохнул я, сам не ожидая от себя именно этих слов.

Она застыла на месте, а я ловко вытянул железку.

Лина сложилась пополам и завыла, словно раненый волчонок.

— Тихо, тихо… — едва я не рыдал и я сам, глядя на то, как её корёжит от боли. — Всё будет хорошо. Иди, иди ко мне.

— Не трогай её, придурок! — внезапно влез Андрей. — Ты её убьёшь. Пусть врачи…

— Отвали, — рявкнул снова я и осторожно вынул девочку из машины.

Стал оглядываться по сторонам.

На чём же ехать? Не могу же я её на байке вести.

Вышел с девчонкой на руках прямо на дорогу, и первая же машина остановилась возле нас.

— Ё-маё, авария что, ли? — вылез какой-то мужик из неё.

— Помоги отвезти в больницу, она кровью истекает, — попросил я, бережно прижимая к себе дрожащего котёнка.

— Садись, — мигом отозвался мужик и тут же подорвался помогать нам, открыл дверь.

По дороге Лина потеряла сознание и совсем побелела.

Господи, только бы успеть.

Только бы успеть.

Только бы успеть…

— Живая! — сказал доктор в приёмном покое. — Везите.

Я отдал Лину врачам, которые тут же увезли её на каталке в реанимацию, а сам остался ждать в коридоре…

Теперь она с врачами. Они помогут ей, я верю…

Обязательно помогут.

Главное, что я довёз её до медиков.

Сейчас остаётся лишь ждать.

— Как ты? — спросил отец Лину.

Папа узнал о том, что Ангелина попала в аварию с травами и срочно вылетел домой.

Завтра он вылетает обратно, но дал необходимые распоряжение докторам и маме, чтобы ухаживали за Линой внимательнее.

Да и мы все ходили несколько дней в шоке.

Лину спасли и оказали ей помощь своевременно — кажется, пришлось шить немного. Железка не проткнула ничего насквозь, очень повезло, но задела всё-таки некоторые органы. Теперь жизни Ангела ничто не угрожает, но она находилась в реанимации, к ней никого не пускали.

Сегодня первый день, когда нам разрешили её увидеть.

Отец и я тут же приехали в клинику вместе.

Я остался у двери палаты в кресле, чтобы дать сначала папе побеседовать с нашей пострадавшей — он весь извёлся, нервничал и винил себя в произошедшем, мол, не доглядел. Конечно, ни в чем он не был виноват, но объяснить это ему не вышло, пока что он корит сам себя. Я надеялся, что когда Лина поправится и выпишется из клиники, отец успокоится. Тем более, ему ещё возвращаться и работать нужно. Хотя, если честно признаться, я и сам эти дни переживал и ждал момента, когда она снова посмотрит в мои глаза. И вот, уже совсем скоро он наступит…