На вершине самой высокой воронки есть смотровая площадка, откуда открываются виды на все извилистые тропинки, по которым мы только что прошли. Оливер прислоняется к перилам, глядя вверх, а не на что-либо из нашего непосредственного окружения. Последние штрихи заката меркнут, тускнеют, как умирающая лампочка.

— Я всегда думал, что было бы круто быть астронавтом, — говорит он, изучая небо.

— Ты не страдаешь клаустрофобией? — Я тоже запрокидываю голову назад, так что наблюдаю то же самое зрелище.

Он смеется.

— Что-то есть в космосе… таинственное. Опасное. Масштабное. То, что ты делаешь, не кажется таким уж важным. Бьюсь об заклад, здесь все выглядит очень крошечным.

— Я не могу представить тебя астронавтом. Они не носят костюмы. — Я дергаю его за пиджак свободной рукой. — По крайней мере, их скафандры не выглядят как костюмы.

Оливер улыбается.

— Мой папа тоже не смог. Он быстро отмел эту идею. Но моя мама отвезла меня в Космический центр в Хьюстоне.

— Звучит мило. — Я прикусываю внутреннюю сторону щеки, чтобы остановить поток вопросов, которые хотят выплеснуться наружу. Оливер не говорит о своей матери, я заметила.

— Так и есть. Но в то же время это было отчасти бессмысленно. Мы с ней оба знали, что я пойду в бизнес-школу, а затем буду работать в «Кенсингтон Консолидейтед».

Я киваю, все еще глядя в небо.

— В колледже я специализировалась в архитектуре наряду с бизнесом. Потратить еще три года учебы, чтобы получить степень магистра, казались мне не очень привлекательными, когда я заканчивала бизнес-школу. Начать работать на моего отца было проще, так что это то, что я сделала. И я возвращалась в тот момент снова и снова, но все равно не двигалась вперёд.

— Я рад, что ты подал заявление. Не удивлен, что ты поступила.

Я улыбаюсь, впитывая его веру. Это приятно. Неожиданно.

— Я еще не сказала своему отцу. Только тебе… и моей лучшей подруге Рози.

— Это она сказала тебе посоветовала подать заявление?

— В некотором смысле. Больше всего она хотела поговорить о тебе.

— Ты рассказала ей о нас?

— Я рассказала ей, что мы поженились. Ни… чего другого.

Он ничего не говорит.

— Она никому не скажет.

Я думаю, именно это его и беспокоит, пока он не спрашивает:

— Почему ты больше ничего ей не рассказала?

Простым и понятным ответом было бы то, что я не хотела объяснять, почему я проводила время со своим будущим бывшим мужем. У меня нет объяснения.

— Я не хотела.

— Ты рассказала ей о Крю?

Я киваю.

Оливер отводит взгляд, тусклый свет освещает его сильный профиль. И я понимаю, что он неправильно понял.

Я подхожу ближе, наслаждаясь теплом его тела. Любое тепло от солнца быстро исчезает.

— Это не то, что я…

— Нам пора ужинать.

Оливер направляется к выходу. После короткой паузы я следую за ним.

Я должна испытывать облегчение от того, что он не дал мне шанса объясниться. Обнажиться больше, чем я уже обнажила. Признать, что он что-то значит для меня.

Но это не так.

ГЛАВА 20

ОЛИВЕР

Я просмотрел достаточно фотографий интерьера «Блэкбёрд», размещенных в социальных сетях, чтобы знать, чего ожидать, когда мы войдем внутрь. На данный момент это самый популярный ресторан в городе. Здесь нужно бронировать столик за несколько месяцев. Или сказать правильную фамилию.

Глаза Ханны расширяются, когда она оглядывает узкое пространство. Он тускло освещен и романтичен, кирпичные стены увиты сочной зеленью, а проволочные корзины наполнены вином.

— Добрый вечер. Вы зарезервировали столик? — спрашивает хостес, как только мы добираемся до нее.

— Кенсингтон.

Шок мелькает на ее лице, прежде чем она опускает взгляд. Я не оговорился, и я наблюдаю, как женщина осознает это.

Мне не нравится разбрасываться своей фамилией. Просьба об особом обращении вызывает у меня дискомфорт. Вызывает у других благоговейный трепет. Большинство людей знают меня только как Кенсингтона, и я пытался создать отдельную личность. Разница сегодня в том, что я хочу произвести впечатление на Ханну.

— Позвольте мне приготовить ваш столик, — говорит хостес, затем убегает.

Ханна поворачивается ко мне, затягивая пояс на пальто. Мы опустили руки, когда садились в такси, чтобы приехать сюда, и я скучаю по прикосновениям к ней.

— Ты не бронировал столик.

Я приподнимаю одну бровь, глядя на нее.

— Мне и не нужно.

Она наклоняет голову, изучая меня.

— Ты пытаешься произвести на меня впечатление?

Да — это точный ответ.

— Я знаю, что это не машина, но…

Она немного смеется, затем отводит взгляд, чтобы осмотреть ресторан.

— Ты бывал здесь раньше?

— Нет, но это…

— Оливер!

Я прищуриваюсь в сторону задней части ресторана, где света еще меньше.

Внезапно появляется Ашер, обходит стойку администратора и широко улыбается.

— Я так и знал, что это ты! Но я не думал, что это то место, где ты… — Он резко замолкает, как только видит Ханну.

— Привет, Ашер.

Я перевожу взгляд с него на нее. Ашер выглядит ошеломленным. Ханна выглядит собранной, но немного неуверенной. Она понятия не имеет, что Ашер знает, что мы знакомы — женаты, — поэтому я предполагаю, что она ждет, когда он спросит, что мы здесь делаем вместе. Я жду того же вопроса, только в другом контексте.

— Ханна. — Ашер приходит в себя. — Какой сюрприз!

— Я не могу сказать того же, — отвечает она. — Похоже, это именно то место, куда ты бы пришел поесть.

Ашер ухмыляется.

— Это была просьба Аиды.

— Аида? — Спрашиваю я, не узнав имени. — Что случилось с Изабель?

Он пожимает плечами.

— Эх. Этот роман исчерпал себя.

— Легко пришло, легко ушло, — комментирует Ханна.

— Девиз Крю по жизни, — говорит Ашер.

Я свирепо смотрю на него.

— До тех пор, пока он не женился, — продолжает Ашер. — И все, что ничего не изменится, оказалось чушью собачьей. Конечно, ты уже знаешь это.

Я не знаю точно, что произошло между Ханной и моим братом, и я бы хотел, чтобы детали оставались расплывчатыми. Мои отношения с Крю и так достаточно запутанные. Но я бы солгал, если бы сказал, что меня это не беспокоило. Не только то, что они каким-то образом были вместе, но и то, что Ханна, возможно, пострадала из-за этого.

— Мистер Кенсингтон, ваш столик готов. — Снова появляется хостес с двумя меню в руках.

— Отлично, спасибо.

— Можно тебя на пару слов, Оливер? — Спрашивает Ашер. — По работе, — добавляет он, бросая взгляд на Ханну. Выражение его лица почти извиняющееся.

Я качаю головой.

— Сейчас не…

— Все в порядке, Оливер, — говорит Ханна. — Встретимся за столом. — Она поворачивается и следует за хостес вглубь ресторана.

Я поворачиваюсь к Ашеру с хмурым видом.

— Что?

— Продолжаешь традицию Кенсингтонов не спать со своими женами, да? Ты выглядишь ужасно напряженным.

— Осторожнее, — огрызаюсь я.

Ашер качает головой. Вздыхает.

— Я не могу удержать тебя от крушения этого поезда, да?

— Ты собираешься сказать ему? — Если Ашер больше не с Изабель, я потерял все рычаги воздействия, чтобы убедить его держать рот на замке.

Он смеется.

— Ты издеваешься надо мной? Я ни за что не стану вмешиваться в это дерьмо. Особенно с тех пор, как я увидел твои фотографии с Куинн Брэнсон. Ты выглядел так, словно уходил с деловой встречи. И это не то место, где у тебя деловая встреча. Если ты не трахаешься с ней, ты хочешь этого. И это не приведет к счастливому разводу.

— Мой брак — не твое дело.

— Ты пришел ко мне, Оливер, помнишь? Я видел, как Крю прошел через то же самое, притворяясь, что ему насрать на Скарлетт. Посмотри на него сейчас. За исключением того, что у Ханны нет ни одной из причин оставаться рядом, как у Скарлетт. Она могла бы уйти с состоянием к следующему парню.

— Я знаю ее лучше, чем ты.

— Надеюсь, ты прав. — Ашер пожимает плечами. — В любом случае, я действительно хотел поговорить о работе. Ты отправил документы «Айзек Индастриз» перед тем, как покинуть офис, верно?