Однако и в этот раз всё проходит нормально. Пуля попадает в цель, проламывая внешний и два внутренних контура целевого орбитального объекта застревая где-то глубоко внутри него.

Я быстр! Я неудержим! Я – пуля, что всегда попадает в цель!

Удар был таким сильным, что у меня заныли все зубы несмотря на то, что я сам находится в скафандре, а скафандр плотно обжимал со всех сторон специальный ударогосящий материал. В течении нескольких секунд этот материал растворяется и я и мои кибер-малыши оказываемся на свободе. Я проверяю герметичность внутри, убеждаюсь, что она не нарушена и поднимаю забрало скафандра. Штурмовые киберы в этом время уже вступают в бой с защитниками. Мне же остаётся только сидеть и ждать. И ещё выдумывать себе разные гадости, на тему, что мои малыше проиграли и уничтожены все до одного, к бронекапсуле уже идёт бригада ремонтников оснащённая лазерным резаками и мне до самоподрыва остаются лишь несколько десятков минут.

Думал, что на второй, третий, четвёртый раз привыкну и перестану придумывать разные страхи. Но, к этому ожиданию, совмещённому с собственным бездельем, похоже совершенно невозможно привыкнуть.

А сегодня ко всему тому добавилось ещё волнение за сына. Адский коктейль.

Я не могу управлять нейросетью ведущей бой посредством сотен штурмовых киберов. Точнее могу, но только в качестве советника и просителя. Окончательные решения принимает она сама исходя из складывающейся обстановки. За исключением тех случаев, когда в действие вступают скрытые директивы, заложенные мною в неё. Но на то они и скрытые, что про них не знает генералы, не знает никто кроме меня. А в обычной ситуации я могу только что-то посоветовать нейросети и не факт, что она это выполнит. В конце концов её приоритет это победа, а не исполнение чьих-то там советов и желаний. Но главное, что нейросеть держит меня в курсе происходящего, постоянно обновляя данные на интерактивной карте. Так я, в реальном времени, могу видеть где и как проходят самые ожесточённые бои за контроль над орбитальным объектом.

Штаб, впрочем, тоже получает эти данные в реальном времени. Первое, что старается сделать нейросеть, это захватить и вывести из строя «глушилки», чтобы иметь возможность обмениваться радиосигналами и благодаря тому действовать ещё более эффективно. Заодно и отчёты в штаб становится можно отправлять.

Как и прошлые разы я сидел перед экраном в выведенной на него интерактивной картой и смотрел на него. Но в этот раз я ждал не победы красных точек, отображавших единицы штурмовых киберов над противником изображённым синим цветом. Я ждал другого сигнала. Думал уже не дождусь, как на экране ярко вспыхнула и за пульсировала, привлекая внимание, зелёная точка – нейросеть опознала в одном из вражеский бойцов моего сына Арктура.

Тотчас прекратилась трансляция отчётов в штаб. Допустим лунары откуда-то вытащили резервную глушилку и включили её на полную мощность. Так бывает. Во всяком случае могло бы быть.

Приоритеты нейросети резко изменились. Главный из них «добиться победы» опустился до второй строчки, а его место на вершине занял другой приоритет «сохранить жизнь вражескому бойцу, опознанному как сын создателя».

Я разблокировал выход из бронекапсулы и вручную открыл его, игнорируя многочисленные предупреждения от системы самоуничтожения. Она не сработает, пока я не попаду в безвыходную ситуацию. А я не собираюсь в неё попадать. У меня был план и назывался он «победителей не судят», ну или «судят не так строго». Дело оставалось за малым – победить так, чтобы ни у кого не возникло сомнений что это победа: полная и безоговорочная.

Я двигался по разрушенным коридорам орбитального объекта в полной темноте, но шёл спокойно, руководствуясь реконструированной картой, а там, где её не хватало, ориентировался по показаниям встроенного в скафандр радара. Я был словно летучая мышь, словно бэтмен, если вы ещё только помните кто такой этот мрачный парень с миленькими заострёнными ушками.

В пути меня сопровождали несколько киберов. После того как в действие вступил секретный протокол без названия, но если бы я, в своё время, не поленился бы придумать ему название, то он бы назывался как-то вроде «спасти Арктура и убить всех остальных». Так вот, после вступления в действие секретного протокола, нейросеть стала более лояльно относиться к моим просьбам и даже выделила мне сопровождение на случай, если на ранее очищенной территории могут скрываться недобитые силы врага.

Действовать нужно было быстро. Обеспокоенное командование могло отправить транспорт с десантом раньше запланированного и к этому моменту у меня уже должно быть всё готово.

Бои за станцию ещё продолжались. Пользуясь тем, что нейросеть отвлеклась на иную задачу, лунары смогли отступить и забаррикадироваться, полностью перегородив один из коридоров. Теперь соваться туда внутрь я бы не посоветовал и тяжёлому танку. Но откуда возьмётся тяжёлый танк на орбитальном объекте? Как его сюда доставить и что он здесь будет делать? Всякая ерунда лезет в голову.

Зажав двух бойцов на крохотном пятачке, штурмовые дроны поливали их огнём, не девая высунуться или поднять голову, но ракетницы и гранатомёты не применяли.

Воздуха в отсеке не имелось, поэтому я не мог крикнуть что-нибудь вроде «Ребята, сдавайтесь!», но отправил незашифрованный сигнал на общей частоте с тем же текстом. В ответ пришли маты и пожелание сей же миг убиться об стену. Наверное, это от Арктура. Он с самого детства был активным ребёнком.

Мне хотелось позвать сына по имени, но выдавать себя пока нельзя. Неизвестно какую глупость может выкинуть Арктур, если узнает во мне своего отца. Пусть лучше наша встреча произойдёт в более спокойной обстановке.

Предупреждаю этих героев: -Я ведь сейчас закину гранату-липучку прямо к вам.

Один из них было дёрнулся, но второй придержал его рукой и покачал головой. Вот ведь упрямцы!

Пришлось просить помощи у нейросети, и та с неохотой согласилась. С неохотой потому, что новый план подразумевает дополнительные потери. Но как ещё захватить в плен двух вооружённых оглоедов нацелившихся умереть, но не сдаться?

Киберы начали стягивать круг, подбираясь на дистанцию уверенного прыжка. Почуявший неладное противник дал несколько очередей и уничтожил одного кибера, а ещё одного сильно повредил. Я, довольно ловко, сам от себя не ожидал, швырнул к ним в укрытие муляж гранаты-липучки с выкрученной боевой частью. Может быть получится напугать их или, хотя бы, отвлечь.

Не получилось.

Первого же прыгнувшего дрона буквально перерезала пополам длинная очередь. Второй нарвался на встречный удар прикладом и, как более лёгкий объект, отлетел в сторону. Третьему дрону повезло лишь частично. У него получилось вцепиться в скафандр лунара, но тот, со всего маха, долбанул его об стену, потом сбросил с себя и растоптал ногами. На защитников падали сверху или аккуратно подбирались понизу остальные киберы, вместе с тем фиксируя их «паутиной». Моментально застывающая липкая масса связала двух вояк в единый ком так что никто из них не мог пошевелить ни рукой, ни головой.

-Невосполнимые потери: четыре дрона типа модификации Ш-7 и три дрона модификации Ш-8, -доложила нейросеть.

Если бы она была человеком, то могла бы добавить что-нибудь в духе «а я ведь предупреждала» или «ну и стоило оно того?».

Стоило! Конечно же стоило!

Наглеть, так наглеть – прошу у нейросети во временную аренду ещё двух киберов помассивнее, модели Ш-13 или Д-21, чтобы помогли дотащить этих гавриков до бронекапсулы. Нейросеть соглашается. Вот и славно.

Бои за станцию продолжаются. Нейросеть вернулась к выполнению основной задачи, но теперь её положение хуже. Получив передышку, оставшиеся лунары смогли укрепиться. Тем более, по моей вине, нейросеть лишилась почти десятка штурмовых киберов. Не так много на фоне их общего количества, но всё-таки ощутимо.

Мы идём обратно по холодным и тёмным коридорам. Я несколько раз достаю и кручу в руках разработанный земными учёными прибор. Вроде бы работает. Тогда почему ничего не происходит? Заранее разработанный план рушился на глазах. Мне будет очень трудно объяснить командованию зачем я выходил из бронекапсулы и ещё взял в плен и притащил на борт двух лунар. Может быть стоит заранее придумать, что я стану говорить, когда меня спросят о странном поведении нейросети? Не стоит рассчитывать, что особисты ничего не узнают об этом. Данные в чёрные ящики пишутся постоянно и нет никакого способа подменить их или исказить.