Они вышли едва ли не последними. Оглянувшись, Александра увидела лестницу, метров трех шириной, длиной в один пролет. Последняя ступень упиралась в стену, никакого пространства внизу не было. Здесь содержались тысячи узников, но при необходимости Спираль могла бы вместить и миллионы. До тех пор, пока не развернулась под давлением разросшейся сверх предела пирамиды планов. Если, конечно, Тото не врал и не ошибался.

Множество освободившихся хозов, оказавшись в огромном помещении Архива, полном шкафчиков с досье, повело себя как стадо буйволов. Все, что можно, оказалось опрокинуто. Подчиняясь эффекту домино, шкафы валили друг друга, ложась ровными рядами, но лезущие по ним хозы ломали ногами ящички, бумажные досье вываливались на пол. Потом бумаги закружились в воздухе — у вырвавшихся узников взыграла ярость. Не так страшно содержание в Спирали, как выход из нее в пространство и время, вот когда накатывает страх снова оказаться там. Хозы начали крушить ненавистный Архив, который столько столетий держал их в рабстве, наблюдая за каждой сделкой, за соблюдением правил древних Грохашша, за Границами Власти городов. Толпа обезумела. Когда трое союзников поднялись по лестнице, поток людей уже схлынул, оставив после себя обломки и клочки истоптанных бумаг.

Ник-Ник, нагнувшись, подобрел чье-то досье.

— По-английски. А это?.. Это иероглифы. Стоп, а личико знакомо!

— Как ты их друг от друга отличаешь? — изумилась Александра, бросив взгляд на фотографию азиата.

— Дело практики. Это Ояма, один из наших ландскнехтов на первом плане. Головастый малый, далеко пойдет. То есть пошел бы… — Ник-Ник со злостью крутил досье, но ничего кроме иероглифов не находил. — Эх, я бы почитал! Может, где-то и перевод валяется?

— Тут ничего не найти! — Бродник поднял охапку бумаг и швырнул вверх. — Ничего! Архиву конец.

— Да перестань, — отмахнулась Александра, с трудом пробираясь через разбитые шкафы. — Как бы ноги не переломать… Архив огромен, здесь совсем небольшой его кусочек. Ваны наведут порядок, вот увидишь.

— Если у них будет время, — напомнил Тото. — Интересно, а где выход? Обычно ваны проводят гостей, а теперь — не знаю куда идти.

Куда бы они не посмотрели, всюду были шкафы. Часть перевернута, часть стоит на месте, но конца огромному помещению не было. Впрочем, Архив всегда казался бесконечным. Один из разломанных шкафов прямо под их ногами зашевелился. Александра взвизгнула. Ник-Ник, поднатужившись, перевернул груду ящиков. Появился окровавленный Ван, вывихнутая в плече рука висела плетью.

— Какова цель вашего посещения Архива? — спросил он.

— Меня интересует досье хоза по имени Ояма, — тут же вспомнил бородач, и потряс перед ваном бумагой с иероглифами. — Вот этого. Только по-русски.

— Вы не Ояма. Имеете с ним контракты?

— Забыл, хотел бы припомнить.

— Хорошо. — Ваны не имели эмоций или просто не умели их выражать. Осмотрев разгром вокруг себя, служитель Архива немного подумал. — Потребуется около двадцати часов. Будете ждать?

— Нет! — возмутилась Александра. — Конечно, нет! Мы вообще будем жаловаться!

— Хоза Александра, — признал ее ван. Впрочем, ваны знали всех. — Вы не можете жаловаться. Вы заключены в Спираль.

— Если я не в Спирали, значит, она разрушена. Тогда я пойду, пожалуй. Где выход из Архива?

— Я вас провожу, — неожиданно легко согласился служитель. — Следуйте за мной.

Пробравшись через беспорядочные баррикады обломков, хозы и ван оказались среди привычных всем рядов шкафчиков. Уверенно ориентируясь в лабиринте, человек-робот быстро провел всех троих к какой-то железной лесенке, ведущей к круглому люку в стене. Александра была уверена, что пойди они сюда, в это самое место без вана, то не нашли бы не только лестницы, но и стены.

— Архив приносит вам извинения за причиненные неудобства. Как только Спираль будет восстановлена, вас немедленно вернут в нее. В настоящий момент из-за временных трудностей мы не можем вернуть вас на тот план, откуда вы вошли в Архив. Во избежание недоразумений, все покинувшие Спираль выводятся на одна тысяча пятьдесят шестой план по системе координат Грохашша. Вам запрещается отражаться, вы обязаны дождаться повестки там. Добро пожаловать!

Хозы и бродник не двинулись с места. Ван молча смотрел на них.

— Может, ему вторую руку вывернуть? — неуверенно предложил Ник-Ник.

— Бесполезно, он не человек, — напомнила Александра.

— Если вы откажетесь подчиниться, я вызову помощь, — напомнил ван. — К сожалению, сейчас мы помещаем на одна тысяча пятьдесят шестой план по системе координат Грохашша сразу значительное число хозов, поэтому придется подождать. Но решение Архива не изменится.

— Я ему верю, — сказал Тото. — Только проторчим тут без толку. Ник-Ник, ты ведь хотел бы убедиться, что планы выше девятьсот девяносто девятого убоги? Что там невозможно жить? Хотел увидеть то, о чем мечтал, хоз? Давай, пошли.

— А что значит «невозможно жить»? — насторожилась Александра.

— Ну воздух там есть, не беспокойся. — Бродник первым начал подниматься по лестнице. — Идете, или будете тут стоять?

Хозы пошли. Люк Тото открыл сам, повернув крупный винт. Снаружи пахнуло холодом.

— Там что, зима? — испугалась легко одетая Александра.

— Не так чтобы совсем зима… Да и не был я на этом плане. Пошли, не пропадем.

Тото выбрался наружу, в холодную темноту.

— Тебе легко говорить, бродник, ты же прыгнешь — и прощай! А мы застрянем тут!

Внизу покашлял ван.

— Архив уполномочен доложить, что так называемым бродникам не рекомендуются прежде запрещенные перемещения между планами. Это может привести к их физической гибели.

— Слыхал, бродила?! — крикнул снизу Ник-Ник. — Алекса, не стой, у тебя по жизни-то не такая красивая задница, как ты себе на нижних планах наколдовывала. Пролезай или пропусти.

Александра решилась и шагнула в темноту. Тото подхватил ее под локоть.

— Осторожно, скользко.

Обернувшись, хоза единственным глазом рассмотрела огонек.

— Это что, костер? — спросила она, чувствуя, как смерзаются волоски в носу. — Холодно. Надо где-то согреться для начала.

— Может, и костер. Но ты для начала на другое посмотри. На небо. Что видишь?

— Ничего.

— То-то же! — рассмеялся бродник. — Вот они какие, самые высокие планы, куда стремится каждый хоз. — Каждый план все проще. Меньше видов растений, меньше каких-то островков, каких-то звездочек, а в итоге — вот, ни одной звезды. Верхушка пирамиды. За что боролись, на то и напоролись.

— Хорош агитировать! — потребовал Ник-Ник, застегивая пуговицы на косухе. — Может, облачность плотная.

— Что-то не верится, — покачал головой Тото, но спорить не стал. — Ладно, пошли на огонек. Но если это единственный огонек на весь план, то всем у костра места не хватит. Сейчас ваны сюда такую толпу выгонят, на морозец-то…

В темноте Александра схватила Ник-Ника за руку. Пусть и старый враг, зато хорошо знакомый. А еще — хоз, как и она, а не бродник. Мало ли что не рекомендует Архив… Тото в любой момент может попробовать, и тогда они его уже никогда не увидят. Поэтому другой рукой Александра на всякий случай придерживала за полу куртки Тото.

— Меня уже Ник-Ник держит, — усмехнулся бродник. — Да ладно вам, недоверчивые! Я же не дурак, прыгать, когда вот такое творится. Угодить можно куда угодно.

Огонек постепенно приближался, и очень скоро все трое рассмотрели: это не костер, а нечто вроде маяка на башне метров двадцати высотой. Вокруг башни располагался город, вот только окон в пяти— шестиэтажных кирпичных домах не было. Рассмотрев в свете маяка одну из дверей, Тото направился к ней. Железная дверь безо всякой вывески оказалась закрыта.

— Постучимся?

— Чего же не постучаться… — проворчал Ник-Ник, который теперь мог пользоваться зажигалкой, но не находил в карманах ни единого окурка. — Может, и вломимся. Только не похоже, чтобы тут ждали гостей.