— Пирамида Тота рухнула, или еще падает? — сам себя спросил Павел. — А вот что мы попробуем…

Он прижал перстень к парковой земле.

— Пусть все останется как есть, Руна! Пусть наш мир не погибнет. Плевать, откуда он взялся! Но пусть он будет единственным настоящим. Не надо никаких Архитекторов и Грохашшей, никого со стороны. И хозов не надо. Пусть будет один мир, один план, для всех.

Истинная Руна ничего не ответила. Может быть, согласилась, может быть — нет. Во всяком случае, земля не разверзлась и Павла никуда не пригласили.

— Галка! — вспомнил он. — Максимович, Белка… Надо к ним.

Теперь он прижал перстень к ближайшему сосновому стволу. Но Москва-1 не открылась перед ним. Попробовал с землей, с асфальтом, со стеной незнакомого забора… Нет, Истинная Руна никуда больше его не вела. Павел побежал к домам — может быть, там перстень сработает? Это страшно, оказаться без средства передвижения! Но не добежав до угла своего дома, в котором еще никогда не был, увидел Галю.

— Пашка! — Она кинулась ему на шею. — Где ты лазишь? У меня поезд скоро. Но я быстро вернусь, уже через неделю! Просто надо с мамой в Питере пожить, чтобы не волновалась. Кстати, вы знакомы? Это Белка! Как зовут, не рассказывает. А этот кадр — Тото! Они хорошие ребята, прикольные!

Павел пожал руки бывшим бродникам. Белка подмигнул ему, но что это означало — не рискнул спросить.

— Еще увидимся! — сказал ему Тото. — Нам надо прогуляться. А вы целуйтесь, от этого детей не бывает.

Павел взъерошил волосы. Все было хорошо, и все было совсем не так… Как именно? Это предстоит узнать, вот только Истинная Руна, кажется, уже никак не поможет. Галя трещала как сорока, о чем-то рассказывая. Мимо прошел мужчина в сером деловом костюме, он отчего-то помахал Паше рукой.

«Кто это?»

Через дорогу, в парке, откуда он только что ушел, шло какое-то построение. Двое мужчин перед строем, трое — в строю. Одеты как придется. То ли пьяные дурачатся, то ли сектанты отрываются. Москва — город контрастов… И дураков.

— Пошли к Гришке! — позвал Павел. — На полчасика. Кофе выпьем. Успеем ведь?

— Ну… Если без кофе — то успеем! А еще мне надо под душ.

Галка и в самом деле была очень грязная. Но красивая, как никогда.

— Уй! Ты меня перстнем поцарапал!

— Хочешь — сниму.

— Нет, не надо… Я уже привыкла, что ты его все время носишь.

Николай и Александра прощались у другого выхода метро, в парке. Чуть в стороне целая группа городских сумасшедших выстроилась в шеренгу и что-то пела.

— Москва — город идиотов, — сказал Николай. — Извини, но после свадьбы переберемся в Питер. Сейчас от нас как раз много идиотов сюда выехало, самое время.

— Ну… Если я не передумаю и не заставлю тебя передумать, — замялась Александра. — А что скажет твоя мама? Одноглазая невеста!

— Мама обрадуется. По крайней мере, глаза у тебя на мужиков не будут разбегаться.

«Так себе у меня юморочек, — подумал он. — Но знала бы Алекса, что в Питер я ее никогда не привезу, что мама хорошо знакома с Ленкой, а Ленка… Ленка меня любит».

— Смешно! — Александра поправила темные очки. — Очень смешно. В общем, разберемся. Простишь, если я не буду тебя провожать? Сейчас в метро такая давка…

— Я бы тебя прикрыл! — засмеялся двухметровый бородач. — Когда я вхожу в вагон, давка только начинается!

— До Ленинградского вокзала прикроешь, а обратно мне одной? Бедной, убогой…

«У нее тут кто-то есть, — снова подумал Ник-Ник. — Прямо сейчас побежит к нему. Сучка. Что ж, мы друг друга стоим».

Мимо, почти задев его плечом, прошла рассерженная женщина с растрепанными волосами соломенного цвета. Она на ходу невнятно поносила кого-то. Вероятно, поток мата был обращен к толстому лысому мужчине, который с независимым видом шествовал в двух шагах позади.

— Слышал? — усмехнулась Александра. — Ко всему прочему он «козел с зеркальной болезнью». А ты знаешь, что такое «зеркальная болезнь»? Это когда мужчина видит свои гениталии только в зеркало.

— Старая и неумная хохма.

— Тем не менее тебе стоит поменьше пить пиво, Ник. Да и с курением надо что-то делать, ты кашляешь. Я уже не говорю о том, что воняешь.

— Спасибо на добром слове!

Они поцеловались. Отчего-то это не понравилось огромному псу, которого выгуливал в парке совсем крохотный человечек.

— Фу, Чижик! Мать твоя Тьма, ну нельзя же так людей пугать!

Александре показалось, что пес в ответ заливисто послал собственного хозяина, но Ник-Ник уже тянул ее ко входу в метро.

— Второй расходный! Ты почему ногу не тянешь? Задедовал, что ли?

— Никак нет, господин Второй Командующий! — Костя старательно печатал шаг. — Бес попутал!

— Я тебя так распутаю, что никакой бес не попутает!!! — Ийермуск погрозил Косте кулаком. — Совсем нюх потеряли, сволочи! А ведь впереди — бой! И раз! И раз! И раз, и два и три! И раз! Взво-од!!!

Биорги затопали громче, распугивая редких алкоголиков, приютившихся в парке у метро «Щукинская».

— Не слышу?! Слава Императору!

— Слава семье!!! — орал в три глотки ограниченный контингент Вторжения Сириуса на Землю.

— Сириус?

— Навсегда!

— Сириус?!

— Навсегда!!!

— Не слышу!!! Сириус?!!

— НАВСЕГДА!!!

Ийермуск, немного утомившись, отстал. Взвод маршировал дальше по парковой аллее, но уже не столь устрашающе.

— Когда уже Керменштекз вернется?.. — простонал Коля. — С этим одна муштра! Никакой стратегической мысли.

— Не волнуйся, на обед назначена первая операция. Командующий под видом бригадира презентует Гришке бесплатный ремонт, который он выиграл в лотерею, о которой не знал. План простой и надежный, как вакуум. Проникнем в квартиру, заселимся, а там уже легче. Будет тебе стратегия… — Кель-фатх-шуршур воровато оглянулся. — Он далеко. Можно не в ногу до того угла, а потом обратно — уже как положено. Мне вот интересно: почему с Гришей такая история приключилась? Совершенно перестал узнавать.

— Идиотская планета.

— Да уж! Ну ничего, спасем еще всех, когда Флот подтянется. Но до тех пор придется попотеть. Взвод! Сириус?!

— Навсегда!!!

Ийермуск, наблюдая за бойцами, отбивал ритм носком сапога. У него было прекрасное настроение. С Керменштекзом удалось примириться, а это значит — и Император простит. Тем более что Земля за одну ночь потеряла все свои планы. От этого планы Сириуса стали еще проще: ни хозов, ни Ведомства Тьмы. Буквально не с кем воевать! Он посмотрел на часы и прикинул, сколько еще времени до Большого Вторжения. Несчастные аборигены! Они так никогда и не поймут, что такое Реальность. Потому что Реальность — глупа… Глупа, как вот эта их новая жизнь. Но нет ничего глупее Сириуса, а значит, и ничего более реального. Ийермуск отсалютовал приближавшимся биоргам.

— Слава Императору!