— Привет, Лин, — шепнул я на ушко, тихонечко подкравшись сзади. От неожиданности девушка рывком оттолкнула меня и с разворота чиркнула скальпелем по воздуху лишь немного полоснув мне щеку. Горячие капельки крови медленно потекли по скукожившейся от боли коже. Ну и приветствие, однако. Хорошо ещё пошел по мирному сценарию.

— Придурок! — выкрикнула девушка отбрасывая скальпель в сторону. — Никогда так не делай, если жить ещё хочешь!

— Я тоже рад тебя видеть, Лин.

Девушка сделала виноватое лицо и аккуратно вытерла кровь бумажной салфеткой.

— Подожди, я сейчас, — Лин вышла из комнаты и после непродолжительных шорохов торопливо вернулась ко мне с каким-то аэрозолем в руке. Пару раз брызнув в месте пореза она поставила его на стол. — Прости, это все нервы… и еще отец. Он с детства вдалбливал мне с сестрой один принцип, не раз выручавший меня: «Вначале бей потом спрашивай» — так он говорил всегда. В нашем городе это, пожалуй, самый верный способ, чтобы выжить.

Я ощупал рукой занемевшую щеку. В месте пореза она была покрыта тонкой эластичной пленкой предотвращающей кровотечение. Я притянул Лин к себе и она податливо вжалась в мое тело.

— Не парься, — сказал я тихо. — Шрамы украшают мужчину.

Девушка прильнула к губам и с остервенением впилась в них, страстно прикусывая. Потом тяжело дыша отстранилась и вытянула указательный палец на руке.

— Сядь там и не приближайся ко мне до тех пор, пока я не закончу. Я полдня убила на уборку, поход по магазинам и готовку. И если все это разобьётся о твои базовые инстинкты, то порезом на щеке ты уже не отделаешься.

Я примирительно поднял руки и завалился на кровать. Взял пульт и начал интуитивно щёлкать в поиске чего-нибудь более интересного, чем музыка, но грозный взгляд госпожи Ли заставил оставить музыку в фоновом режиме, хоть она и порядком мешала для просмотра всего остального. Лин же в этот момент активничала в своей зоне, готовя лишь одной ей известные вкусности. По крайней мере пахли они именно так.

Полчаса перед монитором показались мне целой вечностью, ведь где-то там в кухонной зоне творилось нечто такое из-за чего я истекал слюной вдыхая приятные ароматы готовящейся еды. Поэтому мое положение мне активно не нравилось и я все ближе и ближе подбирался к тому, что так притягивало все мое естество. Несколько раз даже вставал, заглядывал, вдыхал пары жарящегося мяса, тушеных овощей и ещё бог знает чего. Ну и, конечно, не забывал при случае схватить обворожительного повара за не не менее аппетитные, чем еда места, за что был несколько раз грубо выгнан в свой ореол обитания. А один раз, когда мои домогательства на фоне всех видов голода переполнили чашу терпения Лин и ее оборона начала постепенно проламываться, то она даже совершила покушение на убийство. Но я героически сбежал за дверь жилого помещения изолировав себя от разъяренной женщины стальной преградой. Всё-таки скальпель, которым она одинаково виртуозно режет огурцы и тела своих подопытных очень грозное оружие в ее руках.

А потом меня начали кормить. Вот только процесс этот был весьма робким. Девушка хоть и пыталась скрыть свои эмоции и вести себя уверено, естественно, будто ничего особенного не происходит, но дёрганые движения, скупая мимика и жуткая боязнь редких случайных прикосновений, а ещё раздражительность по самым незначительным мелочам говорили, что Лин, если еще не паникует, то уже значительно нервничает.

— Странная ты сегодня, — начал я, как только расправился с очередным кусочком мяса, что мне аккуратно засунули в рот изящные механические пальчики. — Готовишь, кормишь, прислуживаешь, в общем ублажаешь мое эго по самое некуда.

Лин отставила тарелку с яствами и хмуро уставилась на меня.

— Тебе что-то не нравится, Эдвард? Я тут для него стараюсь, пытаюсь быть заботливой, ласковой и нежной, как… как… обычная девушка, а он… Если что-то не нравится можешь проваливать!

— Успокойся, Лин, — я попробовал прикоснуться к ней, но она отстранилась. — Все просто великолепно! Вся эта еда, напитки, ухаживания, то как ты выглядишь… Что тут вообще может не нравиться? Мне просто интересно зачем все это?

— Я… я не знаю… — девушка опустила голову скрывая лицо под густыми локонами. — Я просто хотела понять каково это… когда люди… Боже! Я даже мысль не могу нормально сформировать. Такое ощущение, что я школьница пригласившая к себе домой парня, которая абсолютно не понимает, что с этим всем теперь делать. Чувствую себя полной дурой! Роль похотливой, кровожадной суки мне даётся куда легче.

— Эх, Лин... Иди ко мне, моя похотливая сука, — я схватил ее за руку и завалившись на кровать прижал ее к себе. — Будем спасать вечер.

Лин лукаво улыбнулась и приложила пальчик к моим губам прервав попытку поцелуя.

— Я сейчас… — девушка вскочила с кровати и пробежавшись по комнате выключила свет в кухонной зоне оставив лишь полумрак от работающего монитора.

Вернувшись в кровать она запрыгнула на меня и стала стягивать с меня одежду обцеловывая влажными губками желанные места, но стоило мне приподняться, чтобы наконец получить доступ к желаемому, как в спину, чуть пониже лопатки, что-то неприятно воткнулось, а следом возникло раздувающее кожу жгучее ощущение. Лин убрала руки с моей спины и показала в ладони небольшой, пустой шприц. А содержимое второй руки она ввела себе в шею.

— Ты ведь завтра опять на неделю пропадешь. Хочу насытиться тобой по максимуму, — я впился в ее шею от чего девушка томно выдохнула.

— Вот теперь я узнаю свою Лин, — по телу прошлась теплая волна будоражащая каждую клеточку моего тела. — Сегодня ты будешь просить о пощаде…

Инъекция неизвестного мне вещества отправила меня в беспамятство на несколько часов. Последнее что я помнил, так это нарастающая внутри звериная ярость, желание повелевать всем и вся и довольная мордашка моей рабыни. Да, именно рабыни, другая роль на сегодня даже не рассматривалась. Это была моя личная вещь для временного удовлетворения плотских желаний и потребностей. Остальное же слилось в непрерывный поток криков, стонов и судорог от поочередных экстазов, что накрывали нас чуть ли не каждые несколько минут.

Когда пришел в себя Лин лежала рядом, корчилась от очередного оргазма и с некой опаской поглядывала на меня. Ее мокрое от пота тело всё было в царапинах, кровоподтёках, гематомах и засосах. По разбитой, прокусанной или разодранной губе красными капельками сочилась горячая кровь, но лицо при этом не выражало и доли страдания. Скорее наоборот, ее лицо выражало просто внеземное блаженство и полное удовлетворение случившимся.

Я повернулся на бок и немного спустившись начал медленно обцеловывать ее от нижней части живота постепенно поднимаясь выше, пока наконец не добрался до шеи и довольного личика. Смахнув капельку крови текущую по подбородку я аккуратно прильнул к двум горячим раскрасневшимся пухлым губочкам и Лин жалобно застонала.

— Черт, в инъекции увеличивающей чувствительность помимо огромных плюсов ещё и минусы оказывается есть, — уже спускаясь обратно своими губами я ощутил как крепкая рука схватила меня за волосы. — Даже не думай этого делать. Ещё одного раза я не выдержу. В следующий раз надо будет уменьшить дозу допинга… Вдвое… А то не дай бог затрахаешь меня до смерти или шею свернешь ненароком.

— А совсем без допинга нельзя? Может я итак неплох.

— О нет… Это мы уже проходили. Два-три раза за ночь вместо двух-трёх раз в час это огромная разница. К тому же клинические исследования ещё не окончены. Так что работы тебе предстоит ещё ой как много, мой дорогой. Ахахаха!

Следующие пару часов мы неспешно потратили на утоление приступа голода, который разыгрался от переизбытка эмоций и активности. В этот раз Лин вела себя более спокойно, ни нервозности, ни претензий, даже на критику реагировала вполне спокойно. Всё-таки нечто неопознанное мной по вкусу так и не смогло уместиться в желудок. Я даже спрашивать не стал, что это такое, а на все попытки впихнуть хоть немного этого отвечал категоричным отказом. Лин долго возмущалась пыталась обижаться за пренебрежение ее старанием, но стоило ей самой попробовать, то блюдо сразу же отправилось в утиль.