— Да, вероятнее всего, он прав. А о том что барьер был в капсуле говорит равноудаленное расположение границ купола относительно подопытного. Я это лично видел пока мы таскали выживших.
— То есть к тому что сегодня произошло вы не имеете никакого отношения… Это хорошо… — Вильям откинулся на спинку кресла и ненадолго закрыл глаза. — Ладно, вы двое сейчас отправляетесь в лаборатории вашего отдела и контролируете, чтобы эти криворукие варвары из службы безопасности в процессе работы не доломали то целое, что там ещё осталось. Если хоть что-нибудь вынесут оттуда без моего согласия я вас отправлю к госпоже Лин Ли на опыты. Это понятно? — сотрудники оживлённо закивали головами. — Отлично, свяжитесь со мной, когда в отделе не останется никого кроме вас двоих.
После ухода подчинённых Вильям был в весьма неплохом расположении духа. Да, куча жертв, да, куча поломанного оборудования, но великий Зилот может справиться и не с таким неприятностями. Новые кадры найдутся, новую технику завезут, а наличие купола над особью из проекта наверняка защитит его от любых неприятностей, а когда его перегрузят или отключат, то можно будет спокойно заняться порученной работой. К тому же это не единственный отдел в центре, и в каждом всегда нужно за чем-нибудь следить. Особенно, когда возникают проблемы сродни этой: непонятные, непредвиденные или просто нелепые. Нужно было просто переключить свое внимание на другую сферу пока основная будет недоступна в течении пары часов.
Однако на практике все стало развиваться совсем не так радостно. Барьер не смогли убрать ни в этот день, ни на следующий, ни даже в следующие пять. Ядро подпитывающее его изнутри было просто колоссальной мощности и выдерживало любую возможную нагрузку. Вероятнее всего, туда чудом попал похищенный не так давно прототип последнего поколения, которое предназначалось для системы управления Зилотом. Вот только для чего было защищать бесполезного на первый взгляд человечишку, если ему можно было просто найти замену. Да, пришлось бы все начать сначала и перенести испытания, но это было бы не по его вине. В конце концов не он проектировал и собирал капсулу для биомодификаций, а значит и не ему нести ответственность за все то, что с ней происходит.
Барьер пал лишь через неделю и то для этого пришлось перетащить по частям и заново собрать из отдела вооружения стационарную лазерную установку, которая одним протяжным залпом прошибла не только барьер, но и большую часть бетонных перекрытий оставив в них аккуратное обугленное отверстие размером с кулак. Это было ее первое испытание и хорошо ещё додумались ограничиться минимальной мощностью, а то черт его знает, что из этого бы вышло.
Войдя впервые за неделю в полуразрушенный корпус лаборатории биоинженерии Вильям не особо рассчитывал найти там хоть что-то в рабочем состоянии, но вопреки его ожиданиям уцелело многое, а главное: управляющие консоли, да и сама капсула для проекта 13831. Они как ни в чем не бывало стояли недалеко от капсулы с включенными дисплеями и завершали никому процесс не известный процесс… 99… 100%...
— Процесс реструктуризации костной системы организма завершён, — раздался голос виртуального ассистента капсулы. — Запуск глубокого анализа биологических функций. Завершение анализа через 200… 199… 198
— Какого черта здесь происходит? — непонимающе спросил профессор, но в заполненном людьми помещении на его слова никто не обратил внимания. Из сотрудников отдела было всего несколько человек и каждый был занят своим делом. Кто-то выносил хлам, кто-то проверял уцелевшее оборудование, остальные же и вовсе были из числа уборщиков и дезинфекторов, их вопросы и дела ученого и вовсе не интересовали. Тут со своими бы разобраться... — При перебоях с энергоснабжением процесс должен был заморозиться, но почему же все ещё работаешь? — Вильям осмотрел капсулу и нашел небольшое углубление из которого струился еле заметный свет. — Ну конечно же, ядро… — догадался профессор и тут же услышал приближающееся торопливое цоканье каблучков за спиной. Он оглянулся и увидел напуганную семенящую девушку, которая старалась не смотреть на весь тот кошмар, что ещё был вокруг.
— Профессор Форест, это вас — она протянула ему телефон и умоляюще посмотрела на него.
— Какого черта, Эли?! Я же сказал, что меня ни для кого нет! Шли их всех… — не дав закончить фразу девушка бросилась на Вильяма и с огромными от ужаса глазами грубо закрыла ему рот ладонью и что-то прошептала на ухо, от чего профессор сразу побелел, покрылся испариной и трясущейся рукой поднес телефон к лицу. — Да, господи… — он запнулся, а в трубке сразу послышался грубый смеющийся голос.
— Вильям, право же не стоило, я хоть и не последний человек на земле, но до всевышнего даже мне далековато, но вы-таки меня позабавили. В наше тяжёлое время даже улыбка дорогого стоит.
— Я… я рад, что…
— Не утруждайтесь в объяснениях. Все это бесполезная полемика. Давайте ближе к делу. Вижу вы уже прибыли на место последнего инцидента, — Вильям оглянулся, но разведывательных сателлитов в воздухе не нашел, зато все уцелевшие камеры были направлены на него. — Да, профессор Форест, вы все правильно поняли. Так что вы мне скажете по поводу состояния биоинженерного отдела? И как там образец 13831-154, надеюсь вы не станете меня огорчать? А то предыдущие сто пятьдесят три кандидата так и не пережили испытаний инновационных разработок. Каждый, конечно, по своим причинам, но все же это были испытания, первые шаги… Вы же идете по проторенной дорожке и вам лишь нужно успешно завершить то, что не осилили другие…
Вильям окинул взглядом помещение и остановился на управляющей консоли. На дисплее по-прежнему шел обратный отсчет, а заставлять ждать Вернера ответа ещё две минуты было бы не тактично, особенно, когда сам чуть собственноручно в опалу не попал.
— Перекрытия с третьего по шестой блок сильно пострадали, двери подлежат замене, по поводу внутренних коммуникаций ничего сказать не могу без отчёта инженеров и техников. А что касательно проекта, — Вильям ещё раз глянул на оставшееся время и тяжело вздохнул. — Думаю все пройдет без эксцессов.
— Думаете или без эксцессов?
— Сделаю все что в моих силах, — выкрутился профессор.
— Очень на это надеюсь. Не разочаруйте меня, Вильям.
Голос правителя умолк, оставив профессору лишь чувство нарастающей тревоги за его обнадёживающий прогноз, а бесконечно уменьшающийся таймер глубокого анализа только усугублял это ощущение…
Говорят, если есть хоть малейший шанс на то что случится неприятность, то она обязательно случится и уже после того, как программа глубокого анализа началась повторно Вильям сразу понял, что ничего хорошего ожидать не стоит. Но когда он всё-таки увидел результаты, то лишь убедился в этом и начал вникать в особенности требуемых процессов, преобразований, вероятных итогах и последствиях всевозможных сбоев. Ему «повезло» из всевозможных вариантов его подопытный попал в самую неприглядную ситуацию и причиной всему как раз и стало нарушение энергоснабжения.
В целом, по внешним признакам, опытный образец выглядел абсолютно нормальным: здоровый цвет кожи, превосходная мышечная и нервная активность, но вот скелет… С этим была всего одна проблема — ломкость. Как оказалось, вместо многоступенчатого процесса укрепления костной системы, а это чуть ли не самый важный момент в данной ситуации, программный сбой привел к тому, что перескочив через кучу последовательных операций организм стал сразу подвергаться колоссальному развитию мышечной ткани, что должна были оплетать кости и сервоприводы первого поколения, делая из всего этого единое целое. Но на практике, из-за отсутствия нужного набора микроэлементов и различного рода побочной химии организм начал брать для своего развития искомое в том, что уже есть. Итогом стала гипертрофированная мышечно-механическая система и тонкие пористые кости, которые при лёгком движении будут ломаться чуть ли не во всех местах одновременно.
Ситуация патовая, решение проблемы не нашел никто из сотрудников, да и сам профессор мало что мог сделать ведь большая часть важной информации о том, что можно сделать с последствиями находилась в единственном уцелевшем носителе, из которого удалось вытащить не более десяти процентов информации и она не давала даже примерного направления для движения. И после того как в отделе биоинженерии побывали самые талантливые из его коллег в поисках хоть какого-нибудь решения через любую сферу науки стало понятно, что проект полностью провален. Однако вопреки своей гордости Вильям хоть и не сразу, но принял одну, наверное, самую правильную, если не единственную идею о том, как можно выкрутиться в данной ситуации.
