— Вы хотите сказать, что маги из семей оборотней сильны именно тем, что у них нет зверя? — ошеломлённо поинтересовался Луц.

— Позвольте вас немного поправить, — старый маг улыбнулся. — Вероятность рождения сильного мага выше в семье оборотней, если у ребёнка не зарождается его внутренний зверь. Мало иметь одного родителя с двумя ипостасями, так и задатки слабого зверя не дадут хорошего подспорья. Есть сильные маги, что росли в обычной семье, а уж потомственные обладают хорошим наследием. Потому не сто́ит делать таких категоричных выводов. Но именно ваша особенность, и вам подобным, помогла бы поднять магию на новый уровень. Или хотя бы подарить королевству большое количество сильных магов. Если в будущем году попадёте во дворец, я вас возьму к себе в ученики. Заодно проведём парочку интересных экспериментов.

Тогда слова сильно ошеломили Луца, и парень с нетерпением ждал возвращения в Академию. Увы, дворцовая библиотека пока была под запретом, так что новые изыскания пришлось отложить. Зато теперь у парня появилась новая цель, что возможно поможет ему усилить свою собственную магию. Раз уж информации по Про́клятой он так и не смог найти, будет развивать всё остальное. Да и к старому магу хотелось попасть подготовленным.

Новый учебный год принёс новые заботы. Неизвестно кто составлял учебный план, но на предпоследнем курсе адептов начали погружать во внешнюю политику, хотя точнее сказать проблемы. Всё было плохо. Как оказалось, вялая война с соседями длилась уже не первое десятилетие. Король Мировир умудрился рассориться со всеми, хотя учеников учили, что это соседи хотят покуситься на благодатные земли, где царствует вечное лето. Нет, Луц не стал ни с кем спорить, даже знал, что на экзаменах будет рассказывать именно эту теорию, но сам не особо в неё верил.

Он не знал короля лично, честно говоря надеялся и не узнать в будущем, но предполагал, что скорее всего, все приложили коронованные руки для создания конфликтов на границе. Будь Мировир таким уж плохим, наверное, местное население само бы уже восстало, а добрые соседи помогли бы воцарению справедливости. А если наоборот, если он такой хороший, почему до сих пор не напал на соседей и не решил конфликт один раз и навсегда. Возможно, Мировир был точно таким же, как его соседи, то есть люди при власти, которым положение не позволяет открыто напасть, а делать подлости соседу — милое дело. Потому уже четвёртое десятилетие все соседи обменивались мелкими атаками, посылая то разведку, до диверсантов. А потом послы говорили «ничего не было, это не мы, а мятежники» преданно глядя в глаза. И да, так делали абсолютно все соседи, то есть нападали не только на Мировира, но и друг на друга. Потому Луц решил, что королевская ноша его не касается, а он сам постарается избежать работы в самом дворце. Можно же просто в столице обосноваться, подальше от мастеров слов и подстав.

Также Луц весьма скептически относился к тому, что родное королевство называлось «раем». Да, его родное королевство Нувар в лице короля и его приближённых, любило похвастать тем, что тут не было зимы, только лето. И только ближайшие соседи могли похвастаться тем же, хотя порой не на всей территории своего королевства. По мнению того, кто жил в деревне и лично знает, что такое работа с землёй, это утверждение было спорным. Да, снега не было, как не было и холодов, зато порой наступала засуха. В такие времена посевы приходилось старательно защищать от палящего солнца, так как вода была в дефиците. А порой погода как будто сходила с ума: неделю лил дождь, так что всё оказывалось залито. Ливень сменялся палящим зноем, но выпавшая вода не успевала ни впитаться в землю, ни испариться, просто превращая территории в болота. Потом снова дождь. Это случалось не каждый год, но от этого не становилось легче. Ведь в такие недели урожай на полях пропадал практически полностью. Селянам же всегда приходилось иметь склады для запасного посевного материала, а это лишние склады и занятые территории, которую можно было бы использовать продуктивнее. И пусть температура позволяла бы собирать не один, а два, а то и три урожая в год, такие вот сюрпризы не позволяли достичь хороших результатов. Если уж один год был успешным, то второй мог быть скудным на зерно и прочее, а третий приносил очередные болота. И пока землю не удавалось привести в порядок, сеять на ней было невозможно. Так и жила его родная страна Нувар, погрязшая в мелких стычках с соседями и отстаивающая своё право на жизнь у природы. Но детям об этом не рассказывают, потому Луц узнал всё это лишь сейчас. Как и остальные адепты Академии шестого года обучения.

— Потому, в этом году у вас появляются новые дисциплины, — закончил свою лекцию преподаватель. — Новое расписание получите в деканате до конца недели. Итак, целый месяц учились на уровне младших адептов, пора готовиться к серьёзной жизни. С понедельника ужесточается контроль за посещением занятий. Те, кто скажет, что «забыл, пошёл по старому расписанию», будут серьёзно наказаны, вплоть до исключения без права восстановления.

— Это что-то новенькое, — покачал головой Луц, когда они с Пересом отправились за новым расписанием, решив не откладывать это на последний момент.

— Я тоже удивлён, — кивнул блондин. — Отец ни разу ничего такого не говорил, даже не намекал. Хотя он всегда говорил, чтобы я старался, может не посчитал нужным предупредить.

— Интересно, что же такого нам добавили, что такие предупреждения о пропусках сразу.

— Надеюсь, что-то действительно полезное.

С точки зрения Луца, новшества были не особо полезными. Им увеличили число занятий, в которых так или иначе был политический подтекст. Даже не так. Это были занятия, где всем ученикам буквально вдалбливалось, что их королевство — лучшее, король — наимудрейший, а соседи — сплошь враги и предатели. Хорошо ещё им не говорили, что соседи глупы и недальновидны. Правда, там это выставлялось в свете: «У них хорошо развита промывка мозгов, потому их лучшие умы совращены и работают на благо поганого государства не покладая рук, отчего противник хоть и неправ, но силён». И бо́льшая часть учеников верила, особенно городские. Те, кто пробился сюда из деревень, либо не пытался думать на тему того, кто прав, либо слишком хорошо знал: если кто-то выше тебя по уровню, надо кивать и соглашаться с ним во всём. Начальство любит дураков, а не умников.

В расчёте на тех, кто как Луциан всё-таки думал, ученикам увеличили физическую нагрузку. Теперь стало понятно, почему старшие курсы всегда ходили хмурые и там было мало тех, кто пропадал на тусовках. И для мага это стало очередным испытанием, так как теперь времени на поиски нужной информации было катастрофически мало, что уж говорить о тайных тренировках своего про́клятого дар. Тут основную магию бы не забросить. От факультативов можно было отказаться, но Луц теперь из принципа хотел доказать, что способен на многое, что справиться с новой нагрузкой. Летом его снова ожидала практика во дворце, и теперь был шанс познакомиться с более древними фолиантами по магии, значит и найти ответы на свои вопросы. Хорошенько все обдумав, Луц решил временно успокоиться, прекратить поиски закрытой информации и сосредоточиться на основном обучении. Теперь летняя практика стала вдвойне желанной: и отдохнёт от бешеного ритма Академии, и постарается узнать что-то новое для себя.

Встречи с Зои тоже стали редкостью. Нет, у них были чисто дружеские отношения, девушка ни разу даже не намекнула, а парень не подумал в сторону чего-то большего. Он даже не сразу понял, что относиться к ней как к младшей сестре. И то, глаза на это ему раскрыл Гор в очередном письме, братья регулярно, хоть и нечасто переписывались. И тогда Луц действительно понял, что вся забота, которая дома доставалась Гору, теперь перешла на девушку. Да он даже защитил её от парочки слишком наглых кавалеров, чем заслужил полный восхищения взгляд и огромный пирог через два дня, с мясом. Даже Перес оценил его на вкус, пирога хватило на двух здоровых и активных парней. Но с пятого курса пирожки приходилось есть в одиночестве, так как девушку тоже основательно загрузили. Уже потом маг узнал, что всех учеников со слабой магией просто отправляли на работу, называя это «дополнительной практикой для учеников со слабой магией» и помощью Академии. И пусть в его понимании это была простая эксплуатация, сделать что-либо, чтобы прекратить этот произвол, он всё равно не мог.