На рассвете я услышал доносящиеся с первого этажа оживленные разговоры Даниловых, детские голоса и распахнул глаза. Неужели, будильник не сработал? Я пошарился по постели в поисках телефона. Марьяна тихо застонала, развернулась ко мне лицом. Она тихо промурлыкала что-то похожее на «доброе утро» и уткнулась носом мне в плечо, обнимая меня руками и ногами. На секунду, всего на секунду я представил, как было бы здорово вот так просыпаться вместе с ней каждый день, и поплыл.

— Нужно идти, — с неохотой вздохнул я, потягиваясь и сжимая ее в тисках своих рук. — Не факт, что ты дверь заперла.

— Ты прав, не заперла! — озорно хихикнула она.

— Доверие очень легко потерять, цветочек. Если нас увидят…

— Они нас только благословят, поверь.

— И все же, мне лучше уйти.

Я заворочался, пытаясь выбраться из ее цепких рук, но не тут-то было. Марьяна прикинулась коалой на ветке и забавлялась моими притворными попытками освободиться.

— Будешь сопротивляться, я тебя еще и раздевать начну! — она куснула меня за шею и забралась руками под мою футболку.

Мы бы все утро дурачились, но в коридоре у самой двери громко заговорили Маша и Даша. Я быстро чмокнул Василевскую и выбрался из ее плена.

— Жду тебя на парковке, поедем вместе, — я сверился с часами на телефоне. — Минут сорок тебе хватит?

Марьяна кивнула, оглядела всего меня соблазнительным, сияющим взглядом и нарисовала в воздухе указательными пальцами большое сердце.

Ровно с тем, как в ее комнату стала открываться дверь, я рванул на балкон и, держась за перила, перемахнул через них. Спрыгнув на землю, я отряхнул руки, развернулся… и столкнулся нос к носу с Даниловым.

— Доброе утро, — серьезен, как самый строгий опекун на свете.

Я слишком громко сглотнул и молча кивнул.

Дядя Паша показал пальцем вверх, я проследил взглядом, заметив спрятанную внешнюю камеру над входом в дом. Думаю, она охватывала еще и место, где мы с Марьяной постоянно целуемся на прощание. Я снова сглотнул.

— Завтракать будешь? — по лицу Данилова стала расползаться снисходительная ухмылка.

— Э-м-м-м, спасибо, но мне нужно… пара начнется через час.

Данилов отошел в сторону, позволяя мне пройти, но я почему-то не решался. Чувство такое, будто я должен что-то сказать.

— Можете не волноваться, я не… не подведу.

— Меня можешь подводить сколько угодно, — серьезно заметил мужчина, подняв глаза на балкон своей подопечной. — А ее — только попробуй.

Я кивнул.

Вообще без проблем! Думаю, он и сам об этом знал.

— Ну, до встречи, — я поспешил в дом напротив.

— Ага, давай, еще увидимся.

***

Егор снова ругался с дедушкой, ходил из стороны в сторону, что-то бубнил. Увидев меня, они оба взбодрились, взглядом умоляя меня стать судьей в споре.

— Ну хоть Никита объяснит тебе, что я не такой как ты, — с добродушной улыбкой дедушка наблюдал за моим старшим братом. — Ты точная копия отца, такой же амбициозный.

— Ник, а может тогда ты так же объяснишь дедуле, что подъем по карьерной лестнице — логичное продолжение многолетнего труда. Сколько ты уже на этот универ пашешь? Пора снимать сливки.

— Не в сливках дело…

Профессор в упор уставился на меня в поисках поддержки. Что ж, я разделял его убеждения, как никто. Но и Егора я тоже понимал.

— Не обращай внимания, дедуль, — я прислонился бедром к кухонному островку. — Он эмоционирует вовсе не из-за тебя.

Егор остановился, перестав походить на льва в клетке. Кстати, ему пора бы постричься…

— А тебя что вообще не бесит отсутствие у него честолюбивых стремлений?

Я помотал головой и сказал:

— Прости, но нет.

— Ну, тогда я умываю руки! — Егор поднял ладони, изображая покаяние.

Когда брат ушел наверх, собирать вещи, я сел напротив деда и понимающе улыбнулся.

— Тебя отвезти в Котово?

— Я сам, — устало вздохнул дедушка. — Спасибо, дружочек. Вижу, мой Солярис тебе уже без надобности. Поеду на нем.

Я смущенно опустил голову. Сказать ему просто спасибо казалось недостаточным: за то, что давал машину, за то, что поддерживал, принял нас, когда мы уехали от родителей, черт меня дери, за Марьяну! Он всегда был и остается моим маяком по жизни — вот что я хотел сказать, но произнес совсем другое:

— Дождись меня, пожалуйста, я после занятий хочу букет для бабушки купить, отвезешь ей.

— Как вы с братом получились такие разные? — дедушка вздрогнул, когда наверху что-то громко упало, и прозвучали маты Егора.

— Не такие уж и разные, — я пожал плечами.

Мне казалось, я не такой сильный и упертый, как старший брат. Меня бы сломало на хрен все, что ему пришлось пережить. Он во второй раз жестко обжегся. Если бы Марьяна не подошла ко мне тогда со своей просьбой, я бы… не знаю, навсегда захлопнулся в раковине, из которой и так с трудом для нее выбрался.

— Мне будет его не хватать, — первым признался дед, почему-то подмигивая мне. — Соленые сырники просто песня. А картошечка по-деревенски! Ты только взгляни на мое пузо, все из-за нее!

— Да, бабуля много своих рецептов ему передала.

Профессор скосил глаза на вход кухни и расплылся в улыбке. Я понял, что Егор нас подслушивал.

— Тишина за стеной меня теперь даже пугает. — Подхватил я, закусывая щеки изнутри, чтобы не улыбаться. — Иногда хочется зайти проверить, он там жив вообще.

— Кто же теперь будет косить траву?

— Ага, светить торсом аки актер порно-кино?

— Кто еще купит мне новые палки для ходьбы?

— А кто будет проводить мне тренировки?

— А кто будет надраивать кухню, чтоб она стала стерильней реанимации?

— А кто даст мне секс-совет?

— На счет этого… всегда есть телефон! — послышался голос Егора.

Мы с дедушкой рассмеялись и дали друг другу пять. Брат зашел на кухню, пряча глаза, топчась рядом с нами, но не решаясь сказать то, что хотел.

— Ну, я ж это… не навсегда уезжаю.

Я первым обнял его. Дедушка заключил нас обоих в редкие, но черт возьми такие меткие объятия!

— Вы моя гордость, дружочки. Что бы я без вас делал!

— Спал в тишине! — в голос прыснули мы с Егором.

Дедушка потрепал нам волосы на макушках и увел в свой кабинет Егора на серьезный разговор. А я, вспомнив о времени, помчал в ванную, оделся и, забрав Марьяну, поехал на учебу.

***

Я отдал букет ярко-красных пионов дедушке, и он уехал поправлять дела в Котово. От вида чемоданов у порога у меня в груди стеснилось. Мы никогда надолго не расставались с братом. Пусть мы и не образцовые братья, но его отъезд сильно меня подкосил.

— Во сколько самолет? — спросил я, когда нашел Егора на кухне.

Он тупо пялился в пустоту и ничего мне не сказал. Я положил ключи на столешницу и сел напротив:

— Дашь совет?

Если это не растормошит его, то нужно бить тревогу, а не отпускать его черти куда. Егор поднял голову.

— Выкладывай.

Я незаметно выдохнул.

— Как растянуть момент и долго не кончать? — о, я определенно не прогадал с темой для разговора. Брат просиял. — Только не этот идиотский совет «подумай о чем-то противном». Не хочу во время лучшего момента в своей жизни представлять расчлененку.

— Ты думаешь о расчлененке во время секса? Всегда знал, что ты слегка того, — скривился Егор.

— И все же?

— Братан, тебе девятнадцать! — улыбнулся он. — Кончай сколько влезет, через пару минут он у тебя обратно будет колом стоять.

Это был самый необычный и смущающий совет в моей жизни.

— Отвлекись там, я не знаю, на сиськи, поработай языком и продолжай.

— Э-м-м-м… с-спасибо?

— Я же говорю, обращайся! — он показал жестом будто говорит по телефону.

Я некоторое время решался, но все же вытащил из рюкзака распечатку с электронным приглашением и протянул брату.

— Знаю, ты не любишь этот день, но… с днем рождения.

Егор вытаращился на страницу в файле. Там был оплачен крутой недельный мастер класс от известного шефа Ивлева. Брат часто смотрел его телешоу. Да кого я обманываю, оно играло по телеку 24/7!