Я смотрел на нее, нежно поглаживая ее губы кончиком большого пальца. Тишина между нами вдруг стала давящей, наполненной словами, которые мы оба боялись сказать.

— Мы же завтра увидимся? — первая прошептала она, смотря на меня с трепетной нежностью. — Нам предстоит еще куча занятий.

Я настолько захмелел от поцелуев и ее теплого, чувствительного тела, что не сразу понял о каких занятиях (и главное занятий чем!) она говорит. Моргнул, чтобы прийти в себя, а Марьяна весело хихикнула, наслаждаясь тем, что со мной сделала.

— Да, конечно, увидимся, цветочек…

Она запустила руки в мои волосы, пропуская их через пальцы, а я прикрыл глаза от удовольствия. Я бессилен и совершенно точно ею отравлен. Только вчера, на этом самом пороге ее целовал другой парень, а сейчас здесь я и снова самозабвенно верю в то, что она моя. Моя и все!

Я уже понял, что у меня отсутствует самоуважение, но, черт возьми, чувство самосохранения-то должно остаться?

— Марьян? — позвал я, встретив ее ласковый взгляд.

— М?

— Пойдешь со мной еще на одно свидание?

На ее губах заиграла улыбка. Я поцеловал ее в каждый уголок и добавил:

— Но у меня два условия.

— О боже… Ну, окей, валяй.

— Оно будет только после того, как ты сдашь все свои долги.

— Так это будет черти когда! — воскликнула она.

Я покачал головой. Почему она в себя не верит?

— М-мотивация, — подмигнул я и вслед пообещал: — Верь мне.

— Я и так тебе верю, — она потянула меня за воротник к своим губам и выдохнула в них: — А второе условие?

— Никаких свиданий на стороне, — я старался говорить спокойно и не показывать свою уязвимость. — И, тем более, поцелуев.

— А эти условия будут действовать в обе стороны?

— Разумеется.

— Тогда я «за», — она лизнула мои губы и прильнула, говоря прямо в них: — Еще немножко…

Вдохновленный ее согласием я чувствовал себя на седьмом небе.

— Что «еще немножко», цветочек? — время подразнить Марьяну через три… два… ауч! Она укусила меня за губу. Не больно, скорее обидно. — Моя хулиганка!

Она напела припев песни своего любимого исполнителя, а я закрыл ее рот поцелуем.

Мы никак не могли остановиться, никто из нас не хотел идти домой. Даниловы шумели, укладывая детей спать, переговариваясь, дом был погружен в уютную бытовую суету. А мы стояли у порога в тени ночных фонарей и без конца целовались.

Неделю спустя.

Я: Сегодня великий день! Открытие сезона. Все на ушах стоят.

Ник: Ты будешь на гонках?

Я: Да, Света и Маша там с самого утра. Кощей на квадроциклах всех порвал.

Я: А ты приедешь? Мы увидимся?

Ник: Возможно.

Я: *Цьмок*

Я отложила телефон, волнуясь, что перегнула с последним. Мы всю неделю только и делали, что занимались учебой. Я успела подтянуть больше половины своих хвостов, чуть не поехала от количества информации. Никита постоянно был рядом, если не физически, то онлайн. Мы практически не разлучались 24/7, делали домашку, ели, спать иногда ложились, находясь на видеосвязи. Но больше ни разу не прикоснулись друг к другу. Иванов сдержал обещание и оставил все «приятности» после того, как я вытащу свою башку из задницы и исправлю оценки.

Сегодня Даниловы отправили девочек к бабушке и готовились к «Белому колодцу». Тетя Таня собирала контейнеры с бутербродами и термос с чаем. Дядя Паша суетился с приборами, созванивался с Цыпкиным. Он взял еще одного клиента под опеку и сегодня тоже впервые выведет его на трассу. Кажется, это был владелец Хонды Интегры.

Да, заруба сегодня будет жесткая!

— Видела твои успехи, — тетя Таня сияла от радости за меня. — Твои оценки стремительно меняются в лучшую сторону.

— Это не только моя заслуга.

— А как в галерее?

— Там жо…кхм, все плохо!

— Почему? Что-то не получается?

— Портрет, — мы понимающе переглянулись, — я задрала планку с портретом м-мамы.

— Синдром отличницы, понимаю.

— Я не хочу делать что-то «на отвали».

— А Аглая Алексеевна? Она не давит?

— Она дала мне ключи от класса. Если вдруг меня настигнет вдохновение в самый неожиданный момент.

— Знаешь… — задумчиво проговорила тетя Таня. — Могу сказать по опыту, что настоящее вдохновение не приходит само по себе, оно появляется в процессе. А то, что все называют вдохновением, всего лишь порыв, идея, резкое желание, инсайт, как вы говорите.

— Значит, у меня нет этого инсайта.

— Появится. Я в тебя верю. В тебя все верят, кроме тебя самой.

Опекунша села напротив меня с чашкой кофе в руках. По ее сдержанной улыбке я понимала, что она хочет еще что-то сказать.

— Выкладывайте, — у меня лицо запылало.

Тетя Таня подперла рукой подбородок и расплылась в «я-же-говорила» улыбке:

— Никитка.

Я закрыла лицо ладонями и смущенно глядела на опекуншу сквозь пальцы, от улыбки болели щеки.

— Вы с ним в последнее время, как два неразлучника.

— Он мне помогает.

— Ага, я видела эту «помощь», — она не сдержала смешок. — Тогда, неделю назад, ты домой зашла полвторого ночи. Процеловаться три часа кряду, это, конечно, сильно!

Все, я покраснела от кончиков пальцев до кончиков волос.

— Хочу, чтоб ты знала, что я не против, — опекунша протянула мне руку, раскрывая ладонь, а я взяла ее в ответ. — Даю тебе полную свободу с этим мальчиком. Уверена, что с ним ты в безопасности. Он никогда тебя не обидит. И с ним вы не наделаете глупостей.

— Хотя очень хочется! — вырвалось у меня. Я испуганно закрыла рот рукой.

Мы с Даниловой обе рассмеялись.

***

«Белый колодец» жил своей жизнью как целый организм. Я оценила нововведения, сделанные за год. Построили целую трассу для дрифта, теперь по ней кружили машины, шлифуя колесами, поднимая облака пыли и запах паленой резины. Была еще отдельная, огромная трасса с перепадами высот для мото и квадроциклов. Зрелищ было столько, что зрители разрывались, не зная куда бежать и что посмотреть.

Самое главное соревнование по драг-рейсингу оставили на вторую половину дня. Участники уже выстроились за ленточкой, готовясь к предстоящему напряженному моменту.

Данилов сразу исчез в зоне для участников, куда было запрещено заходить зрителям. Я разыскала подружек на зрительской трибуне, они предусмотрительно заняли для меня два места.

— Почему два?

— Для твоего «друга», — Света двусмысленно подергала бровями. — И под «другом» мы имели в виду знак вопроса. С кем ты сегодня?

— Эм, ни с кем. Сама, кажется…

— А Женя? — Света как-то подозрительно поджала губы, у меня впервые появилась мысль, что, возможно, он ей тоже нравился, но она никогда мне об этом не говорила. Блин, мы ведь часто ходили глазеть на него вдвоем, и тогда я думала, что она делала это за компанию. Вот я тупица!

— Я, можно сказать, игнорю его с того самого дня рождения.

— Почему?

Я внимательно изучила реакцию подруги и мысленно надавала себе по голове за неспособность замечать очевидные вещи.

— Ну, во-первых, я слишком занята учебой и…

— И во-вторых?

— Я… я поняла, что хотела не того, кто мне действительно нужен.

— Это как?

— Он мне больше не нравится.

— Ты же сказала, что свидание прошло хорошо.

— Да, он классный парень. Мечта просто. Но не моя.

Я зыркнула на пустое сиденье рядом с собой, кинула на него рюкзак, потом снова написала Никите:

Я: Если что, я застолбила тебе место на трибуне. Тут народу пипец!

Ник: Спасибо

Я хотела еще что-нибудь написать, но не знала что. Мне очень нужно его просто увидеть. Хотя бы, увидеть. О том, что мне на самом деле очень хотелось забраться на него, искусать губы, облизать шею, запустить пальцы в прилежно зачесанные волосы и превратить их в чертов хаос!

— О, смотри, кажется, у белого фольксвагена какие-то проблемы, — Маша заметила суету вокруг красавца GTI.

— Что там? — у меня почему-то сердце забилось быстрее.