— Прости, что раньше не поинтересовался, а что у тебя за род то такой, гмммм, — я таки подобрал относительно нейтральное слово, — любвеобильный?

— Таких как я у вас называют, — тут она снова попыталась изобразить смущение. Но, как по мне, так получилось на троечку с минусом, — суккубами.

— Ага, всё ясно, — ответил я, — хотя, конечно, ничего мне не ясно, и потом расскажешь по-подробнее, чтобы я подбирал для тебя поручения, которые максимально соответствуют твоим родовым способностям и внутренним устремлениям. Ну, это чтобы гармонию во всём постараться соблюсти…

— Я очень люблю гармонию, особенно в сексе, и я обязательно тебе всё-всё расскажу, — тут же пообещала она, — но этого жеребчика-то ты у меня отнимать не будешь? — и уставилась на меня, а в глазах горячая такая мольба, мол, не отнимай у меня эту игрушечку…

— Нет, пользуйся пока. — я, как всегда был щедр, — одно условие, он должен быть живым. Пока мы окончательно не решим, что с ним делать, договорились?

— Андрей, ты лучший! — радостно взвизгнула Зара, и, вскочив со своего места молнией рванулась ко мне, дабы, как я понял, заключить меня в объятия и расцеловать…

Увернулся в последний момент со словами:

— Сбереги себя для дела, не растрачивай свой внутренний огонь попусту!

— Какой ты увёртливый, — разочарованно протянула черновка, но тут же деловым тоном вернула разговор в прежнее русло, — так ты даёшь добро на совращение этого красавчика сегодня вечером?

— Если ты готова поручиться за то, что он после этого будет полностью тебе починяться и есть с твоих рук, то, почему бы и нет?

— Ура! — с этим воплем она подпрыгнула аж до потолка.

А приземлившись, тут же поинтересовалась:

— Ну так я пойду готовиться? Надо в комнате прибраться, — она опять попыталась придать своей продувной мордахе смущённый вид, и опять получилось чёрти что, — ну и инструменты подготовить, ботфорты начистить до блеска…

— Ты его решила по жесткому? Чтобы бедняга понял, что у него теперь хозяйка одна? — ехидно спросила Ня.

— Вот, подруга, ты меня с полуслова понимаешь, — улыбнулась Зара.

— Да, встрял пацан, — подумал я, — интересно, а анальные кары за непослушание, с применением дилдо и прочего хитрого реквизита у Зары предусмотрены?

И уже вслух продублировал ранее сказанное, а то, кто его знает, Зара у нас натура творческая, эмоциональная и увлекающаяся:

— Помни, он должен остаться живым, и, вдобавок к этому, не потерять дар речи, — я строго посмотрел на хихикающих девчонок, — так что, сильно не увлекайся.

— Слушаюсь! — Зара опять приняла стойку «смирно», как она её понимает, грудь колесом, в общем…

— Ладно, иди готовься, — я потянулся за коньяком. Душа требовала незамедлительно принять грамм пятьдесят, — если что надо будет, то обращайся, и да, как ты с ним уединишься, помни, если что — мы на связи.

— Подслушивать и подглядывать будете? — хихикнула чертовка.

Я так понял, что ей это было глубоко параллельно. Главное, чтобы под руку с дурацкими советами не лезли и не отвлекали по пустякам.

— Надо держать руку на пульсе и контролировать ситуацию! — назидательно произнёс я.

На этом мы до вечера и расстались.

После того, как Елизавета покинула его, Найджел тут же юркнул за неприметную дверь, притаившуюся около санузла. В этой тесной и тёмной комнатушке, где был свален всякий хлам, он и решил некоторое время пересидеть, привести в порядок нервы и обдумать создавшееся положение.

Наверное, это было что-то типа кладовки технического персонала. По крайней мере, в углу стояли ручные пылесосы, рядом на полу пристроилось несколько роботов-уборщиков по-массивнее, повсюду громоздились горы каких-то железяк, тряпки, вёдра, канистры и бог весть что ещё.

Да, это было несомненно логово местных блюстителей чистоты.

Облегченно отметив, что теперь его никто не видит, он посвятил всё своё внимание наблюдениям за нормализацией кровяного давления в некоторых своих органах.

Увидев, что всё постепенно приходит в норму, и штаны уже не оттопыриваются так бескомпромиссно и недвусмысленно, как оттопыривались всего пять минут назад, он облегчённо вздохнул.

Теперь можно было и спокойно подумать. Найджела несколько испугало то, что ему так быстро и качественно снесло крышу. Причём, обе предыдущих встречи прошли совершенно нормально.

— А что поменялось с прошлого раза? — спросил он сам себя и сам же себе ответил:

— Афродизиаки! — Найджел едва удержался от того, что бы хлопнуть себя по лбу, — видимо, в пульверизаторе содержался раствор, где по каким-то причинам концентрация рабочего вещества оказалась намного выше нормы, — здраво предположил он, — и это не есть хорошо, поскольку сейчас под рукой нет ничего, чем имеющиеся вещества можно было бы заменить.

— Но… Что тогда делать? — он начал обдумывать создавшуюся ситуацию, — без афродизиаков будет грустно. Девчонку то вещества тоже здорово нахлобучили. Вела она себя не на много скромнее профессиональных жриц любви, следует отметить, — он похотливо ухмыльнулся этому своему наблюдению.

— Даже в гости пригласила, — этот момент Найджела особенно обрадовал, — а если в гости, то это значит… То это значит, что ответ на вопрос «Где?» получен. И ответ этот положителен! Проблема снимается!

— Как там говорят эти русские? «Клин клином вышибают?» — Найджел поёрзал на горе мягких тряпок, куда он успел взгромоздиться, — у меня же есть с собой набор коктейлей, и там был неплохой нейтрализатор феромонов. Тогда перед встречей надо будет вколоть себе дозу, и тогда он сможет делать с этой девахой всё, что ему угодно… А у неё то крыша наверняка съедет. И съедет, судя по всему, качественно, — Найджел с опаской глянул на свои брюки.

Всё, вроде, было спокойно, а то, когда он сейчас опять подумал про эту девчонку, накатила знакомая волна эйфории и внизу живота опять начало пульсировать жаркое пламя вожделения…

— Да, и меня зацепило от души, — подумал агент, — забористый какой одеколончик-то, хе-хе, мне достался.

Найджел ещё минут двадцать посидел на мягком в приятном полумраке, предаваясь мечтам об упругом девичьем теле и сногсшибательном богатстве. Это богатство непременно золотым дождём прольётся на него, если он сломит волю этой девицы и полностью подомнёт её под себя, как в прямом, так и в переносном смысле.

— Но, пора и честь знать, — эта мысль расстроила его, но деваться было некуда, — надо идти работать…

Как любит шутить его новый непосредственный начальник, сержант Григорян: «Работайте, дневное светило ещё высоко, а как сядет, так освещение включим»… Юмор, конечно, так себе. Низкопробный юмор, если честно. Но, господин сержант на иной и не способен, да ему и по занимаемой должности иного не положено…

Найджел совершил над собой волевое усилие и таки встал на пол. Придирчиво оглядел свою форму, отряхнулся, и деловой походкой двинулся по направлению к рабочему месту, приговаривая про себя, что дневное светило ещё высоко…

— Так, что скажешь? — я подошёл к Ня, которая добросовестно таращилась в монитор, изредка беспокойно подёргивая пушистыми ушками.

А на мониторе можно было различить сидящего в полумраке на горе каких-то тряпок не первой свежести нашего Васисуалия Лоханкина, засланного казачка и полового гиганта по совместительству.

— Судя по всему, он пытается прийти в себя, — прокомментировала Ня картинку, не отрываясь от монитора, — похоже, встреча с Зарой оставила у него неизгладимое впечатление, — пояснила она и зашлась кашляющим смехом

— Как думаешь, он ничего не заподозрил? — поинтересовался я.

— Думаю, всё нормально. Да ты сам, Андр, посмотри — лыбится, как майская параша…

— Господи, и где же вы эти речевые обороты находите? — я не уставал поражаться тому, как мои девчонки перенимают все лингвистические извращения, культивируемые в наших гвардейских казармах.