Слава Богу, этот павиан не бросился выковыривать её из того бронехода, в который она предпочла сесть.

А минут через пять колонна тронулась по направлению к поместью Антоновых. Алевтина смотрела на степной пейзаж, расстилавшийся за окном, пытаясь представить себе то, что ждёт её сегодня…

Я как раз обсуждал с Истер свою идею о назначении Ня ответственной за безопасность. Истер, надо сказать, не возражала, полностью одобряя мой выбор.

И тут нашу беседу прервал громкий зуммер вызова по внутренней связи.

— Андрей, к воротам подъехала колонна бронеходов с имперскими орлами на бортах. Запускаем? — это Семён известил нас о том, что любознательные государевы люди таки добрались до нас.

— Да, запускайте, — ответил я, — мы с Истер сейчас подойдём.

Первым из остановившихся недалеко от крыльца бронеходов вылез высокий красавец, затянутый в мундир военного советника. Он с видом хозяина этих мест лениво осмотрелся, взгляд его остановился на Истер.

Причём взгляд этот был настолько откровенен, что Истер даже поёжилась, а у меня зачесались кулаки.

А вот второй, из другого бронехода выпорхнула дама в бирюзовыми глазами. Военный мундир сидел на ней как вечернее платье…

— Ну, что я говорила? — удовлетворённо, и в то же время немного зло прошипела мне на ухо Истер, — баба!

— Ну, не ревнуй, хотя бы, пока я повода не дал, — попросил я подругу.

— А потом уже поздно будет, — меланхолично ответила она, — я уже сейчас чувствую, что будет она к тебе липнуть, да так, что и топором не отмахаешься…

— С чего это ты взяла? — удивился я.

— А вот посмотришь, — все так же меланхолично, словно покоряясь неизбежности, произнесла Истер.

— Замечательное начало, — подумал я про себя, — гости ещё из транспорта толком вылезти не успели, а головная боль уже налицо, и, как говорится, то ли ещё будет…

— Выше нос! — подбодрила меня Зоэ, — не бойся, я с тобой!

— Спасибо, — без особого энтузиазма подумал я.

Тем временем, пока мы обменивались этими унылыми репликами, красавец в чине военного советника уже приблизился к нам с Истер почти на расстояние вытянутой руки.

И, как я уже говорил, основным объектом его навязчивого внимания была моя подруга, что ей явно не нравилось.

— Я рад, что судьба свела меня со столь очарова… — красавец ещё на ходу начал конструировать витиеватую фразу, адресованную Истер.

Но вот, незадача… Вдруг нога его подвернулась и он, словно подрубленное дерево обрушился на пыльное покрытие посадочной площадки.

Истер сконструировала озабоченную физиономию, а в глазах её бушевало веселье:

— Что же вы так неловко-то? — с поддельным участием в голосе спросила она оконфузившегося чиновника, — не ушиблись?

— Вроде нет, — пробормотал тот, поднимаясь и отряхивая от пыли свой щёгольский мундир.

Вид у него был несколько растерянный, ибо его лихая атака захлебнулась в самом начале, и, вместо того, чтобы предстать перед дамой эдаким мачо, мужественным и галантным, он на ровном месте заковырялся и вывозился в пыли.

Бирюзовая дама, грациозно двигавшаяся несколько медленнее, тоже приблизилась к нам, а по дороге смерила фигуру своего, как я предполагаю, начальника, взглядом, полным брезгливого презрения.

— Да, за Истер, наверное, можно не беспокоиться, она этого хлыща уделает и без моей помощи, хотя и я бы руку приложил с удовольствием, — подумал я, — а в этой комиссии всё не просто, как я посмотрю. Жабогадюкинг процветает…

— Ну, просто никогда не бывает, — прокомментировала мои мысли Зоэ, — теперь, наверное, следует подумать о том, как бы этим воспользоваться…

— Будем думать, — согласился я, — ибо разлад в рядах потенциального противника нас только усиливает.

— Итак, если я не ошибаюсь, то вы представляете ГРАУ? — я вопросительно посмотрел на вновь прибывших.

— Да, позвольте, я представлю вам свою спутницу, — слащаво проговорил красавец и устремил свой маслянистый взгляд на даму, прибывшую вместе с ним, — секунд-майор Забелина Алевтина Афанасьевна, прошу любить и жаловать.

При слове «любить» эта красавица устремила на меня долгий взгляд своих огромных бирюзовых глаз, явно намекая на то, что тоже присоединяется к просьбе своего начальника любить её. По всякому. Столько было в этих глазах заманчивых предложений и нескромных обещаний, что я аж внутренне поперхнулся.

Истер, разумеется, этот взгляд тоже не пропустила и оценила по достоинству, а потому больно ущипнула меня за филей, но так, что никто этого не заметил.

Сделала она это, наверное, для того, чтобы я не потерял связь с реальностью, погрузившись в сладостные миражи.

На моём лице не дрогнул ни единый мускул, поскольку я ожидал именно такого развития событий.

— Блин, — подумал я, — девчонки там что-то сами себе думают, а я страдаю…

— У тебя судьба такая, — довольно хмыкнула Зоэ.

— Меня же зовут Крыницын Павел Лаврентьевич, состою в штате Тайной Канцелярии в чине Военного советника, — чиновник горделиво задрал нос, мол, куда вам, сирым, до меня, — к вашим услугам, — он галантно поклонился, типа, нам обоим, но взгляд свой сальный от Истер так и не отвёл.

Надо его как-то проучить. Он, определённо напрашивается. Негоже так на хозяйку дома, куда ты в гости припёрся незваным, пялиться. Ну, по крайней мере, при хозяине.

Надеюсь, эти мысли не пробежали бегущей строкой по моей физиономии, хотя бирюзовая красавица, Алевтина, кажется, понимающе улыбнулась, глядя мне в глаза. И тут Истер опять щиплется, как гусыня. Отслеживает ситуацию, стало быть. Господи, дай мне сил…

Так или иначе, а настала моя очередь представлять и себя, и подругу:

— Позвольте представить вам мою невесту, — я повернулся лицом к подруге, которая, услышав, что я её назвал невестой, так, наверное, удивилась, что аж щипаться перестала, — её зовут Истер Мария Ферри.

Когда я отрекомендовывал подругу, то обратил внимание на то, что хоть мои слова и не обрадовали Алевтину, но и не расстроили, а это значит, что наличие у меня невесты её не остановит.

Исходя из того, что она, не успев даже со мною толком познакомиться, сразу взялась строить мне глазки, цели она перед собой ставит не матримониальные, а гораздо более приземлённые.

То есть, даже если бы я был кривым на один глаз и прихрамывал бы на обе ноги, она все равно пыталась бы меня совратить, так как её цель — отнюдь не завладеть моей рукой, да и сердцем в придачу, а всего лишь покопаться в моей голове на предмет знакомства с интересующей её информацией…

— Всё с вами ясно, Алевтина Афанасьевна… — подумал я, — ну ничего, мы найдём, чем и вас развлечь так, что бы вы обо мне и не вспоминали некоторое время…

— Зря ты так о девочке думаешь, — вдруг взяла слово Зоэ, — хорошая же девочка. Ты посмотри, попочка, как орешек, сисечки такие, налитые и упругие…

— Зоэ, тебя попутно, вдобавок к основным премудростям, не обучили случайно ещё и ремеслу бордельмаман? — ехидно поинтересовался я у псевдоличности.

Вопреки моим ожиданиям она не стала строить из себя обиженку, а гордо заявила:

— Я много чего знаю и умею!

Но, хватит думать, надо бы и самому представиться, в конце-то концов:

— Ну и позвольте мне представиться, — провозгласил я, — Антонов Андрей Петрович, хозяин этого скромного поместья, — я сделал широкий жест рукой, типа, посмотрите, всё это моё, — ну, что же, познакомились, — я опять натолкнулся на бирюзовый взгляд, в котором мой рассудок чуть не увяз, словно птичка в ловушке с птичьим клеем, — теперь, давайте, пройдём в дом…

— Ага, — продолжила Зоэ мою фразу, — и о делах наших скорбных покалякаем…

Как оказалось, эти двое руководили всей экспертной группой. И то, что они друг с другом не особо ладили, показалось мне обнадёживающим.