— Вот именно, их будет так много, что лучше шокировать их сразу, чем понемногу давать поводы для сплетен.

Его веселое настроение не давало мне держать недовольное лицо, поэтому мы посмеялись над всей этой ситуацией, и танцевали до тех пор, пока праздник не подошел к концу.

Во время последнего танца Матвей выглядел немного грустно, зато я даже обрадовалась, так как мне нужно было остаться наедине с собой, и обо всем поразмыслить. Забавно, но за один-единственный вечер в моей жизни произошло больше событий, чем за все предыдущие годы! А сколько всего ожидает впереди…

— Моя сестра пообещала задержаться еще на один день, так что мы можем провести последний свободный день все вместе!

Казалось, что он хочет ухватиться за счастливые моменты, боится, что после праздника мы отдалимся друг от друга, и он снова останется один. Быть изгоем, наверное, не так уж и весело, но и дружить с остальными у него не получается. Как нелепо, что именно во мне — жалкой смертной — он увидел поддержку! Но и я не хотела его отпускать.

— Если госпожа Тобольская не будет возражать, мы могли бы посетить библиотеку. Я слышала, что здесь находится редчайшее собрание книг.

— Превосходный выбор!

Попечительский совет снова собрался весь вместе, Круторогов вышел на середину, и произнес еще одну речь, возвещая о конце праздника, одарил присутствующих комплиментами, еще раз напомнил о завтрашнем дне, пожелал счастливого времяпровождения. Отдельно он упомянул все семьи, чьи отпрыски в этом году вступили в Академию, с которыми он успел во время танцев познакомиться. И, разумеется, не забыл вставить словечко о «людях, которые были избраны из-за своих исключительных талантов».

Лорд Дартмур переводил внимательные глаза с меня на Артемия, с него на Матвея, с Матвея — на Катерину, и снова на меня. Интересно, что так его заинтересовало? Тоже сплетни собирает?

Зато я снова ощутила тяжелый изучающий взгляд, который смутил меня несколько часов назад. И снова не нашла того, кто так пронзительно следил за мной. Оставалось только понадеяться (хотя изначально все надежды были тщетны), что после бала я стану никому не нужна.

Как только Круторогов закончил речь, из толпы ловко выплыла Аглая, увлекая меня за собой. Матвею явно не хотелось расставаться, но, помня, что вокруг много внимательных глаз, он безукоризненно попрощался, поцеловал руку, и мы покинули зал.

Я не узнавала коридоров, по которым мы шли, но Аглая постоянно нервно оглядывалась.

— Это ход для слуг, — пояснила она, заметив мой удивленный взгляд. — Нам нужно было избежать толпы и лишних расспросов, так что мы войдем в твою комнату еще до того, как в общежитие доберутся остальные драконицы.

Да уж, перспектива остаться наедине среди множества ненавидящих девушек ни капли не вдохновляла. Сколько среди них тех, кто винит меня в «похищении» сердца Матвея! Та же, например, Беломорская! Но и в диадеме Ясногоровых было как-то нелепо идти по коридору для слуг!

— Вот мы и на месте, — заговорщицки сказала она, открыв невзрачную дверку, которую я точно не заметила бы.

Свернули из-за угла, и перед нами предстало женское общежитие. На лестнице послышался многоголосый шум, и мы быстренько прошмыгнули в мою комнату, возле которой нас уже ждали прислужницы Тобольской.

Только сейчас я поняла, какая эта диадема тяжесть! С моей головы будто каменный валун сняли, а я ведь весь вечер в ней танцевала! И откуда силы на это взялись? Хотя с другой стороны, вполне возможно, мне больше никогда не выпадет шанс снова увидеть «Звездопад», не то что надеть, так что было даже жалко наблюдать, как служанки осторожно кладут украшение в сундучок, и уносят его. Зато великолепное бархатное платье Катерина решила подарить мне, на память о прекрасном вечере. Но почему же она так добра? Я отчетливо чувствовала, что за этой благотворительностью что-то стоит, но не могла понять, чего именно Тобольская добивалась. Ладно, Матвей, он испытывает симпатию ко мне, но его сестра должна была быть более жесткой, хотя бы внешне, для общества.

Вот и пойми после этого великую расу драконов!

Даже оставшись в одиночестве, я не могла успокоиться, прокручивая в голове все, что случилось за последние сутки. Час шел за часом, а я ворочалась в постели, не в силах избавиться от роя ненужных мыслей. Звездный свет лился в окошко, будто специально бередя напряженные мысли. Хоровод лиц проносился перед глазами, вспоминались детали туалетов, бесед, взглядов и, разумеется, танцев. Как же хотелось забыть обо всем этом хоть на несколько часов, и просто поспать, беззаботно и спокойно!

Молитвы мои были услышаны поздно, ибо не успела я задремать, как в дверь постучали, и комнату наводнили служанки с Аглаей во главе.

— Доброе утро, сударыня! — бодро воскликнула она. — Сегодня вас ждет настоящее знакомство с Академией, и его принято начинать пораньше.

Едва удержала рвущиеся наружу стоны, и вежливо поприветствовала наставницу. Сейчас мне меньше всего хотелось отправляться гулять по замку, после насыщенного праздника и бессонной ночи, но Аглая была неумолима: традиции нужно соблюдать!

Самое время вспомнить с теплотой воспитание Матильды: хоть иногда и бывало тяжеловато, но она привила мне хорошие манеры и умение держать свой нрав в руках. Я выглядела безукоризненно вежливой и веселой, пока служанки помогали мне с утренним туалетом, хотя вместо умываний и переодеваний я желала лишь покоя и отдыха. Да и куча прислуги раздражала, надо будет попросить, чтобы при мне оставили только одну девушку.

Усилиями той же Матильды и наших состоятельных соседей, в моем гардеробе пополнился запас нарядов и других необходимых вещей, так что для прогулки по Академии у меня нашлось подходящее платье, в меру скромное и приличное. Модная прическа отлично дополнила наряд, открывая лебединую шею, которую я, по словам опекунши, унаследовала от красавицы-матери.

Хотя еще было не время для завтрака, но Аглая добыла для меня немного еды, чтобы я подкрепилась, и мне не пришлось завтракать вместе со всеми в роскошной столовой. Учеников там будут окружать не в меру заботливые многочисленные родственники, и мне не хотелось сидеть в одиночестве в углу, под прицелом цепких глаз.

Когда служанки нас оставили, я достала из коробки угощения от Матвея, и убедилась, что это вкуснейший десерт на свете. Угостила наставницу, чтобы хоть как-нибудь отблагодарить за все, что она для меня сделала.

— Спасибо, Элиф! А теперь, думаю, пора отправиться на экскурсию.

— Разумеется! — после завтрака я чувствовала себя куда бодрее. — Сударь Ясногоров предложил посетить библиотеку вместе с госпожой Тобольской. Надо их найти, и мы все вместе отлично проведем время!

Наставница смутилась.

— Видишь ли, милая, я видела сударя Матвея час назад. Он бодрствует с самого раннего утра: его застали врасплох некоторые важные господа, и он будет вынужден провести с ними день, чтобы отдать должное уважение. Так принято, они будут обсуждать все на свете, заводить знакомства. В конце концов, это его долг, как старшего мужчины в роду.

Услышав эту новость, во мне вступили в противоборство два сильных чувства. Первое из них — облегчение. Да, я была рада немного отстраниться от него после нашего вчерашнего вечера, чтобы избежать сплетен и вернуть себе самообладание. Вторым чувством была ревность, ведь его наверняка окружит целая толпа дракониц, среди которых первой будет Беломорская.

— У светского общества свои правила, — с грустной улыбкой сказала Аглая. — Они любят собираться вместе, и было бы дурным тоном уклониться от приглашения. Тем более, он — Ясногоров, и его род всегда был первым в списке желанных гостей. Вчера сударь поступил весьма смело, не уделив положенного внимания друзьям, соседям и врагам, но это не уронило его в их глазах, наоборот, все заинтригованы, и жаждут его общества. Порой, хоть это звучит странно, пренебрежение красит светского дракона в представлении его окружения больше, чем вежливость и предупредительность.