— Соглашение? А оно было? — он снова с ухмылкой посмотрел на меня.

Я лишь протянул руку вперёд:

— Давай-ка скрепим магической клятвой, чтобы больше подобных вопросов не возникало?

Он ещё какое-то время сверлил меня взглядом, полным сомнения, после чего сел на кушетке.

— Я, Адмир Даэрин, гарантирую поддержку Арлейну Энгвану в развитии его магических способностей, а также заботу о его семье и жизни в обмен на верную службу в будущем. Если ты согласен отдать мне тридцать лет своей воли, то скрепи договор.

Он пожал мою ладонь, смотря в глаза:

— Я, Арлейн Энгван, принимаю предложение Адмира Даэрина.

— Да будет так во имя Кореллона! — хором сказали мы.

Сплетение ладоней озарила зелёная вспышка, что меня удивило.

— Разве не должна быть лёгкая аура? — озвучил я очевидность. — Стоп, а это ещё что⁈

Не зря принялся разглядывать свои руки красными глазами: между моим основным ядром и парня протягивалась тонкая нить, гораздо меньше, чем с Рэем. Фей, кстати, находился рядом и сам с интересом разглядывал новую связь.

— Быть не может! — глаза Арлейна также загорелись красным, а ещё он был напуган. — Это же… Рабский договор!

— В смысле? — не понял я.

— Какой же я идиот! — он схватился за голову. — Воля! Ты ведь забрал мою волю!

— Ты что несёшь? Не делай из меня изверга! Я ведь обещал помощь и от слов своих не отказываюсь.

— Ты ведь специально это сделал верно? — он зло глянул на меня. — Поверить Даэрину! Какой же я идиот!

— Ты можешь толком сказать, что не устраивает? — я сам начинал раздражаться его странным поведением. — Смотри, нить вообще истончается.

— Да какая разница? Связь-то останется. Теперь я не смогу отказать, если ты что-то прикажешь!

— Можно подумать, я собираюсь требовать непотребства. Не нравится, давай расторгнем.

На самом деле текст договора я создал по наитию. Не было какой-то заготовки, просто выдал всё, что пришло в голову. Да даже три десятилетия указал от балды; вполне приемлемый срок для эльфийской жизни, тем более мага.

— Издеваешься? Это срочный договор! Пока тридцать лет не пройдёт или кто-то из нас не умрёт, ничего нельзя сделать. Мы ведь поклялись Кореллоном, высшим божеством пантеона.

— Успокойся. Рабство запрещено ведь.

— Да? — он смотрел на меня чуть ли не плача. — Я обесчещенный, ко мне это не относится.

— Подожди, — в мою голову пришла гениальная мысль. — Разве это не способ обойти запрет на наём на службу?

— Ну почему ты такой? — убитым тоном продолжал он.

— Какой?

— Красивый, какой же ещё. Тебе так и хочется довериться. Ты ведь магию используешь, верно? Обворожил меня и заставил принять эту клятву.

— Ты что несёшь, идиот? — у меня чуть глаза на лоб не полезли. — Какая магия? Делать мне больше нечего! Рэй, скажи ему!

— Не было никакой магии, — подтвердил фей, материализовавшись. От этого Лейн вздрогнул. — Это полностью твоё решение.

— Откуда мне знать, — всё же голос его звучал неуверенно, — что хранитель не лжёт?

— Потому что духи не врут, — улыбнулся я. — А хранители вообще служат на деле Кореллону, а не опекаемому. Им нет никакого смысла лгать.

Парень сгорбился и уткнулся лицом в колени.

— Я не знаю, что мне думать и во что верить. Это всё уже слишком далеко зашло, — устало проговорил он.

— Ладно, дай татуировку обновлю, а то она уже бледнеть начала. Завтра поговорим, я зайду после пар.

— Меня должны будут выписывать в это время.

Оставив Лейна переживать личную трагедию, я направился в библиотеку. Пообщался с Тороном и Квинтосом о наработках, после чего начал штудировать юридическую литературу.

Как же не хватало Мейна! Этот парень знал всё обо всём, мог ответить на любой вопрос. Не известно, в курсе ли Этриан о таких нюансах законодательства Амрота. С другой стороны, до выходных ещё долго, а мне узнать детали хотелось уже сейчас.

Я проторчал в библиотеке до самого закрытия, но о рабстве узнал лишь то, что оно возможно в отношении иных рас. Но представители таковых попадают на эльфийские земли крайне редко, потому прецеденты единичны. Абсолютно бесполезная в моей ситуации информация.

И всё же, почему обычный договор стал рабским?

— Может, потому что я был рядом?

— Что? — я непонимающе посмотрел на фея.

— Со мной часть силы Кореллона, — пожал он плечиками. — Это нужно для того, чтобы другие духи, которые не служат ему, понимали, с кем связываются. Ведь если на меня нападёт астральное существо и развоплотит, об этом сразу же станет известно Пресветлому. Передастся отпечаток и его будут искать. Как и меня. Связь то обнулится.

— И почему я узнаю об этом только сейчас? — нахмурился я.

— Так ты не спрашивал.

Ну да. Стандартный ответ для духа. Ничего сам не расскажет, пока напрямую не спросишь что-то конкретное. Я уже устал злиться на эту особенность своего спирита.

— Но всё равно не понимаю, почему эта сила повлияла на заключение контракта.

— Когда эльфы обращаются к Корелону, — начал он объяснять с таким видом, будто это очевидные вещи, — ну или любому другому фортису, то сигнал проходит сразу в Астрал. Такие мощные духи даже не реагируют на запросы, это проходит фоном. Но если клятва будет нарушена, то имя живого, совершившего такое, станет известно.

— Так пересуды о том, что за нарушение договора боги отвернутся, правда? — удивился я, так как прежде считал, что им это до одного места. Ведь дела живых, в отличии от их энергии в вине маны, астральные сущности не интересуют.

— Ну конечно. Просто все будут знать, что этот эльф врун. И не будут гореть желанием ему помогать. Вдруг и их обманет? Зачем такие риски?

Между тем, подошло время закрытия библиотеки, так я что направился в общагу. Эльф, работающий здесь, уже привык к тому, что часто остаюсь последним. Но в отличии от дворцового по имени Каргос, совершенно не злился на меня и выпроваживал с улыбкой.

Как сообщил Рэй, не имело никакого значения, как скоро мог быть расторгнут договор, скреплённый именем бога — главным условием являлось добровольное согласие обеих сторон. Вот только в религии эльфы серьёзно подходили к клятвам, потому Арлейн отказался разрывать контракт. Собственно, я даже был рад такому исходу, ведь это могло облегчить взаимодействие с таким упрямцем, как Энгван.

Выписка прошла стандартно. Юные целительницы строили мне глазки, а Арлейн был мрачнее тучи, будто жизнь его кончена. Глупо отрицать, что его повальный драматизм меня раздражал временами, но всё же чаще казался забавным.

Пока улыбался девушкам, в голове крутились слова Энгвана о том, что моя внешность действует на окружающих определённым образом. Я то всегда полагал, что дело в статусе принца, но вдруг виной действительно пассивка на доброжелательность окружающих? Надо бы поэкспериментировать с этим, но точно не в Ильмарине, где меня все знают.

Через сутки же уже наступил последний учебный день недели. А это значило, что меня ожидала очередная порция избиений от мастера Талисона. Старикан извращался как мог, но мне уже казалось, что всё это бесполезно.

— Возьми.

Я уже собирался уходить из общаги на личный факультатив по дендро, когда Индарейн предложил взять кулон. Тот самый артефакт зелёного рыцаря.

— Ты чего? — удивился я. — Сам знаешь, для меня он бесполезен, ведь это ты у нас избранный.

— Не такой уж бесполезный, — парень взял мою ладонь в свою и сунул кулон. — Для остальных это всё ещё усилитель дендростихии. Возьми, вдруг поможет? В конце концов, ты у нас гений, — улыбнулся он.

Что ж, возможно Рейн и прав. Поблагодарив его, направился в основное здание школы, а затем и подвал. Я «осветил» почти всю территорию школы, за исключением мест, где практически не появлялся. Кроме этого пришлось пропустить подземные этажи: защиты там было столько, что мой призыв не срабатывал.

С самим Болотником я не общался уже очень давно. После последнего его приступа болтливости, дух будто в воду канул, хоть Рэй и уверял, что он рядом. Примириться они так и не смогли, продолжали сторониться друг друга.