— Ты где его подцепила? — завистливо спросила Мадам.

— Там уже нет. Заприметила я его на тридцать четвёртой, когда мы дейтерий пёрли для Чугуна. Он со своей кошёлкой свалился на звездолёте и слегка поломал пятнадцатую платформу, — важно ответила Фитилёк попивая коньяк с лимоном.

— На чём? — не поверила ушам Мадам.

— Забей, платформу ту под списание похоже они уделали. Гляжу такой парнишка крутой идёт. А на прицепе эта овца бледная полощется. Думаю, непорядок. И вот она сама подставилась, были у меня, конечно, мыслишки отбить его, он то ходок вообще-то.

— Ну-ну. Значит и от тебя свалит, — многозначительно сказала опытная Мадам.

— Не фига. Прикипел он ко мне, чувствую. И что самое интересное, я тоже.

— Ты? Сколько у тебя их было?

— Ты таких цифр не знаешь. Ляпнешь чего, я тебе сожгу, подруга. Видела, как я могу? А знаешь почему? Он мне рад-жемчужину дал. У меня новый дар открылся.

— Брешешь?

— Собаки брешут, подружка. А ты давай зарабатывай спораны в позе креветки, — хохотнула рыжая.

— Ой, давно ли сама раком стояла? — фыркнула Мадам.

— Всё, конец. Завязала я, — Фитилёк откинулась на спинку кресла представляя, как они теперь заживут и тут кресло ощутимо подпрыгнуло. Ощущение такое, что вместе с ним подпрыгнула и вся платформа.

— Что это? — в ужасе вскочила на ноги Мадам.

— Да это мой хулиганит. Всё, абзац, подруга. Двадцать четвёртой больше нет.

— Уверена?

— Эбсолютли. Он как раз туда направился.

— Быстро он. А чего же не возвращается? Неужели заблудился? — ехидно спросила Мадам.

— Лесник то? Ты думаешь ему помешает какой-то жалкий тактический ядерный заряд? Женя выберется отовсюду. Увидишь!