— Представь себе. Я не настолько стара, чтобы окончательно забыть, что такое молодость и как много вопросов мучают юные умы.

— Да? — искренне удивилась дочь.

— Тем более в такой ситуации, в какой вы все оказались. Ведь убийство в лицее…

— Слушай, я вот о чем думаю… — Маняша села напротив и посмотрела ей в глаза так прямо, что у Варвары мурашки по спине пробежали. — Вот если бы Сашкин отец попал в передрягу, что бы ты делала?

— В какую передрягу?! Ты что-то знаешь о Борисе? — волнение перехватило горло, и последний слог она просипела.

— Да нет. Я же сказала: «если бы». Например, сейчас, когда вы уже давно не живете вместе, тебе бы позвонила его нынешняя девица и попросила о помощи.

— Каким образом?

— Ну… деньгами, к примеру. Сказала бы, что у него серьезные долги, что ему угрожают, что ему приходится скрываться от кредиторов. Ты бы ее послала?

— Да вряд ли… Постаралась бы помочь, разумеется. Он же нам не чужой.

— Вот, — Маняша хлопнула ладошкой по столу, — и я думаю, что помогла бы.

— А к чему ты это?

— Просто к слову пришлось… — Дочь принялась жевать бутерброд.

— Ничего себе, к слову! Нет уж, рассказывай.

— Да ерунда. Просто мне показалось странным: Пашкина мать как раз послала пассию его отца, когда та обратилась к ней с подобной просьбой.

— Фу… — выдохнула Варвара. Дышать стало легче. — Мало ли что там у них произошло. И потом у разных людей разные представления о взаимоотношениях.

— Тут не взаимоотношения, если речь идет о жизни и смерти человека. Не так ли?

— В нашем понимании так, — кивнула Варвара, — а в понимании Пашкиной матери, может быть, и нет. Нельзя судить о человеке по одному телефонному разговору.

— Это, конечно, правильно… — вздохнула дочь, — только все равно странно.

Варвара хотела что-то ответить дочери, но тут в дверь позвонили.

— Кого принесло на ночь глядя? — она открыла дверь в недоумении.

На пороге стоял сосед Гоша. Варвара уже привыкла к экстравагантным нарядам своего соседа, и его ярко-синий парик вызвал улыбку только у Маняши. Впрочем, остальной вид у Гоши был крайне озабоченный. Он даже брови сдвинул, демонстрируя свою сосредоточенность. Как водится, он без приветствий шагнул за порог и начал с самого главного:

— Варвара, я к тебе с двумя проблемами. Первая — самая насущная, вот! — с этими словами он протянул ей что-то маленькое, похожее на брелок.

— Гоша! Зачем тебе «тамагучи»? — прыснула Маняша.

При слове «тамагучи» в коридор ворвался Сашка с диким воплем: «И я хочу!»

— Наш «тамагучи» лежит на коврике, — строго оборвала его мать.

Моня, действительно растянувшийся на означенном месте, с наслаждением зевнул и удостоил гостя вялым взмахом пышного хвоста. Гошу он, как ни странно, любил. Не пылко, но любил.

— Не могу выбрать, кого кормить, — обозначил свою проблему Гоша. — Тут несколько вариантов… — он принялся нажимать на кнопки, игрушка начала мерзко пищать. — Вот — это кошечка, — любовно прокомментировал счастливый владелец. Сашка даже покраснел от зависти. — Это песик, а это — вообще чудо-звереныш какой-то. До чего забавные существа!

— Бери этого, у которого грабли вместо лап, — решила Маняша.

— А почему бы тебе и впрямь не завести кого-нибудь живого? Кошечку или рыбок, — Варвара участливо заглянула в голубые глаза соседа.

— Мам, не надо, — оборвала ее порыв дочь, — просто поверь, не надо. Пожалей животных.

— Хорошо, — быстро согласилась та.

— Соли дадите? — Гоша бережно положил «тамагучи» в задний карман брюк.

— Это твоя вторая проблема?

— Об этом потом, — он пошлепал на кухню и тут же загремел посудой.

— В мойке соли нет! — разом крикнули Варвара с Маняшей и понеслись следом.

Но было поздно, деятельный посетитель успел разворотить на кухне все шкафы. Как такое могло произойти меньше чем за минуту, Варвара так и не поняла. Банки, баночки, склянки и пакеты со специями и прочим кухонным зельем теперь вперемешку стояли на полу, стульях и столах. Гоша посреди всего этого, не замечая ошарашенных хозяек, со спокойной сосредоточенностью пересыпал соду из пачки в чашку.

— А ты уверен, что сыплешь именно соль? — поинтересовалась Варвара.

— А что же еще? — не прерывая своего занятия, пожал плечами Гоша. — Я всегда храню соль в пачке из-под соды. По-моему, так удобнее, чем в пакете.

— Слушай, а как там у тебя со свиданиями?

Гоша не мог концентрироваться на двух действиях одновременно, например, сыпать соду и вспоминать о свидании, поэтому на секунду застыл. Воспользовавшись этой паузой, Варвара лихо выхватила из его пальцев пачку с содой, быстро сунула ее в дальний угол шкафа, взамен вручила банку с солью.

— Вот! Возьми все, — ей вовсе не хотелось слушать Гошины откровения.

— Это соль? — изумился он, разглядывая содержимое банки.

— Точно, — Варвара легонько подтолкнула его в сторону прихожей.

— А что я сыпал?

— Соду. У нас все соответствует этикеткам.

— Бардак! — возмутился гость. — Кстати, о свиданиях. Это и есть вторая проблема.

— Дама, к которой ты пришел в резиновых сапогах, сбежала? — робко предположила Варвара.

— Не-е. Мы даже не встретились. Я ей потом звонил, она сказала, что никого похожего на Горца не увидела. У нас разные представления о том, кто именно герой этого фильма. Определенно. Но сейчас не об этом. Вот… — Тут он полез за пазуху, высыпав половину соли из банки на рубашку, все-таки выудил газету и протянул ее хозяйке. — Там объявление в розочках.

«Дорогая сестра! Ты в отчаянии, тебя бросил тот, кому ты стирала рубашки, готовила обеды, подставляла плечо и, наконец, подарила свою душу. Всю, без остатка. Тебе кажется, что мир опустел. Но ты ошибаешься. Приходи в наш клуб. Мы все — твои сестры по несчастью. Нас тоже бросили. И мы поможем тебе встать на ноги, снова увидеть и полюбить жизнь. Собрание новичков каждую среду в 20.00» и подпись — «Клуб разбитых сердец».

— Ну, и как это к тебе относится? — она подняла на него глаза.

— Самым прямым образом, — невозмутимо ответил Гоша и пояснил: — Я давно мечтаю создать семью, так? Так. А женщины от меня шарахаются.

— Странно… И с чего бы это? — хихикнула Маняша, покосившись на голубой парик, украшающий его череп.

— Вот я и подумал, если по газете не выходит, если все, у кого еще есть кое-какие варианты, воротят нос, то почему бы не попробовать в этом «Клубе разбитых сердец». Там добрая сотня брошенных баб, отчаявшихся встретить порядочного мужика. И тут появляюсь я! Посреди этого цветника, один-единственный. Мне кажется, на меня накинутся!

— Лично мне так не кажется, — нетактично заметила Маняша.

— Конечно, есть вероятность, что и не кинутся. Странное дело, на одних даже не смотрят, а на других виснут гроздьями. Вот недавно возвращаюсь с работы под утро — смотрю, четыре бабы одного мужика тащат. Четыре! И хоть бы одна в мою сторону посмотрела. Так нет же, уперлись в одного. Ну разве его хватит на четверых-то. И чем он лучше меня?

— Может, на нем не было такого потрясающего парика? — съехидничала Маняша.

— Нет, парика не было. Шляпа какая-то невзрачная. Он вообще пьяным был, голову свесил, шляпа с него свалилась, а бабы эти даже не заметили. Совсем озверели! В общем, мне кажется, с этим Клубом стоит попробовать.

— Как ты себе это представляешь? Туда же приглашают только женщин. Ты хоть и в парике, но на «сестру с разбитым сердцем» не похож.

— Вот затем я к тебе и пришел, — на Гошином лице нарисовалась благость. — Ты пойдешь в этот Клуб как мой агент, подберешь мне там порядочную невесту, и все дела.

— Я?! — выдохнула Варвара.

— Ну да! Тебя же Борька бросил? Бросил. Пусть давно, и сердце у тебя уже не болит, только факт остается фактом.

— Да на хрена мне это нужно?! — не выдержала она.

— Во-первых, ты добрая и соседа-страдальца в беде не оставишь, — он тут же изобразил плаксивую гримасу, отчего в своем дурацком парике окончательно стал похож на клоуна из шапито, которого вот-вот уволят по профнепригодности, — а во-вторых, ты мне всю плешь проела, что у меня не дом, а сплошная проблема. Что моя квартира висит над твоей, как дамоклов меч, потому что я тебя регулярно заливаю, засыпаю и вообще. Так вот, появление женщины в доме означало бы конец твоим мучениям. Так что тебе «Клуб разбитых сердец» нужен даже больше, чем мне.