— Вот уж точно! Впрочем, сложно тебя в этом винить. Страшно подумать, если бы ты промедлил, и у них бы получилось!..

— У них не могло получиться, — небрежно отмахнулся Хэно. — Жаль, что я подумал об этом только теперь. Я действовал опрометчиво, мне не следовало торопиться. Но мне и в голову не приходило... Я не слышал всей этой болтовни насчет Тэро, поэтому не мог даже предположить, с чем связано похищение. Я очень сожалею.

Император хмыкнул.

— Конечно. Понимаю. Досадное происшествие, очень досадное. Но Самэти действительно не стоило так действовать, тут я даже возразить не могу. Хорошо. Я признаю твое право на самозащиту. Будем считать инцидент исчерпанным.

— И еще кое-что, Светлейший, — почтительно вставил Хэно. — Я прошу разрешения забрать сына из школы. Уже понятно, что он ничего не вспомнит и в армию не годится. А после того, что произошло, я полагаю, что ему оставаться в школе опасно. Кто-то еще может поверить слухам.

— Пожалуй, — согласился Император. — Хорошо. Я на это согласен. Если это все... Вы можете идти. Нэйбо, Тэнэби...

Хэно тут же встал и чуть поклонился. Кэн замешкался, потом подскочил, попытался повторить тот же поклон и бросился следом за Хэно, который уже шел к двери.

Перевел дух он только за воротами дворцовой территории. Машины не было, и Хэно двинулся через площадь неторопливым шагом. Кэн еще несколько раз оглянулся через плечо на дворец, не зная, что хочет там увидеть, а потом все же решился заговорить:

— Ну как, мы отмазались? Он нам поверил?

Хэно бросил какой-то пустой взгляд в сторону и ответил:

— Поверил вряд ли.

Кэн снова перепугался:

— И тогда что? Пошлет монстров?

— Нет. Монстров пока ждать не стоит. Конечно, все зависит от того, что знают выжившие из клана Самэти. Если Рэи успел рассказать о своих планах многим, кто-то теперь может дать показания против нас. Но я надеюсь, что никто не в курсе. Все происходило ночью, вряд ли он кого-то поднимал с постели, чтобы рассказать, что подобрал тебя. Потому я и спешил. Если бы дотянул до утра, все семейство могло бы узнать, что ты с ними по доброй воле.

— Да, — задумчиво протянул Кэн. — Он же не мог заранее знать, что я сбегу. Он подсмотрел, уже когда я удирал от тебя. А это было довольно поздно. Значит, если никто ничего не расскажет, поверят тебе?

— Как я уже сказал, поверят вряд ли. Все это звучит не очень убедительно.

— Но ты вроде нормальное объяснение придумал.

— Вся проблема в том, что его придумал я. Все это звучит складно — как выдумка. Если бы сам Император предложил это решение... Но он не собирался облегчать мне жизнь.

— Сложно как... — Кэн утер взмокший лоб. — Когда он спросил, как они вообще решились, я думал, все, попались! Но если он не поверил, почему не стал продолжать допрос?

— Потому что для него это сейчас несущественно. То, что перебили половину какого-то клана, это мелочь. В сравнении с появлением Тэро. Вот в чем сейчас основная проблема: Император начал подозревать, что ты Тэро, и вряд ли мне удалось его в этом переубедить.

— Так почему он нас отпустил тогда?!

Хэно усмехнулся, в очередной раз обводя рассеянным взглядом площадь.

— Потому что нельзя просто взять и убить аристократа. Для этого нужны веские основания, тем более в такое время, когда у многих накопилось недовольство. У меня были основания убить Самэти, и я это доказал. Меня теперь нельзя преследовать по закону, мне нельзя даже мстить. Если же Император убьет меня сейчас, это будет уже необоснованное убийство. Мой клан получит моральное право отомстить, пусть даже и самому Императору. К тому же, возмутятся многие другие кланы, и это может привести к конфликту и свержению власти. Если Императорский дом слаб, он не рискнет пойти на это. Разве что получит доказательства того, что я действовал без оснований.

— И тогда тебя можно убить?

— Можно, и никто не имеет права за меня мстить. А кто попытается, сам окажется вне закона.

— Я запутался с этой вашей местью, — вздохнул Кэн. — Этот дурацкий Кахата полез на меня за то, чего я даже не делал! И ему было можно! А тут вдруг нельзя.

— У нас с Кахатой спор, в котором нет правых. Просто ссора, закончившаяся дракой. Кахата пострадал больше, его сын хочет отомстить, это не возбраняется. Обычно такая месть не предполагает убийства. Но когда кто-то совершает преступление, наказуемое законом, за его убийство мстить нельзя. Иначе, сам понимаешь, получится бардак, а не правосудие.

— Так то, что ты кучу народу у Самэти перебил, называется правосудием?

— Самозащитой, — усмехнулся Нэйбо. Кэн посмотрел на него и увидел, что он снова таращится куда-то ничего не выражающим взглядом.

— Чего ты все время оглядываешься?

— Навожу туман. Не нужно, чтобы наш разговор подслушали.

— Туман? — не сразу сообразил Кэн. — А разве так можно, без формулы?

— Такую простую формулу я помню наизусть. Ее легко представить.

— Значит, рисовать не обязательно?!

— Когда нарисовано, легче сосредоточиться, особенно если формула длинная. Но представить символы вполне достаточно.

— Ну и ну! — Кэн почесал макушку. — Ну ладно, только я все равно не понял. Допустим, Самэти ты за дело замочил. Но ты же Императору прямо так и сказал, что хочешь отобрать власть! А теперь говоришь, что он подозревает, будто я Тэро. И он все равно тебя отпустил?

— Скрываться не было смысла. Наоборот, если бы я стал клясться в верности, это бы его и насторожило. Я уже говорил, какие царят настроения. Это ни для кого не секрет. Напротив, я говорю, что хотел бы действовать, а это значит, что я не пытаюсь выиграть для себя время или что-то подобное.

— А я бы на его месте тебя грохнул. Для этой... для профилактики.

Нэйбо рассмеялся.

— Вижу, ты не терял времени в школе. Но убивать меня просто так нельзя. Не сейчас. Подумай, сколько магов из клана Хэно служит в армии. Уверяю тебя, они ни на минуту не останутся там, случись такое, и никто их не осудит. Больше того, союзные кланы тоже наверняка отзовут своих. Даже если никто не решится напрямую выступить против Императорского дома, потери в боеспособности армии окажутся очень большие. А у нас и без того внешняя обстановка неспокойная.

— Хм... Армия? — неуверенно переспросил Кэн.

— Императорский дом — лишь один из многих Домов, — ухмыльнулся Хэно. — Он сильнейший, но временно сильнейший. Об этом все помнят. Императорский дом всегда боится своих подчиненных. Но одновременно нуждается в них, потому что внешние враги не дремлют. Отхватить кусок слабеющей империи всегда много желающих. Нельзя убивать сильного союзника, даже когда подозреваешь, что он строит против тебя козни. Потому что еще пригодится. Вот когда он будет точно знать, что я готов действовать, тогда и убьет. Если, конечно, сможет.

— Ага, значит, пока можно расслабиться? — обрадовался Кэн.

— Как бы не так! Иногда подозрительность оказывается сильнее. Можно не ждать чудовищ эфира, но вот пулю из-за угла — запросто. Кстати, ты не чувствуешь, что за нами следят?

— Что?! — Кэн подпрыгнул и заозирался.

— Прислушайся. Чутье Тэро должно подсказать.

Они уже пересекли площадь и теперь двигались по широкому проспекту. Вокруг сновали люди, катили авто и кареты, дворник на углу лениво шоркал метлой, дежурный страж порядка орал на извозчика, стайка подростков гоняла мяч, мешая уличному движению. Сверкали витрины, поблескивали окна, чернели провалы раскрытых кое-где дверей... Кэн не понимал, куда смотреть.

— Н-ничего не чувствую. А как я должен...

— Я просто спросил.

— Значит, за нами не следят?!

— Сейчас посмотрим.

Хэно выудил из рукава тоненькую трубочку вроде сигареты. Развернул ее, и оказалось, что это длинный лист бумаги. На листе была нарисована магическая формула. Хэно уставился на нее и некоторое время молчал. Потом сказал:

— Кажется, чисто. Но ты все равно поглядывай.

— Почему мы пошли пешком? — недоумевал Кэн. — Если нас тут пристрелить могут.