Василиса села на поваленное дерево, заросшее мхом. Слёзы текли и текли, Василиса только размазывала их по лицу. Надо же, из-за какой-то глупой поездки вся жизнь под откос. Зачем она только потащилась сюда с остальными, мама же предупреждала. Но чего теперь-то жалеть.

Послышался шорох. Это Зоя перешагивала высокие раскидистые травы, хлеставшие по грязным ногам, покрытым ссадинами. Её платье, и без того уродливое, сейчас вообще превратилось в мокрую тряпку, какими раньше уборщицы мыли полы в коридорах и туалетах.

Василиса отвернулась. Не хватало ещё, чтобы эта задавака видела, как она плачет.

– Ты поменяла костыль на карту? – тихо спросил Зоин голос.

– Не твоё дело, – прохлюпала Василиса.

– Да нет, моё. Ты же это сделала ради нас всех.

Ответить было нечего. Полгода назад Зоя поступила точно так же – готова была умереть ради других, которые, к слову, её презирали. Только вот она нормально ходит и вообще прекрасно себя чувствует, а Василиса так и останется хромой уродиной.

– Мы что-нибудь придумаем, – прямо за ухом сказала Зоя, гладя Василису по плечу.

Василиса скинула её руку. Только жалости не хватало.

– Карта хоть годная? – спросила Василиса, хлопая себя по карманам в поисках платочка, чтобы высморкаться.

– Да, – энергично закивала Зоя. – Коля говорит, мы можем выйти к Багрянице или другой деревне. Идём?

Василиса только молча кивнула и поплелась вслед за Зоей к остальным.

Никто больше не спрашивал о пропавшем костыле, ребята лишь бросали на Василису сочувственные взгляды. Видимо, Зоя уже успела их просветить насчёт появления карты. Собрав вещи и подхватив Лету, ребята двинулись прочь от Чернояра.

Впереди шагал Коля с картой, за ним – Снежана, такая свеженькая и аккуратная, будто и не мокла под ливнем и не блуждала полдня по нероплазному лесу. Затем шли Гаврил и Давид Юрьевич, тащившие Лету, и в конце процессии – Зоя, взвалившая на себя рюкзак Гаврила, и Василиса, которую всё ещё время от времени накрывали рыдания.

Дождь вновь припустил, деревья раскачивались, вдали снова слышались раскаты грома.

– Нам далеко ещё? – натужно спросил Гаврил.

– Смотря докуда, – обернулся Коля. – Если до Багряницы, то, судя по карте, мы почти пришли.

– Может, лучше пойдём дальше? – слабо предложила Зоя.

Ответом был громыхающий раскат прямо над головами.

– Боюсь, выбора нет, – трудно вздохнул Давид Юрьевич.

– Но это же почти легенда, – упрямилась Зоя. – Даже если Багряница и существует…

– Она точно существует, – подала голос Снежана.

– В любом случае, от неё могло ничего не остаться, – повысила голос Зоя. – Это поселение заброшено уже много лет.

– Семёнов Погост тоже, – произнёс Коля, пытаясь перекричать шум качающихся деревьев. – Но там и стены, и даже крыши кое-где сохранились.

И, не дожидаясь реакции ребят, Коля развернулся и двинулся дальше.

– Если эта Багряница такая же, как Семёнов Погост, лучше заночевать прямо тут, – пробормотала Зоя.

Василиса бы с ней согласилась, если бы не горевала о потерянном костыле.

Примерно через пятнадцать минут между деревьями мелькнуло что-то тёмное.

– Кажется, пришли! – объявил Коля и прибавил шаг.

Действительно, среди леса вырос городок с тёмными деревянными домами, вполне неплохо сохранившимися. Почти все крыши остались целыми, кое-где даже болтались на петлях двери.

– Стало быть, до Яблоневой слободы километров… – Дальше голос Коли утонул в очередном оглушительном раскате, а потом на миг стало светло.

– Надо переждать! – прокричал Гаврил.

Коля призывно махнул рукой, и все пошли за ним к ближайшему дому, темневшему за гнущимися зарослями ивы, шумевшими под ливнем. Внутри оказалось сухо, довольно чисто и пахло прелой древесиной. Ребята прошли через сени и по сохранившейся лестнице поднялись в просторную комнату.

– Даже пол не прогнил, надо же, – улыбнулась Снежана, выжимая подол платья. – И печка не развалилась, смотрите!

Действительно, в соседней комнате, очевидно, кухне белела печь.

– Интересно, её можно раскочегарить? – проговорил Коля, входя в кухню. – Нам бы неплохо просушиться.

– Если она нерабочая, то мы все угорим. – Гаврил, усадив Лету на пол, со стоном плюхнулся рядом, поводя плечами.

Тут же к нему подскочила Зоя и стала помогать размять суставы. Коля пошёл исследовать печь, Давид Юрьевич возился с Летой. Лицо у неё теперь выглядело пепельно-серым.

Не в силах больше думать о самочувствии остальных, Василиса бросила рюкзак на пол и пошла смотреть дом. Добротный сруб, довольно просторный. Полы целы, стены тоже. Только оконные проёмы пустые. Пахнет мокрой древесиной и свежей зеленью.

Прихрамывая, Василиса прошла в угловую комнату с двумя окнами. Снова подумала о том, как всю жизнь теперь будет так ходить. И ради чего? Чтобы они в какой-то заброшенный посёлок добрались.

Снова защипало глаза, по щекам текли тёплые слёзы. Вытирая лицо, Василиса заметила в углу комнаты, под бревенчатой стеной чёрный квадратик. Чтобы отвлечься, подошла ближе и кое-как опустилась на корточки. Потемневший кусок дерева, плотный и тяжёлый. Взяв вещицу в руки, повертела, наклоняя, чтобы свет по-разному падал.

Вроде бы сквозь черноту проступило изображение. Похоже на икону. Не то человек, не то ангел – кажется, крылья видно. Только с бородой. Разве бывают такие ангелы? Да какая теперь разница. Не помогли Василисе ангелы. Хромать теперь всю жизнь.

Из соседней комнаты донеся харкающий звук. Наверное, Лету снова вырвало. Хоть бы она выжила. Хорошо бы совсем поправилась, но сейчас пусть хотя бы дотянет до возвращения. Да ещё Коля с его чесоткой. И Гаврил после побоев явно не в порядке, а ему ещё Лету тащить.

И хоть бы кто помог. Василиса вытащила смартфон. То же самое – ни связи, ни вразумительной даты. Положила телефон на икону, держа их в одной руке. И случайно увидела своё лицо в тёмном экране – кожа серая, под глазами тёмные мешки на пол-лица, волосы растрепались, даже вроде морщины появились.

Убрала телефон под икону. Хоть бы кто-нибудь их вытащил.

– Ну помогите, а? – Проговорила Василиса, обращаясь к тёмной иконе. Ничего не произошло – всё такая же тёмная дощечка в руке, дождь шумит листвой, ребята шебуршат рядом. А чего она, собственно, ждала? Чуда? Что сразу вертолёт за ними прилетит?

Василиса подошла к окну. За раскидистыми ветвями проступало пространство. И что-то темнело. Василиса попыталась присмотреться, но потоки дождя, сумерки и раскидистые деревья мешали.

Вернувшись в большую комнату, где ребята разрывали доклады Кулибинских активистов на бумажные полоски, Василиса убрала телефон и найденную икону в рюкзак (образок потом надо будет отдать отцу Павлу, пусть разбирается, кто там нарисован).

– Я пойду воды наберу, – сказала Василиса, доставая свою пустую бутылку. – Кому-нибудь нужно?

– Да, давай. – Ребята отдавали Василисе бутылки. Неудобно обхватив их обеими руками, она поковыляла к выходу.

– Я с тобой, – сказала Снежана, забирая несколько бутылок. – Помогу.

Вдвоём они вышли на улицу.

– Куда пойдём? – спросила Снежана, осматриваясь.

– Туда. – Василиса сразу направилась к тому месту, где торчало непонятное нечто. Девочки подошли ближе и увидели низкую тёмную крышу на столбиках, заросшую густым плющом.

– Да это колодец! – радостно воскликнула Снежана и вприпрыжку побежала к крыше. Действительно, под ней оказался каменный цилиндрический колодец, а между столбами – перекладина с намотанной на катушку цепью. Только ведра не было.

– Жаль, – протянула Снежана, заглянув в колодец сквозь заросли плюща. – Сухой, воды нет.

Василиса тоже наклонилась, и тут же с её груди вниз соскользнуло что-то маленькое и блестящее. Звонко ударяясь о стены, вещица полетела в пахнущую сыростью мглу.

– Ой! – Снежана прижала руки к щекам. – У тебя что-то упало! Кажется, кольцо?