О значении этого события, тогда до конца участниками боя так и не понятого, можно привести дословно заключение Пичугина, опытного офицера туркестанца: «Не затрагивая ничьей славы, сошлюсь только на лично мною слышанный отзыв старых среднеазиатских служак, что, во всю войну нашу в Средней Азии, участь наших будущих успехов и сохранение пожатых уже плодов, ставились 2 раза на карту: под Кара-Костеком в 1860г. и на штурме Ташкента, в 1865г. В первом случае – силою обстоятельств, во втором отважностью генерала Черняева». (37,с.38–39).

И в заключение этого раздела приведём цитату ещё одного нашего источника – К. К.Абаза: «Эта замечательная победа и сражение под фортом Перовским показали явный перевес русского оружия и военного искусства. Наши генералы скоро изучили неприятеля, поняли в чём заключается его слабость …» (1, с.64).33 И действительно, эти две победы над противником, превосходящим русских раз в 20, дали великолепный задел для побед последующих, вселили в офицеров и солдат непоколебимую уверенность в своё превосходство, которое не покидало их впоследствии ни при каких, даже самых тяжёлых, обстоятельствах.

В 1861г. пришли в движение войска и на Сырдарьинской линии, т.е. возобновились наступательные действия со стороны Оренбурга. Начальником линии в то время был генерал-лейтенант Дебу. Рядом с бывшей кокандской крепости Джулек, занятой ещё летом 1853г. вовремя Акмечетской экспедиции, было образовано русское укрепление, того же имени, т.е. Джулек.

В сентябре 1861г. генералом Дебу был сформирован отряд, численностью в 39 офицеров и 719 нижних чинов при 3 единорогах, 6 мортир и 3 ракетных станков. К основному отряду присоединился вспомогательный, из киргиза подполковника русской службы султана Илекея, ещё 250 всадников. 20 сентября отряд выступил из Джулека и двинулся к кокандской крепости Яны-курган, куда подошёл 22го на рассвете.34 Крепость Яны-курган имела вид редута с 50ти сажеными фасами (ок.170м.), т.е. метров 400 по периметру, по углам и над воротами были башни. Стены имели более 3х саженей высоты (более 6м.) и такую же толщину у основания, ров перед стенами глубиною в одну и шириною три сажени.

Генерал Дебу предложил коменданту сдаться и дело до штурма не доводить, но тот решительно отказался. Русские открыли бомбардировку, а ночью из траншеи начали вести тихую сапу. В результате артиллерийского обстрела крепость была зажжена и сильно горела, а в час дня 23 сентября Яны-курган сдался.

Из крепости вышло 160 защитников и 40 женщин с детьми, все они были отпущены в Туркестан. Взято же после сдачи 2 знамени, 11 фальконетов, 70 ружей, до 50 пудов пороха и прочее военное имущество. Потери русских во время этой операции – один убитый и трое раненых. Крепость разрушили, и отряд возвратился в Джулек. Больше боевых действий в 1861г. не велось. (32,с.210–211).

В начале 1862г. генерал Дебу вновь предпринял поход к Яны-кургану и взял небольшую крепость Динь-курган, расположенную в 5 верстах от него. В предыдущем году, во время похода на Яны-курган, Динь-курган был оставлен кокандским гарнизоном, русские же пост этот тогда не тронули, и он остался целым. По их уходу, кокандцы вновь заняли Динь-курган, так как восстанавливать Яны-курган не было возможности, настолько он был разрушен. Обосновавшись в Динь-кургане, кокандцы вновь стали натравливать своих киргиз на киргиз подвластных России, т.е. восстановили баранту, с которой имели свою выгоду. Поэтому-то и последовал поход на Динь-курган. Гарнизон его подхода русских дожидаться не стал, а убежал в полном составе. Крепостца была сравнена с землёй.

В 1862г. начались действия против кокандцев и со стороны Сибири, из Семиречья. В конце апреля полковник Колпаковский вторгся в Зачуйский край и без боя захватил небольшие укрепления, курганы Аксун, Чалвары и Мерке. На обратном пути он подошёл к Пишпеку, который вновь был занят кокандцами вскоре после первого его падения. Три дня Колпаковский занимался рекогносцировкой, а затем ушёл обратно, в Верный.

В октябре 1862г. русские вновь подошли к Пишпеку уже с намерением окончательно захватить эту крепость. Отряд состоял из 8 рот, 2 сотен, дивизиона казачьей конной артиллерии, взвода сибирской пешей батареи, взвода горной артиллерии и ракетной команды. Кроме того, позади отряда, в обозе тащились мортиры. Операцию возглавлял полковник Колпаковский.

Гарнизон сдаться отказался, и 13 октября русские начали вести осадные работы. В ночь на 14 в 180 саженях от крепости были устроены 3 осадные батареи, одна из 4 орудий и две из 5 мортир каждая. Днём началась артиллерийская перестрелка. 15 октября пудовая кокандская бомба попала в пороховой погребок позади первой батареи. Взрывом было убито 7 человек, ранено офицер и 3 солдата, контужено, обожжено и засыпано землёй 4 офицера и 18 солдат.35 Забегая вперёд, следует заметить, что взрыв этой кокандской бомбы, за всё время завоевательных походов русских в Среднюю Азию, был единственным попаданием в цель. Ни до этого, ни после, ни одна кокандская, бухарская, хивинская и пр. гранаты в рядах русских войск не рвались. Просто не попадали. И потерь у русских от артиллерийского огня никогда не было, не было не только убитых, но даже раненых и контуженных. Спрашивается, зачем им, среднеазиатам, был вообще нужен такой дорогостоящий род войск как артиллерия?

Но вернёмся к осаде. Русские её продолжали, одновременно ведя минную галерею. 24го она была закончена, всё было готово к штурму. В крепости это видели и поспешили сдаться.

Из Пишпека вышло 22 кокандских офицера, 554 сарбаза, 82 торговцев с прислугой, 6 беглых русских, 92 женщины с детьми, всего 760 человек. Трофеями взято 3 знамени, 5 больших медных пушек и 4 небольших чугунных, 10 фальконетов, 600 ружей, 200 пудов пороха. Потери русских при осаде – убитых 13, раненых 3 офицера и 14 солдат, контужено 4–30. (32, с.211–212).

В 1863г. было-таки, наконец, принято решение о сомкнутии на следующий год передовых укреплений оренбургского и западносибирского ведомств. В преддверие этого решено было произвести рекогносцировки, как со стороны Сырдарьи, так и из Алатавского округа.

Генерального штаба полковник Черняев, заменивший на Сырдарье генерала Дебу, обрекогносцировал пространство от Джулека до Туркестана и весь Каратаусский хребет до кокандского кургана Чулак, причём курган этот, и ещё один, Сузак, сдались без боя.

В то же время из Верного была произведена рекогносцировка Зачуйского края. Полковник Колпаковский, дойдя с отрядом до Пишпека и остановясь в нём, выслал вперёд подполковника Лерхе к Мерке и Аулие-Ата, а генерального штаба капитана Проценко в Нарынский край, к кокандским курганам Джунгал и Куртку, которые сдались без выстрела и были разрушены. (32,с.212).

Итак, всё было подготовлено, наступал 1864 год, год начала безостановочного движения России в Среднюю Азию, которое продолжалось с небольшими перерывами 20 лет.

В I главе показаны все, или почти все, узловые моменты начала русского движения в юго-восточном направлении. Опущены, правда, многочисленные стычки в XVIII – перв.пол.XIXвв. в оренбургских степях и в Прикаспии. Они были настолько частыми и обыденными, что поднять весь материал и перечислить их все, трудно осуществимо, да особенно и не нужно. Происходили если не ежемесячные, то ежегодные это точно, набеги киргизских племён на пограничные линии в Оренбурге, реже в Сибири, следовали ответные русские поиски в степь. В XIXв., например, очень долго русским доставляли заботы Кенисара, адаевский род, во 2й половине прошлого, вернее уже позапрошлого столетия, активизировали свои набеги йомуды, затем текинцы. Обо всё этом, в этой и в последующих главах упоминается эпизодически, в связи с тем или иным событием, в котором принимали участие русские войска, действиям которых в Средней Азии и посвящена эта работа.