С самого создания Оренбургско-Сибирской линии на ней кроме казачьих войск находились и войска регулярные. Пехота состояла сначала из милиционных, а потом гарнизонных полков и батальонов. В XVIIIв. она была разбросана по линии. (Вспомните Пушкина – «Капитанская дочь»). В XIXв. пехота стала сосредотачиваться в главных крепостях, но вскоре большая часть её была взята с линии на борьбу с Наполеоном.

В 1829г. гарнизонные полки и батальоны отдельных Сибирского и Оренбургского корпусов были переформированы в линейные батальоны, 15 оренбургских и 15 сибирских. Из 15 последних 4 находились в Восточной Сибири.

В 1837г. часть оренбургских батальонов (5) была обращена в оренбургских казаков, так что перед наступлением в киргизские степи, оренбургских линейных батальонов, сведённых в 23 пехотную дивизию, было 10, сибирских, составлявших 24 пехотную дивизию – 11. Из этих сил находилось: непосредственно на линии 6 оренбургских (№№ 1–6) и 8 сибирских (№№ 2–9) линейных батальонов, на горных заводах Урала и Алтая – 3 оренбургских (№№ 7–9) и 1 сибирский (№ 10) линейные батальоны и в губернских городах Уфе, Тобольске и Томске один оренбургский (№ 10) и два сибирских (№ 1 и № 11).

Из кавалерии кроме казаков были драгунские полки.

Артиллерия была разного калибра в крепостях при артиллерийских гарнизонах. Полевой же, кроме 6 казачьих батарей в отдельных Оренбургском и Сибирском корпусах – по три в каждом, не было.

Занятие оренбургской степи отвлекло от линии незначительное число регулярных войск. Основанное в 1834г. на восточном берегу Каспийского моря Ново-Александровское укрепление было занято двумя ротами 1го Оренбургского линейного батальона, а для занятия воздвигаемых с 1845г. укреплений в степи и на Сырдарье, был двинут 4й Оренбургский батальон, который, таким образом, дошёл до Туркестана и который потом был переименован в 4й Туркестанский линейный батальон.

В сибирскую киргизскую степь пехоту стали высылать с 1838г., когда начался мятеж Кенесары Касымова. В 1851г. в степных приказах и укреплениях находилось уже 2,5 батальона, из которых 8й Сибирский линейный батальон, двигаясь постепенно от одного пункта к другому, дошёл до Туркестана и образовал потом 3й Туркестанский линейный.11 Движение в Заилийский край потребовало увеличение сибирских войск. В 1854г. Был

сформирован 12й Сибирский линейный батальон и в 1867г. образована Сибирская батарейная батарея из 8 орудий.

В 1865г. взамен отдельных Оренбургского и Сибирского корпусов были образованы военные округа, Оренбургский и Западно-Сибирский, при этом соединения линейных батальонов в дивизии и бригады было упразднено, а губернские и заводские батальоны (оренбургские №№ 8–10 и сибирские №№ 1,10,11) выделены из состава линейных.

В Оренбургский военный округ вошла новозавоёванная Туркестанская область, куда были направлены большинство оренбургских батальонов – №№2, 4, 6, 7 (7й – бывший заводской), полубатальон №1 и два полубатальона №5, частью переформированных и переменивших свои номера, и два батальона сибирских – №№4 и 8, переименованные в оренбургские, 4й в 1й, а 8й в 3й. (32, с.229). Кроме того, в Туркестанской области были образованы: Оренбургская артиллерийская бригада, в состав которой вошла Сибирская батарейная батарея казачьего войска, обращённая в пешую и, ещё Оренбургская сапёрная рота.

В 1867г. с образованием Туркестанского военного округа в состав округа вошли и переименованные в туркестанские линейные батальоны все находившиеся в крае оренбургские регулярные войска, а именно 9 линейных батальонов, новосформированный стрелковый батальон, артиллерийская бригада, сапёрная рота. В Семиреченскую область вошли 3 сибирских батальона.

За образованием 12 туркестанских линейных батальонов в Оренбургском военном округе осталось только 2 батальона и 4 батальона в Западно-Сибирском округе. В 1875г. 2й Оренбургский линейный батальон был переведён в Туркестан и стал 13 Туркестанским, взамен его в О. В. О. был сформирован новый; в 1876г. оба оставшихся оренбургских батальона были преобразованы в туркестанские 16й и 17й, взамен их опять сформированы новые. В 1882г. Оренбургский военный округ был упразднён и эти два оставшиеся в нём батальона пошли на формирование закаспийских стрелков, т.е. также перешли в Турк.В.О.

В том же 1882г. взамен Западно-Сибирского генерал-губернаторства и военного округа было образовано Степное генерал-губернаторство из областей Семипалатинской и Семиреченской и Омский военный округ. Округ удержал за собой, как пограничный с Китаем, западносибирские регулярные войска – 8 линейных батальонов, артиллерийскую бригаду из 4х 8-орудийных батарей, конно-горную 6-ти орудийную батарею и сапёрную роту. (32,с.96–98).

После несчастной экспедиции Бековича-Черкасского, поход, предпринятый из Оренбурга в Хиву командиром отдельного Оренбургского корпуса генерал-адъютантом Перовским, был первой попыткой русского наступательного движения вглубь Туркестана, окончившейся в военном отношении неудачно.

В общем-то, поход этот в какой-то степени выпадает из цепи последовательных действий России в отношении к своим степным соседям и стоявшим за ними среднеазиатским ханствам. Например, его нельзя полностью связать с каким-то определённым историческим этапом наступательного движения русских в Туркестан, приведённых в самом начале этой главы. В какой-то степени он отвечает и 2, и 3. и 4 периодам этого процесса, предложенному Макшеевым, больше всего, конечно, подходит к последнему, 4му, но произошёл, как и поход Бековича-Черкасского, слишком для этого рано. Правда, в отличие от экспедиции 1717г. предприятие 1839–1840гг. исполнение фантастических задач перед собой не имело, а преследовало конкретную и определённую цель – сокрушить Хивинское ханство, по понятию русских первоисточник всех бед на степных рубежах России.

Поход этот был предпринят по инициативе Оренбургского генерал-губернатора В. А.Перовского, имел в лице военного министра Чернышёва и министра иностранных дел Нессельроде противников затеваемого, но тем не менее состоялся, хотя если бы его не было, ситуация на этих окраинах России не изменилась бы ни в лучшую, ни в худшие стороны. Поход Перовского был целиком и полностью его детищем, т.е. состоялся в исполнении планов и желания конкретного исторического лица, а поэтому назвать его исторической необходимостью или неизбежностью, никак нельзя.

В связи со всем выше перечисленным он и выделен в отдельную часть данной главы.

Если сибирским губернатором М. М.Сперанским ещё в 1822г. в пограничных с Сибирской линией степях был наведён относительный порядок, то на оренбургской границе его и близко не было. В этом, как уже чуть выше писалось, во многом были причиной сами губернаторы края, Сухтелен, а затем Перовский, которые, обладая неограниченной властью, могли проводить на местах самостоятельную политику. Они её и проводили, причём в отличие от Сперанского видели в степях не продолжение русского государства, а нечто вроде колоний. Т.е. требуя и беря от степей всё, взамен не давали ничего. Они не могли обеспечить и оградить киргиз, подданных России, от влияния Хивинского ханства. С другой стороны, и Хива, являясь крупнейшим центром работорговли в Средней Азии, где главным собственником рабов был сам хан, постоянно подталкивала пограничных к линии киргиз, являвшихся русскими подданными лишь по названию, совершать набеги на линию, захватывать пленных и продавать их в Хиву, что они охотно и делали, так как русские невольники высоко ценились на невольничьих рынках Хивинского ханства. Кроме того, не прекращались и постоянные распри между самими киргизами, шла непрерывная баранта, аулы разорялись, скот угонялся, а население разгромленных аулов в итоге оказывалось на тех же хивинских базарах в качестве товара.