— Хм, — глубокомысленно сказала Кира, оглядывая себя, а потом и остальных. — И никто точно не расщепится, как его штаны?

— Нет, одежда — это погрешность. Возможно, оттого, что с тобой шло слишком много людей, — пояснил Деян.

— Дерьмо, — сообщил блондин в одной штанине.

— Тебе идет, не переживай, — поддержала его паромщица и повернулась к Деяну. — Тебе тоже.

Кира показала на его волосы, и он непроизвольно потянулся рукой к голове, но быстро остановился. Его цвет здесь называли «романтично каштановый». Хотя раньше Деян считал его просто коричневым, который иногда отливает рыжиной, но здесь всему давали вычурные имена. Цвету волос и одежды, домам. У них даже были названия для обивки кареты — «сахарная страсть», «изысканный реверанс», «небесная кара».

— Я бы тоже хотела менять цвет волос. Тут блондинка, там брюнетка. Мечта. Как это у тебя получается? — спросила Кира, подходя ближе.

— Когда я прохожу в портал, то меняю себя. Подстраиваюсь под местное поле, — сухо пояснил Деян. — В отличие от тебя. Ты не подстраиваешься, а каким-то образом его перекрываешь, не получая и толики облучения. Так же как и все, кто идет рядом с тобой.

— То есть касаться моей кожи им необязательно?

— Лучше, чтобы касались, для надежности.

— Нам ходить по этому миру, тоже касаясь Киры? — серьезно уточнил Иржи.

— Нет. Опасное излучение есть только у портала. Ладно, нечего стоять, идем.

Раф нервно передернул плечами, хотел было развязать куртку, но резко передумал. И нелепо широко открыл глаза.

— Я не могу обернуться, — сказал он с затаенным ужасом.

— Да, в этом мире оборот не работает, — ответил Деян.

— Это навсегда? Или…

— Дома ты снова сможешь стать пушистой кошкой, — оборвал Деян. — Пошли.

Он уверенно кивнул в сторону колеи. Там будто давно никто не ездил, и трава доставала до щиколоток, но следы от когда-то проезжавших колес виделись четко. Небо хмурилось, наливаясь водой, и, вполне возможно, скоро их мог достать дождь. А идти предстояло довольно долго. Поэтому Деян быстро начал удаляться от реки.

— Здесь очень легко дышится. Кислорода больше? — вдруг спросила Кира.

— Да, больше, чем в нашем мире, — коротко ответил Деян. — Сначала будет казаться, что дышится легко, потом покажется, наоборот, слишком много кислорода. Потом привыкнешь.

— Черт! — выругался Раф. Под его босую ногу попался серьезных размеров жук. Примерно с ладонь.

— Здесь таких полно.

Деян ускорился. Он не любил этот мир, хотя отсюда открывались многие порталы. Такой перевалочный пункт на пути к Арёйе или, например, к миру Киры. Очень удобно, когда выходов десятки, можно выбрать. Но Деяну мир все равно не нравился.

Впереди забрезжил свет и показался дом, а Деян пошел еще быстрее. Из-за чего Вета чуть не отстала на своих шпильках, но ее потянул за собой Иржи. Наверное, патрульный мог бы и понести такую ношу, если потребуется.

Ночью в этом мире никто не гулял. Всюду кишели насекомые, как на подбор крупные, с толстыми пластинами на спине. И если кто-то видел, что зажигают лампы, а потом задергивают шторы, то торопился к зданиям. До того, как закроют на замок двери и окна, чтобы в комнаты не налетела местная живность.

— Ты куда-то спешишь? — спросила Кира, легко подстраиваясь под шаг Деяна.

— Да, здесь неподалеку мой дом, туда и спешу.

— У тебя здесь есть дом? — поразился Раф, снова чертыхнувшись.

Деян промолчал. Знали бы они, что у него здесь не один дом.

Когда они остановились у высоких кованых ворот, на небе показались первые звезды, а темнеть стало значительно быстрее. За оградой сидела хмурая собака. При приближении людей она лениво поднялась на ноги и, философски рыкнув, закрыла грудью решетчатую дверь. Размером она была по пояс Кире, и потому ее ленивые движения выходили крайне внушительными.

Деян тяжело вздохнул, прижал ладонь к калитке справа от ворот, засов проскрежетал, будто его отодвинула невидимая рука, и дверь открылась.

— Держитесь ближе, — сказал Деян, сосредоточиваясь на том, чтобы все гости попали под воздействие его сил и собака их признала.

Неожиданно в побеленном двухэтажном доме открылась неприметная дверца с торца.

— Мастер Сейзель! — воскликнул мужчина от двери и поспешил навстречу. — Как я рад, что вы приехали! И с гостями!

Деян быстро закрыл дверь и указал «гостям», которые не поняли слов, идти вперед, к слуге, мимо собаки, прилегшей на траву.

Первым шагнул Иржи, с некоторым благоговением рассматривая одежду встречавшего. Камзол, жилет, бриджи и простые туфли с мелкими дешевыми пряжками, похоже, покорили друга. Он даже не сразу обратил внимание, что лицо скрывает серая ткань, оставляя открытыми только глаза. Впрочем, традиционная линга его вряд ли сильно удивила. Он давно интересовался этим миром.

Никто из «гостей» не заметил, как они сами преобразились. Вета шагала в платье с пышным подолом, Кира тоже будто за секунду переоделась в серую юбку, выглядывающую из-под тяжелого плаща, который обычно здесь носили служанки. Правда, походка у Киры оставалась такая расслабленная, что в платье это казалось соблазнительно фривольным. Свободные плечи, широкий шаг, м-да.

Раф теперь не щеголял наготой, а шел в простых бриджах с чулками. Подбородки, носы и губы всех «гостей» тоже скрывали линги. Чуть более интересные, чем у слуги. Открытыми оставались лишь глаза, но «гости» не смотрели друг на друга и потому не замечали. А иллюзия никак не сказывалась на ощущениях.

Слуга суетливо побежал открывать парадные двери, и через минуту снова лязгнуло. Перед ними распахнулись тяжелые створки с позолоченными ручками, и на всех дохнуло теплым влажным воздухом. Перед «гостями» предстал холл, не столь просторный, как в некоторых дворцах, но шесть человек чувствовали себя здесь свободно.

Слуга раскланялся и поприветствовал гостей в «Тихом доме» мастера Сейзеля, что значило — в доме, в котором хозяин бывает редко. «Гости» ни черта не поняли. Только Иржи кивнул. Он как-то упросил Деяна дать ему несколько уроков инопланетного языка и, наверное, расшифровал, что сказал слуга.

— У нас в гостях иностранцы, Эскель. Они не говорят на нашем языке. Приготовь нижние комнаты для мужчин и посели мисер Вейту с ее служанкой, — Деян указал на Киру и Вету, — в сиреневых апартаментах.

Слуга замер на мгновение и осторожно спросил:

— Мы принимаем в нашем скромном доме будущую мисер Сейзель?

Деян тяжело вздохнул. Конечно, его слуга мог подумать о скором браке. Потому что сиреневые апартаменты находились напротив его собственных, а в Альбоне это значило больше, чем признание в любви. Обычно для женщин отводили отдельное крыло или этаж. Но в «Тихом доме» внизу располагались маленькие комнатки, и только на втором этаже — апартаменты, подходящие для женщины в такой одежде, как у Веты. Деян уже выругался про себя, досадуя, что вспомнил только парадные наряды дам.

Слуга все еще ждал, но Деян повторил приказ и попросил привести к нему привратника. Когда Эскель ушел распоряжаться, Вета неожиданно вскрикнула. Она стояла напротив зеркала и трогала свое лицо, закрытое, если не считать глаз, лингой. Но на ощупь остававшееся обычным.

— Ничего себе, — прошептала Вета. — А я могу в этом мире сама выбрать себе наряд?

— Ты думаешь, что это мир тебе предоставил одежду? — сухо уточнил Деян.

— Я не знаю, но очень похоже, — пробормотала, чуть стушевавшись, волчица, но от зеркала так и не отлипла. Прошлась руками в перчатках по талии, затянутой корсетом, по юбке с мелкими цветами и чуть тронула короткий плащ. Правда, рука прошла сквозь него.

— Это моя иллюзия, — недовольно объяснил Деян. — Стоит тебе отойти от меня подальше — и она развеется.

Повисла тишина.

— В этом мире есть магия? У всех или только ты здесь можешь делать иллюзии? — скороговоркой спросила Кира. — А что еще?

— Разное, — ответил только на последний вопрос Деян.

— А ты тут неплохо устроился. Свой дом, одежда, — проговорил Раф, рассматривая прихожую. — Этот человек, который тебе кланялся, он кто?