— Если бы паромщик жил у нас постоянно, это была бы дополнительная сила, влияние, некоторые условия для торга.

— Но как паромщик поможет с раздельными кафе?

— С ними никак. Тут мы сами. Но все же взаимосвязано. Ты поможешь в одной части, возьмешь на себя входы и выходы в другие миры. А те силы, которые у нас на это уходили, перекинутся на решение других проблем. Вот с разделением хотя бы.

— И паромщика для этого спрашивать необязательно, — сказала Кира. — Достаточно купить ему розовое пирожное с глазами.

— Это просто сладость. Моя сестренка только благодаря этому и пережила переезд, — чуть резче, чем до того, ответил Раф.

— Вы не местные? Тоже из другого мира?

— Нет, конечно. Моя мать из Болской земи, но отец из Черна земи — это как раз на периферии. Мы жили у него, а потом отец от нас ушел, мать умерла. Нас к себе взяла сестра отца… Слушай, это долгая история.

— Отлично. Я до сих пор не знаю, как подобраться к этому пирожному. У тебя есть время, пока я не разберусь.

— Я думал, оно тебе не понравилось.

— Когда я это увидела, и правда хотела спрятаться от него под столом, но теперь я включила чип и готова к подвигам.

— «Включила чип» — это шутка? — с подозрением спросил Раф.

— Нет, я в прямом смысле могу включать чип, который когда-то вставили мне в мозг. Он работает всегда, но, когда нужны дополнительные мощности, я его включаю на полную. Так что говори, я готова, — закончила Кира и вонзила ложку в пирожное.

Оборотень поморщился и всем видом показал, как не хочет говорить о себе, но деваться ему было некуда. Не станет же он перебегать за другой столик.

— Болская земь — хорошее место, и люди тут ничего, — сообщил Раф, поглядывая с осуждением на то, как Кира кромсает ложкой пирожное. — Хотя родственники мамы не то чтобы хорошие люди. Но когда тетка с нами приехала, они немного помогли. Теперь мы здесь, а не на периферии.

— А чем плоха ваша Черна земь?

— Там неспокойная граница. Постоянная дележка, и почти нет работы. Типичная окраина. Люди там чаще дают друг другу в морду, чем говорят.

— Выходит, здесь не так? — поинтересовалась Кира.

— Сейчас нет, — ответил Раф. — Ладно, доедай и пошли назад.

— Время вроде еще есть.

— Мне не нравится, как на тебя пялятся парни за столиком справа, — ответил Раф недовольно. — Только не смотри.

И Кира тут же повернула голову. Ей улыбнулся бородатый мужчина, а его сосед подмигнул. Еще двое просто пялились, не сказать, что как-то похабно, скорее изучающе.

— Хорошо, пошли, — ответила Кира, отвернувшись.

Они одновременно положили ложки и поднялись. Кира неуверенно чувствовала себя в разборках, хотя примерно представляла, что может произойти.

В ее прошлой жизни таких взглядов хватало. В той жизни, где умерла бабушка, а она сама угодила в интернат. Это был недолгий, но очень яркий период. Там в целом все проходило спокойно, если не считать, что иногда подросткам хотелось на ком-то сорвать злость. Ну или просто прицепиться. Обычно они тоже сначала то подмигивали, то подшучивали по-злому, а когда не помогало, устраивали темную. Кира попала на такое всего один раз, не успела улизнуть.

Интернат вывезли на выходные к речке, отмечать конец учебного года. И после отбоя там начиналась другая жизнь. Ее зажали в углу, содрали куртку и цепочку с крестиком, которую подарила бабушка. Две девочки держали за руки, а третья несколько раз ударила в живот со всей силы. Кира тогда так разозлилась, что пожелала всем сдохнуть, а самой попасть сразу в рай. Потому что от боли ей казалось, что она умирает. А спустя сутки она очутилась в Арёйе. Просто проснулась ночью и пошла на свет, который увидела на берегу реки, подумала, что так выглядит переход в рай. Ноги быстро промокли, но она все равно брела и провалилась в светящееся окно.

Раф неожиданно дернул Киру к себе и потянул к кустам. Они как раз свернули на узкую улочку, где оказалось еще больше кустов. Раф замер и прислушался. Но никакие звуки не нарушали тишину. И никаких шагов по дорожке из гравия никто не услышал.

Простояв так с минуту, они снова пошли, но теперь быстрее.

— Показалось, наверное, — пробормотал Раф, тем не менее один раз оглянулся.

К павильону, где они оставили баллон, в итоге почти подбегали. Они, не обращая внимания на появившуюся табличку на двери, которая, кажется, значила «Закрыто», рванули дверь и ввалились внутрь. Мужчина за стойкой нервно поднялся.

— Вы выдрали мне замок? — спросил он и дергано взмахнул рукой, в которой зажимал баллон.

— Да? Мы нечаянно, извини, — без раскаяния в голосе сказал Раф и отобрал баллон.

Мужчина еще более нервно отдернул руки, будто деталь Малышки жгла пальцы.

— Дай проверю, — попросила Кира и забрала водород себе. Она потянулась к заглушке, и мужчина взвился.

— Проверяй на улице, иначе тут все рванет!

— Если ты сделал все как надо, не рванет, — ответила паромщица.

— Иди на улицу! — рявкнул он, и ногти на его руках буквально за секунду превратились в длинные черные когти.

— Убери, мы выйдем, — спокойно сказал Раф. Его часы мигнули, а над планшетом оборотня из павильона появилась монетка. Надо думать, Раф так заплатил.

Кира на месте своего провожатого не платила бы, пока не проверила, но последовала за оборотнем. Она прямо на пороге павильона большим пальцем отодвинула зажим, чтобы из баллона пошел водород. Он сразу вспыхнул и погас. Проверочный клапан работал как надо.

— Все хорошо, пошли. Но в следующий раз сначала надо проверять. У баллона есть для этого отсек, он не взорвется. Тот тип наверняка знал, раз смог его наполнить.

— Он показал когти, значит, был готов драться до крови. Я бы не хотел потом вызывать полицию и разбираться в этом, — ответил Раф. — В следующий раз, когда увидишь когти, делай как я. Шаг назад — и уходи.

— А если он нападет первым, я могу себя защищать?

— Это уже другой разговор.

Раф резко повернул голову направо. Словно услышал нечто опасное. И через несколько секунд с той стороны появились четверо мужчин, двое из них с бородами. Когда парни подошли ближе, стало понятно, что это те, кто пялился на Киру в кафе. Тела вполне спортивные, взгляды уверенные. С такими, пожалуй, лучше не драться.

— Значит, тут у нас паромщик? — лениво проговорил один из бородатых.

На этой фразе Раф рыкнул и сразу показал когти. Не такие внушительные, как у оборотня из павильона, но крепкие и глянцевые, что в темноте придавало им чертовски опасный вид.

— Ребят, а что вам нужно-то? — спросила Кира, засовывая баллон за пазуху.

Отвечать никто не стал, двое из парней тоже показали когти и бросились на Рафа раньше, чем кто-то успел моргнуть. Еще двое прыгнули в сторону Киры.

Ей повезло, что чип на полную она включила заранее и потому смогла увернуться от парней с когтями.

— Сказали бы словами, — снова попеняла им Кира, думая, как бы увильнуть в сторону, ближе к той дорожке, которая ведет к Малышке. Дорогу она себе заранее зафиксировала.

К ногам Киры отлетел один из оборотней, который бросился на Рафа. Тело не шевелилось и, похоже, находилось в отключке.

— Слушайте, если вам нужен паромщик, может, договоримся? — предложила Кира той паре когтистых ребят, которая шла на нее. — Может, вы хотели бы нанять меня на работу? Так-то я сейчас открыта для предложений.

— Кира, замолчи, — крикнул Раф.

— Да, детка. Заткнись. Никому не нужен лишний паромщик, — заявил крупный мужчина с бородой.

Он скользящим движением будто ушел в сторону, а потом выбросил руку с когтями вперед и чиркнул ими по шее паромщицы. Кира едва успела отшатнуться, а на нее уже налетел второй и постарался завершить дело. Она напрягла мышцы, с трудом отводя его лапу. И на мгновение встретилась взглядом с мужчиной. Его глаза отливали желтизной, а зрачок будто пульсировал, стремясь вытянуться в линию, но все время возвращался к поглощающему свет черному кружку.

Оборотень повалил Киру на землю, и они покатились в кусты. Паромщица ударила мужчину в пах и одновременно лбом в переносицу. Он охнул, на секунду потеряв концентрацию. Едва нападавший ослабил руки, Кира вывернулась, ужом выскользнула и рванула в сторону Рафа.